Читать книгу "Сделка с врагом - Кэрол Мортимер"

– Ты уже знаешь ответ на этот вопрос, Брин, – произнес Габриэль, когда они вошли в его кабинет. Он плотно закрыл дверь, затем развернул Брин к себе лицом и нежно обхватил ее за бедра.

– Знаю?

– Да, – кивнул он. – Но ты знаешь также и то, что из всех братьев Д’Анжело целовать тебя могу только я, – серьезным тоном заверил он, нежно проводя кончиком пальца по ее пухлой и чувственной нижней губке.

Ее глаза потемнели, щеки залились краской.

– Я не хочу, чтобы меня целовал Рафаэль или Микаэль, – тихо выдохнула она.

– Рад это слышать. – Габриэль приподнял ее подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом, а другой рукой нежно обхватывая ее за талию и привлекая ближе. Ее нежные груди прижались к его накачанному торсу. – А как насчет меня, Брин? Меня тебе хочется поцеловать?

– Габриэль, – задыхаясь, простонала она.

Габриэлю пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не поддаться соблазну поцеловать ее. Он почувствовал, как дрожит Брин в его объятиях, но знал, что не может позволить себе поцелуй. Он по-прежнему хотел, чтобы первый шаг сделала Брин.

– Только один-единственный поцелуй, Брин, – хриплым голосом заводил он ее. – На удачу. За успех сегодняшней выставки. – В ожидании ее ответа у него перехватило дыхание.

Брин внимательно смотрела на него, желая снова почувствовать вкус его губ, утонуть в этом наслаждении. И одновременно она понимала, что одного лишь поцелуя ей будет недостаточно и вскоре захочется большего.

– Я не могу, – тихо выдохнула она, пытаясь высвободиться из его объятий, но Габриэль лишь еще крепче прижал ее к себе.

– Не можешь или не хочешь, Брин? – хрипло выпалил он.

Она на миг закрыла глаза, прежде чем ответить ему.

– Габриэль, отпусти меня.

Он поджал губы, на виске нервно пульсировала жилка.

– Зачем ты так поступаешь, Брин? – простонал он. – Почему мы оба страдаем из-за твоего упрямства?

Брин не считала, что виной всему ее упрямство. Для нее все было гораздо сложнее.

– Ты знаешь почему.

– Ты переживаешь, что подумает мама, – скептическим тоном произнес Габриэль. – Тебе кажется, что она не одобрит наши отношения.

Слезы выступили на ее глазах.

– А разве тебе это не кажется важным? – задохнулась она. – Ты считаешь, что я должна поступать как мне вздумается и не учитывать мнения остальных?

– Если ты хочешь меня, тогда да, черт побери, именно это тебе и следует сделать! – Его глаза светились злобой.

Брин покачала головой:

– Наша ситуация слишком запутанная, и не нужно еще больше ее усложнять. Это твои слова.

– Я просто предупреждал тебя не воспринимать всерьез флирт со стороны Рафа, – процедил он сквозь зубы.

Брин моргнула, в глазах ее по-прежнему стояли слезы.

– Габриэль, остался только один день нашего сотрудничества. Можем провести его без пререканий?

Он помрачнел.

– Ты полагаешь, после сегодняшнего вечера я просто мило раскланяюсь и исчезну из твоей жизни?

Она напряглась.

– Эрик говорил мне, что после открытия выставки молодых талантов ты вернешься в парижское отделение галереи.

– Неужели? – мрачно улыбнулся Габриэль.

Брин пристально посмотрела на него, но он выдержал ее долгий взгляд. Ей стало не по себе.

– Ты не собираешься возвращаться завтра в Париж? – тихо произнесла она.

– Нет, не собираюсь, – с удовольствием ответил он. – Как раз это я и обсуждал с Рафом и Микаэлем, когда ты появилась. Микаэль завтра улетает в Нью-Йорк и будет целый месяц руководить галереей, Раф отправляется в парижское отделение «Архангела», а я остаюсь здесь курировать выставку и аукционные торги.

Брин знала, что для публики двери выставки будут открыты завтра и картины останутся в галерее до тех пор, пока не будут включены в заявку очередного аукциона, который состоится через две недели.

Это значит, что Габриэль пробудет в Лондоне по крайней мере еще две недели, может, и дольше – и одно его присутствие в городе будет невыносимой, безжалостной пыткой.

– Габриэль, отпусти меня, – строго сказала она. – Пожалуйста, – добавила она, потому что он не ослаблял свои объятия. – Мне нужно быть на работе к десяти часам.

Он мрачно нахмурился и медленно выпустил ее из объятий.

– Ты сегодня работаешь?

– Конечно, я сегодня работаю, – раздраженно ответила она, отходя от него, наконец получая возможность дышать. – Я еще не продала ни одной картины, а в конце месяца надо платить за квартиру, – печально добавила она.

Габриэль присел на край своего рабочего стола.

– Сегодня утром одна из твоих картин уже была зарезервирована.

Она пристально посмотрела на него:

– Зарезервирована?

Габриэль кивнул:

– Микаэль хочет ее приобрести.

Она широко раскрыла глаза:

– Это правда?

Габриэль печально улыбнулся:

– Да.

– И какую же?

– «Розу».

Увядшая алая роза, символ разбитых надежд и грез. Суровый Микаэль Д’Анжело, который выглядит таким спокойным и уравновешенным, оценил всю глубину ее задумки?

– Я польщена, – тихо произнесла Брин.

Габриэль мрачно кивнул:

– И не зря. У Микаэля уникальная коллекция произведений искусства. Я также уверен, что лорд Симмонс заинтересован в приобретении еще одного твоего полотна.

– Это… потрясающе! – У Брин возбужденно загорелись глаза. В порыве чувств она схватила Габриэля за руки. – Это правда, Габриэль? Мне удастся продать несколько картин? Возможно, я даже смогу целиком посвятить себя живописи?

– Правда, – хрипло подтвердил Габриэль, крепко притянув ее к себе за бедра, прежде чем она уперлась руками в его грудь.

– Сегодня твой вечер, Брин. – Он взял ее обеими руками за лицо и сделал то, о чем мечтал все последние дни, – нежно поцеловал в губы. – И я хочу, чтобы ты насладилась им. Каждым мгновением, – заводил он ее.

– Я наслаждаюсь, – счастливо улыбаясь, заверила она, ладонями согревая его грудь. – Спасибо, Габриэль, что дал мне этот шанс. Я знаю, что временами была невыносима… – она скорчила рожицу, – но я действительно благодарю тебя за все, что ты сделал для меня.

Габриэлю оставалось только надеяться, что завтра Брин не передумает. Последние две недели, проведенные рядом с Брин, оказались сущим адом для Габриэля и убедили его в том, что бесконечно так продолжаться не может – подобные отношения с Брин его не устраивали. Поэтому он предпринял некие меры, и сегодня они должны принести свои плоды. Но он все же до конца не был уверен, что Брин когда-либо сможет простить его.