Читать книгу "Буря в раю - Донна Кауфман"

Из груди Джека вырвался стон. Он опустил Эйприл на кровать и встал над ней, оказавшись у нее между ног.

– А теперь будь осторожна, иначе представление закончится слишком быстро.

Эйприл молчала, поглощенная созерцанием его лица. Под его пронзительным взглядом она чувствовала себя раздетой – еще более, если можно так выразиться, раздетой, чем прошлой ночью. На миг Эйприл охватил страх. Вчера они любили друг друга торопливо и жадно, но сегодня Джек не намерен терять голову. Он хочет проверить, готова ли Эйприл довериться ему – и один бог знает, как он это сделает.

Джек начал торопливо раздеваться, стремясь как можно скорее избавиться от одежды.

Джек бросил на пол рубашку, затем скинул шорты – и Эйприл затаила дыхание, вновь пораженная его сильным стройным телом.

– Видишь, как я тебя хочу? – хрипло спросил он. – Ну, что ты сейчас чувствуешь?

– Свою власть.

Это была истинная правда. Вчера, в неверном лунном свете, Эйприл не видела Джека, только чувствовала. Но сейчас… Он нависал над ней, как скала, однако в позе его не было даже намека на самовлюбленность или угрозу. Нет, Джек прямо и честно демонстрировал Эйприл свое желание, ибо понимал: то, что произошло десять лет назад, разрушило, почти убило в ней веру в собственную женственность. Сейчас ей необходимо снова поверить в то, что она может быть желанной.

Джек тяжело опустился на колени – ноги его уже не держали. Он не ожидал такого ответа, и сейчас с радостным изумлением понял, что Эйприл уже близка к исцелению.

– А теперь ты покажи, как меня хочешь.

Эйприл медленно выпустила из рук скомканное одеяло и дрожащими пальцами потянулась к пуговкам на блузке. Теперь Джек сжал руки в кулаки: она должна все сделать сама.

Наконец Эйприл скинула блузку – и теперь настала его очередь задержать дыхание. Лифчика на ней не было, и сквозь прозрачную комбинацию Джек видел набухшие соски – очевидный признак ее желания.

Эйприл потянулась к бретелькам.

– Не надо. Я вижу.

Он начал расстегивать на ней брюки. Эйприл, помогая ему, расстегнула «молнию» и приподняла бедра – сердце Джека отчаянно забилось при виде этого молчаливого приглашения.

Вот брюки сброшены на пол, и Джек, облизывая пересохшие губы, пожирает глазами ее стройные обнаженные ноги.

Миниатюрные белые трусики Эйприл почти ничего не прикрывали… После прошлой ночи Джек думал, что знает ее тело вдоль и поперек – но нет, он совсем ее не знал. Иначе почему темный треугольник волос, едва прикрытый лоскутком белой ткани, вызвал в нем такое страстное желание? Джек снова пробежал взглядом по нежным изгибам бедер, по ямкам на круглых коленях – и принял решение.

Он закинул ноги Эйприл себе на плечи – сперва одну, потом другую. Эйприл комкала в руках одеяло и кусала губы, чтобы заставить себя оставаться на месте.

– Вытяни руки.

Она немедленно протянула руки к нему. Но Джек покачал головой:

– Вытяни руки назад и возьмись за столбики кровати.

Эйприл изумленно расширила глаза, но повиновалась.

– Теперь подтягивайся, пока не упрешься головой в подушку.

Эйприл сама не понимала, что чувствует – облегчение или разочарование. Впрочем, сейчас не время копаться в собственных чувствах… Она сделала, как было велено, и хотела отпустить столбики, но Джек покачал головой.

– Держись.

Теперь Эйприл догадалась, что он собирается делать, и голова у нее пошла кругом. Он хочет, чтобы она доверила ему самое сокровенное, что у нее есть. Джек пододвинулся ближе; вот язык его коснулся ее ноги, и Эйприл до боли в руках сжала прикроватные столбики, чтобы не ринуться ему навстречу.

Джек начал с колена: он целовал и ласкал его до тех пор, пока не нашел маленькую чувствительную точку, погрузившую Эйприл в бездну экстаза. Затем перешел к другой ноге и, лишь когда из груди Эйприл вырвался стон, начал подниматься выше.

Эйприл отпустила кровать и судорожно вцепилась ему в плечи. Джек понимал, как нелегко ей вот так открываться перед ним. Он отодвинул узкую полоску трусиков и с благоговением принял предложенный ему дар.

Он не останавливался, пока тело Эйприл не затрепетало в наивысшем наслаждении – и только убедившись, что доставил ей удовольствие, он снял ноги Эйприл со своих плеч и, поднявшись, лег на нее.

Он хотел сделать ее счастливой – что ж, в глазах ее сияло такое счастье, какое нечасто доводилось видеть Джеку.

– Тебе хорошо?

Эйприл сжала в ладонях его лицо.

– Я хочу тебя, Джек Танго. Теперь я докажу тебе это.

Она приподнялась и покрыла поцелуями его грудь, постепенно спускаясь вниз, к животу. Джек потянул вниз ее трусики, и Эйприл послушно приподняла бедра, освобождаясь от последнего клочка одежды. Ноги ее обвились вокруг его бедер.

– Скажи мне, Джек, – прошептала она ему на ухо, – что ты чувствуешь, когда входишь в меня?

Все самообладание Джека улетучилось: опершись на руки, он вошел в нее одним мощным движением. Эйприл была готова: горячая, влажная, благодарная, она ждала его.

– Подними ноги и держись за меня!

Эйприл так и сделала.

– Скажи мне, Джек! Что ты чувствуешь?

Джек застонал от наслаждения, входя все глубже.

– Тебя. Ты такая нежная… сладкая… Я как будто в раю. И… ты моя. Совсем моя. О, Эйприл, сделай меня своим!

Они любили друг друга молча. Он отдавал – она принимала. Она отдавала – он принимал.

Вместе они поднялись на вершину и испытали то высшее наслаждение, что дается в этом мире только любящим.

На следующее утро, даже не открывая глаз, Эйприл почувствовала, что Джека нет рядом. Ничего удивительного: вчера он говорил ей, что с утра погуляет по городу и сделает несколько снимков. Но не странно ли, что даже сквозь сон Эйприл ощутила его исчезновение и бессознательно прижала к груди подушку – словно надеялась найти в ней утешение?

Эйприл перекатилась на спину и закрыла подушкой лицо, защищаясь от бившего сквозь занавеси солнечного света. Она хотела пойти с ним, посмотреть, как он работает, но Джек ответил, что вернется, когда она будет еще спать, а затем закрыл ей рот поцелуем. «А спать, – добавил он, – ты скорее всего будешь до полудня»… Удивительно, откуда у него взялись силы встать на рассвете?

На миг Эйприл охватило искушение повернуться на другой бок, вспомнить о прошедшей ночи и спать дальше со счастливой улыбкой на лице. Однако, судя по будильнику на тумбочке, меньше чем через три часа начнутся слушания, а значит, не время нежиться в постели. За годы жизни по расписанию Эйприл привыкла четко организовывать свое время. Вот и сейчас она составила мысленный план: заказать в номер горячий чай, принять душ и садиться за свою речь.