Читать книгу "Линия судьбы - Наталья Рощина"

— Ну не надо, Гоша! — Ксения откинула прядь волос за спину, — Ты ведь говорил, что я — копия отца. Сейчас тоже?

— Ты похожа на саму себя, — скороговоркой выпалил Гоша. — Все скоро образуется, и ты снова сможешь стать прежней.

— Ага! Значит, что-то все же изменилось.

— Извини, я не так высказался.

— Да? Врешь. Ты не хочешь признать, что сейчас я выгляжу такой же сумасшедшей, как мать. Мы с ней словно близнецы, сиамские близнецы с одной головой на двоих. И в ней нет здравого смысла ни на грамм! Ты не можешь этого даже произнести. Как же ты собираешься с этим жить?

Гоша молча закрыл глаза и тяжело вздохнул. Ксения все понимала лучше его самого. Она была уверена, что и для него происшедшее не могло пройти бесследно. Что-то навсегда исчезло из их радужных, полных романтики, любви и безграничного доверия отношений. Пока он боится за ее рассудок, пытается наименее безболезненно вернуть ее в реальность. Какое-то время они еще будут внушать друг другу, что любовь не ушла, что они по-прежнему близки. По инерции они будут жить вместе, может быть, даже поженятся в ближайшее время. Но в один миг все рухнет, и поддерживать убийственные осколки не захочется никому.

— Ксюша, тебе вредно волноваться.

— Мне жить вредно, — проглотив комок, ответила Ксения.

— Малыш, мы справимся с этим. Ты только не опускай руки. Мы вместе.

— Я не имею права обрушивать на тебя свою пустоту.

— Я хочу быть рядом.

— Ты очень честный и порядочный. Неужели за это должен получить столько проблем? — прошептала Ксения. — Это несправедливо.

— Не сейчас, милая. Давай выйдем из палаты и поедем домой.

— Домой?! — лицо Ксении исказила гримаса ужаса.

— Мама ждет нас, — Гоша чувствовал, что едва справляется с голосом, не давая себе перейти на повышенный тон.

— Любовь Ивановна говорила, что сейчас главное — поставить меня на ноги.

— И она права.

— Единственное, что я могу — просто идти, — Ксения поднялась, взяла шелестящий кулек с вещами и медленно направилась к дверям. Она словно забыла о существовании Гоши и, не оглядываясь, шла до самого выхода из больничного вестибюля. Потом Ксения резко остановилась. Увидела шагающего позади Гошу и насупилась.

— Что случилось? — устало спросил он.

— Уже случилось все, что только могло.

— Понятно, — Гоша обогнал Ксению, открывая перед ней двери. — Пойдем. Вон такси подъехало. Было бы неплохо успеть поймать его.

Уже в машине Ксения заметила, что деревья принялись надевать осенние одежды. Она совершенно выпустила из виду ход времени. Уже начались занятия в университете, наверняка все на курсе давно обсудили ее проблемы. Только сейчас Ксения задалась вопросом о том, почему никто из сокурсников не пришел проведать ее? Даже в больнице это не казалось ей важным, но теперь ей предстояло снова общаться с этими людьми. Она должна знать их отношение к себе.

— Гоша.

— Что?

— Сегодня десятое?

— Одиннадцатое.

— Почему никто из однокурсников ни разу не пришел ко мне? — Ксения чувствовала, что от обиды вот-вот заплачет.

— Они рвались к тебе, но мама попросила их повременить с визитами.

— Напрасно, — Ксения снова отвернулась к окну. — Я была бы рада увидеть знакомое лицо. Опять кто-то решает за меня, что лучше.

Гоша укоризненно посмотрел на нее, но комментировать последнюю фразу не стал. Он понимал, что многое из того, о чем сейчас говорит Ксения, нужно пропускать мимо ушей. Ему нужно научиться не обращать внимания на неконтролируемые вспышки агрессии или, напротив, — желание уединиться, о которых предупреждали врачи. Они много о чем говорили, только Гоша запомнил не все. Ему вообще казалось, что это происходит не с ним. Так, очередная декорация из не самого лучшего сновидения. Оно началось с жуткой картины, открывшейся в тот злополучный день. У Гоши неприятно холодели кончики пальцев, когда он вспоминал свой визит к Ксении. Он много раз просыпался по ночам, прерывая сон, в котором его рука вот-вот нажмет кнопку звонка у ее двери. Но даже открыв глаза, он не сразу приходил в себя: почти безжизненное тело Ксении, ее безумные глаза, раскинувшаяся на полу Вера Васильевна. Милиция, санитары… Произошедшее в доме Ксении не могло не повлиять и на Гошу. Иногда ему казалось, что и самому бы не помешало несколько дней провести в больнице, в глубоком сне от лекарств, отключающих сознание.

Поэтому он пропускал мимо ушей многое из сказанного врачом. Тот, как будто чувствуя, что его слушают невнимательно, обращался больше к Любови Ивановне. Гоша облегченно вздыхал. Ему было совестно перекладывать на ее плечи такой груз, но пока другого выхода Гоша не видел. Он полагался на маму — от нее точно не ускользнет ни одна деталь. Хотя могут ли быть мелочи в их ситуации?

— Где похоронили отца?

Гоша ответил не сразу. Он видел, как тяжело Ксении возвращаться к жизни, где все будет по-другому. Она резко, неожиданно переходила от одной темы к другой, словно пытаясь связать разорвавшиеся нити. Она будет все время о чем-то его спрашивать. Гоша почувствовал, что вряд ли ему удастся всегда отвечать так, чтобы не огорчить ее.

— Его могила на втором городском кладбище.

— Ты был там в день похорон?

— Мама была.

— Кто еще был?

— Его сослуживцы.

— Я никого из них не знаю, — задумчиво произнесла Ксения. — Мы вообще с отцом мало друг о друге знали. Как ты считаешь, он поступил правильно?

— Не понимаю.

— Он верно сделал, что навсегда покончил с этой многолетней неразберихой?

— Не знаю.

— Точнее, пожалуйста, Гоша.

— Хорошо. Тогда так: не судите да не судимы будете.

— Ага, значит, ты не хочешь со мной об этом говорить, — раздраженно сказала Ксения. Застегнув до верха «молнию» на ветровке, она съежилась еще больше. — Со мной вообще не стоит говорить. Ты прав. Я все теперь вижу в другом свете. У меня теперь подвижная психика. Красиво звучит, да?

— Это пройдет, — Гоша взял ее прохладную ладонь и легонько сжал. — Потерпи.

— Не надо, Гоша, — Ксения резко выдернула руку. Она почувствовала, что его прикосновение ей до смерти неприятно. Неужели это происходит с ней? И как такое может быть?

— Хорошо, не волнуйся.

— Если ты еще раз скажешь свое «не волнуйся», я закричу!

— Хорошо.

Уже остановившись у дверей Гошиной квартиры, Ксения подняла руку, чтобы нажать кнопку звонка, и застыла.

— Что такое? — Гоша наклонился, чтобы увидеть выражение ее лица.

— Нужно было сначала проведать маму, — дрожащими губами тихо сказала она.