Читать книгу "Нежный враг - Хизер Сноу"

– Могу я полюбопытствовать, что ты тут делаешь? – Пенелопа обошла диван и протянула ей руку.

Мимо прошествовали две девицы, покатываясь со смеху: вероятно, торопились распространить свою версию рассказа о ее странном поведении. Лилиан очень надеялась, что все это не дойдет до тетушки, хотя и понимала, что шансов почти нет.

Лилиан наконец с помощью Пенелопы поднялась с пола и с тяжелым вздохом опустилась на освободившийся диван.

– Я в тупике, Пен.

Громко шурша юбками, кузина устроилась рядом.

– Я всего лишь хотела заглянуть в ее бальную карточку, чтобы увидеть почерк Стратфорда, – понурившись, призналась Лилиан.

– Но зачем? – удивилась Пенелопа.

– Потому что я в отчаянии. Предположительно это покойный граф вызвал отца из дому в ту ночь, когда его убили. На письмах была его печать. Но без образцов почерка в этом невозможно удостовериться. А я не нашла никаких письменных документов: ни писем, ни конторских книг – ничего, с чем можно было бы сравнить. Создается впечатление, что из этого дома с военной точностью убрали всю личную переписку.

– Понимаю. – Пенелопа нахмурилась и похлопала Лилиан по руке. – Но если ты ищешь образец почерка покойного графа, зачем тебе почерк графа нынешнего? Разве он не был на войне, когда убили дядю Чарлза?

– Я точно не знаю, когда он уехал из Англии. И кроме того… – Лилиан вздохнула. Пен старательно помогала ей, делала все, что ни попросишь, и при этом почти не задавала вопросов. И после недолгих колебаний она все же решила поделиться с кузиной своими подозрениями, что отец участвовал в каких-то шпионских играх, и соответствующими логическими выводами. У Пенелопы округлились глаза. – Теперь ты понимаешь? Мне нужно убедиться, что не Стратфорд автор писем. Кроме того, необходимо знать, где был он и его отец в те месяцы, когда письма были написаны, в первую очередь в декабре 1803 года. Но я ничего не могу найти. Абсолютно ничего.

Лилиан уже была готова признать свое поражение, и кузина, почувствовав это, обняла ее за плечи. Несколько секунд они сидели молча, и вдруг Пенелопа встрепенулась.

– Слуги! Они знают обо всем, что происходит в доме, особенно если от них что-то пытаются скрыть.

– Я думала об этом, – призналась Лилиан. – Но брат Стратфорда, став графом, полностью сменил персонал – об этом мне сказала экономка.

– Да? – Пенелопа коснулась пухлой губки пальчиком в розовой перчатке. – Но ведь старые слуги еще могут жить в деревне! Они наверняка помнят ту зиму.

Лилиан встрепенулась. В ее душе снова вспыхнула надежда. Конечно, маловероятно, что визит в деревню даст какую-нибудь ниточку, но вдруг… Да и отец всегда говорил, что надо продолжать эксперименты до тех пор, пока не найдешь ответ.

– Но ведь деревня далеко. Пешком туда не доберешься. – Она всем сердцем ненавидела свою беспомощность! – Как я туда попаду?

– Понятия не имею, но уверена: если выход существует, ты его найдешь. Ты всегда проявляла неслыханное упорство, чтобы добиться желаемого. Я помню, сколько бессонных ночей ты провела, чтобы получить возможность заниматься наукой. И все потому, что мама пыталась заставить тебя забыть об этой идее, вынудив сначала в совершенстве освоить одобренные ею дисциплины.

Лилиан невольно улыбнулась забавным воспоминаниям. Тетя Элиза много лет не прекращала попыток сделать из племянницы настоящую английскую леди. Она была абсолютно уверена, что Лилиан должна изучить типично женские предметы – французский язык, литературу, музыку, хорошие манеры. И хотя отец предусмотрел в своем завещании возможность изучения ею естественных наук с одним из своих коллег, тетя разрешила эти занятия только после завершения племянницей одобренного ею курса. Лилиан почти не спала, но не отступила от своей цели. Ей казалось, что, если она не продолжит его работу, отец умрет еще раз. Получится, что его жизнь прошла зря.

Тогда ей казалось, что задача слишком сложная и решить ее невозможно, но упорство принесло свои плоды. Это же упорство помогло ей и позже, когда начала бороться за признание в научном мире. Поможет и теперь. Она сделает все возможное, чтобы найти ответы на терзавшие ее вопросы. Завтра она обязательно отыщет способ попасть в деревню. И пусть вероятность успеха невелика – ученым каждый день приходится иметь дело с кажущимися невероятностями, – Лилиан точно знала: только прекращение попыток установить истину станет ее полным и окончательным провалом.

А отрицательный результат тоже результат и неотъемлемая часть любого эксперимента.

Она не сдастся.

Глава 11

Дыхание человека и животного в прохладном утреннем воздухе превращалось в клубы белого пара. Подгоняя Грина, Джеффри слышал только стук копыт и свое дыхание.

Рассвет был полон ярких красок. Розовые и желтые блики уже начали вытеснять мириады оттенков синего, наполнявшие предрассветные сумерки. Синева стелилась по земле, поднимаясь, словно дым над полем боя. Джеффри зажмурился и пришпорил коня.

После десяти лет службы в драгунском полку он не смог расстаться с конем, который был связующим звеном с его прошлым, кровавым прошлым, которое он всем сердцем хотел забыть, но никак не получалось. Но вместе с тем Грин стал и частью его настоящего. Джеффри казалось, что без ежедневных верховых прогулок, волшебным образом вытеснявших неудовлетворенность его новой жизнью, он бы не смог выжить. Ему нужна была возможность хотя бы на короткое время уйти от действительности – и этим утром тоже.

Он гнал коня до тех пор, пока не почувствовал его тяжелого дыхания. Тогда, остановившись на небольшой возвышенности над озером, чтобы дать коню отдых, потрепал Грина по шее. Сердце друга билось сильно и часто. Впрочем, как и его собственное сердце. Грин фыркнул и почмокал губами.

– Извини, старина. – Джеффри нахмурился. – Увы, мы уже не так молоды, как раньше.

Зачем так рисковать? Только идиот будет гнать лошадь, если его не преследует отряд врагов.

Джеффри подвел коня ближе к воде. Солнце отражалось в зеркальной глади озера, и он искренне позавидовал царившему вокруг спокойствию и умиротворенности. Видит Бог, с тех пор как унаследовал графский титул, в его жизни отчаянно не хватало именно этих качеств. И словно многочисленных графских обязанностей и работы в парламенте было недостаточно, ко всему этому добавился шантаж. Нет, его графство никак нельзя назвать мирным, и нет никаких оснований рассчитывать, что оно станет таковым в ближайшем будущем.

Хотя, может быть, к сегодняшнему утреннему безрассудству его подвигло что-то другое.

Точнее, кто-то другой.

Уже третью ночь подряд ему не спалось – мешали мысли и мечты о Лилиан Клэрмонт. Она заинтересовала его, взволновала, завладела его помыслами… что чрезвычайно действовало на нервы.

Джеффри изо всех сил старался не обращать на нее внимания, но его тело реагировало на ее присутствие, даже когда он ее не видел. Он всегда чувствовал, когда она входила в комнату. Его глаза помимо воли следили за ее движениями – точными и вместе с тем элегантными, уши прислушивались к звукам голоса. Даже его нос начинал чувствовать запах яблок и лимона – там, где его быть не могло.