Читать книгу "Если бы знать... - Лайза Джексон"

– Он внизу. С Фионой и миссис Юджинией.

Отлично. Одной заботой меньше.

Словно умелый экскурсовод, Кармен провела Марлу но комнатам третьего этажа. В спальне Сисси царил беспорядок: на столе, на стульях, на полу вперемешку валялись книги, журналы, дискеты и компакт-диски. На туалетном столике выстроились рядами разноцветные баночки, тюбики и пузырьки. Со стен на Марлу смотрели молодежные кумиры: лица некоторых казались знакомыми, но ни одного имени она вспомнить не могла.

Следующей оказалась комната для гостей. Глазами Марла поискала в ней какие-нибудь следы Ника, но, разумеется, не нашла. Комната была роскошной, как и ее спальня: масляные полотна на стенах, шторы под цвет паркету, королевская кровать – все исполнено ненавязчивой элегантности, все свидетельствует о хорошем вкусе и больших деньгах.

И все насквозь фальшиво. Марла не понимала, откуда у нее такое ощущение, но чувствовала: весь этот дом – блестящая фальшивка. Как и ее жизнь.

– А Фиона? – спросила она, когда они вышли в коридор, освещенный мягким, приглушенным светом. – Она где спит?

– Прислуга живет наверху, на четвертом этаже, – объяснила Кармен. – Там же, наверное, поселят и сиделку, когда она – точнее, он – приедет.

– Сиделку? – повторила Марла.

– Мистер Кейхилл нанял сиделку.

– Для меня?

Кармен охнула и закатила выразительные глаза.

– Ох, кажется, я проболталась!

– Ничего страшного. Все равно рано или поздно я бы об этом узнала. – Они подошли к лифту. – Вы, кажется, сказали «он»?

Кармен шагнула в кабину лифта.

– Да, мистер Кейхилл говорил, что это мужчина. Том Как-Его-Там. Только, умоляю, не ссылайтесь на меня!

– Не буду, – пообещала Марла.

Взгляды их встретились, и в первый раз за свое пребывание в этом элегантном и холодном доме Марла ощутила, что она не одинока.

Лифт мягко двинулся вниз. Выйдя на втором этаже, женщины оказались в широком коридоре – главной артерии дома, догадалась Марла. Здесь было темно, лишь кое-где на столах горели лампы. Из скрытых динамиков доносилась приглушенная музыка. На стенах висели картины в золотых рамах – несомненно, подлинники. Ноги тонули в пушистом ковре.

Здесь Кармен показала Марле еще одну гостиную – интимно сдвинутые кресла и диваны, рододендроны в горшках между столиками, внушительных размеров кирпичный камин.

Растворив раздвижные двери, Марла попала в музыкальный салон с разнообразными старинными инструментами. Один угол целиком занимало концертное фортепиано. Из окон открывался вид на город.

Другая дверь вела в библиотеку, где вздымались до потолка застекленные шкафы. Деревянная стремянка на колесиках позволяла без труда доставать книги с верхних полок. В одном углу Марла заметила глобус, в другом – аквариум, где плавали рыбки кричащей неоновой раскраски. Марле по-прежнему казалось, что она ни разу не доставала с этих строгих полок высокие тома в кожаных переплетах, никогда не сворачивалась с книгой в руках на диване с такими мягкими подушечками... впрочем, откуда ей знать?

– Фотоальбомы здесь, – указала Кармен на нижнюю полку крайнего шкафа.

Марла вытащила первый том, открыла и увидела собственную свадьбу. С фотографии на нее смотрели счастливые молодожены: очень молодые, Алекс – в черном смокинге, она сама – в белоснежном кружевном платье со шлейфом, должно быть, в несколько миль длиной. Другие снимки запечатлели венчание, гостей, танцы, свадебный торт.

На свадьбу собралась вся семья, кроме Ника. Его не было ни на одном снимке. Не зря он назвал себя «изгоем». Одиночка. Бунтарь. Живущий по своим правилам. Что ему за дело, если они не совпадают с правилами матери или брата? Неудивительно, что с первой же встречи Марла ощутила в нем какое-то сумрачное, опасное обаяние.

Отбросив непрошеные мысли, Марла сосредоточилась на фотографиях. Юджиния в платье глубокого синего цвета, гордо вскинув подбородок, стоит под руку с импозантным седовласым джентльменом. На лице джентльмена застыла холодно-скучающая гримаса. Сэмюэл Кейхилл, догадалась Марла. А по другую сторону от новобрачных – еще одна пожилая пара. Ее родители! Марла пристально смотрела на свою мать – сухонькую, в бледно-розовом платье, с пронзительным взглядом и надменно сжатыми губами, и отца – плечистого, грубо сколоченного, с резкими чертами лица. Дорогой костюм смотрелся на нем как-то неуместно, а улыбка казалась натянутой, словно ему не терпелось уйти.

«Не о такой семье я мечтала», – с горечью подумала Марла. И что хуже всего. – она совершенно не узнавала своих родителей. Особенно мать. Ничто в облике этой сердитой дамы не пробуждало воспоминаний. А вот отец... к отцу она определенно что-то чувствовала. Марла прислушалась к себе. Верно: при взгляде на него в глубине души заворочалось какое-то смутное чувство – и чувство это ей совсем не понравилось. В нем не было ни любви, ни нежности. Скорей уж... ненависть? Глубоко запрятанное отвращение?

– Нет! – в ужасе прошептала она.

– Миссис Кейхилл! – Голос Кармен вернул ее к реальности. – Вам нехорошо?

Марла, смутившись, подняла голову. Должно быть, ее чувства отразились на лице и напугали домоправительницу.

– Простите. Боюсь, что... Наверно, это для вас слишком тяжело. Мне не следовало...

– Нет, нет, все в порядке. Просто я немного сбита с толку. И, пожалуйста, хватит этих «миссис Кейхилл», зовите меня Марлой!

– Ну, если хотите....

Марла захлопнула альбом и поставила его на место.

– Да, я так хочу. И запомните еще одно: мне нужно все знать. Все!

– Разумеется.

В дальнем конце библиотеки обнаружился внушительных размеров бар: здесь пахло бренди и сигаретным дымом. Женщины пересекли холл и подошли к следующей двери. Она была распахнута: едва заглянув внутрь, Марла поняла, что перед ней комната Юджинии. Здесь царил аромат ее духов. Огромная резная кровать занимала целиком всю стену. Одна дверь вела в ванную комнату, другая – на балкон. В дальнем углу, перед камином, стояли антикварный секретер и диван.

– Вас ждут здесь, – объявила Кармен и, взяв Марлу под локоть, ввела в длинную комнату с телевизором, двумя кушетками и диваном.

На коленях у Юджинии, тараща на окружающий мир удивленные глазки, лежал малыш. Марла улыбнулась: при виде его рыжей головенки на душе у нее сразу потеплело.

– Господи боже, что это ты сделала с головой? – воскликнула Юджиния, выкатив глаза и открыв рот, словно рыба, выброшенная на сушу.

– Подстриглась.

– Я бы сказала... ну хорошо, хорошо... только не переживай.

– Я и не переживаю.

– Я позвоню своей парикмахерше. Уверена, Элен не откажется заехать и... – руки ее беспокойно запорхали вокруг головы, —...немножко... э-э... подровнять.