Читать книгу "Госпожа его сердца - Дженнифер Деламир"

– Признаться, я не узнаю Эдварда в портрете, который вы нарисовали, – сказал Джеффри.

– Ничего удивительного. В Англии он не мог проявить свои способности. Здесь он был всего-навсего вторым сыном, а в Австралии как будто распрямился и стал самим собой. – Она улыбнулась сквозь слезы. – Вы бы гордились им…

Он порывисто взял ее за руки.

– Если бы я увидел его таким и если бы… – Джеффри умолк, не в силах выразить словами боль утраты и горькие сожаления о том, что ему не довелось разделить с братом лучшие годы его жизни.

Рия крепко сжала его руки.

– Ему этого очень хотелось.

– А вы тоже были счастливы в Австралии? И поэтому так долго оставались там после его смерти?

Рия отвела взгляд и немного помедлила с ответом.

– У меня был Эдвард… и наши близкие друзья. А когда он умер… – Она поднесла к глазам носовой платок. – Сначала я не могла себе представить, что уеду от него, от его могилы. Я хотела быть рядом с ним.

– Но потом что-то подтолкнуло вас к отъезду?

– Просто я… – Она виновато потупилась. – Я поняла, что должна вернуться в Англию. Вы осуждаете меня?

– Напротив, я благодарю вас, – ответил Джеффри. – Я понимаю, как тяжело вам было решиться на такой шаг.

– Мне пришлось снова ехать через эти проклятые горы! – с чувством произнесла она. – Проводник нашего каравана знал, где напали на Эдварда, но я специально попросила не показывать мне это ужасное место.

Рия снова поднесла платок к глазам, и Джеффри захотелось отвлечь ее от горестных воспоминаний.

– Попробуем сегодня не думать о смерти Эдварда, – предложил он. – Будем радоваться тому, что он жил и был счастлив.

– Да, конечно, вы правы, – согласилась Рия.

С минуту оба молчали, потом Джеффри указал на Букингемский дворец:

– Смотрите, королевский штандарт. Его поднимают, когда ее величество находится в резиденции.

Лиззи не ожидала, что Джеффри настолько благожелательно воспримет ее рассказ об Эдварде. Ей удалось изменить его отношение к брату, и у нее стало немного легче на сердце. Она смогла хотя бы отчасти выполнить обещание, данное Рие.

– Спасибо, что пригласили меня на прогулку.

– Спасибо вам, – с улыбкой ответил барон.

Джеффри улыбался куда реже, чем Эдвард, но его улыбка была ничуть не менее привлекательной. Знал ли он, какое впечатление производила его улыбка на представительниц слабого пола? Вряд ли. Лиззи подставила лицо солнцу. Чудесное утро, теплое во всех отношениях.

Они миновали Букингемский дворец и проехали через Сент-Джеймсский парк. Лиззи радовалась возможности как следует осмотреть город. После возвращения она успела побывать только в Гайд-парке и – вместе с леди Торнборо – в нескольких роскошных особняках Мейфэра и Белгрейвии. Да и раньше, до Австралии, она передвигалась не в удобном экипаже, а пешком, поэтому редко выбиралась так далеко на запад.

И вот наконец сердце города – Сити. Они остановились у собора Святого Павла. Десятки людей стояли задрав головы и с восхищением разглядывали величественный храм с огромным куполом, двумя башнями-звонницами и двухъярусным портиком со сдвоенными колоннами. Лиззи была здесь много лет назад и теперь словно встретила старого друга.

– Войдем? – предложил Джеффри.

Она тотчас согласилась.

Оставив позади шумную суету жаркого летнего дня, они ступили в прохладную тишину собора и медленно пошли по центральному нефу.

Дойдя до середины, Лиззи остановилась и взглянула вверх. Оттуда на нее смотрели несколько человек. Это были энтузиасты, которые решились взобраться по крутой лестнице на Галерею шепота, опоясывавшую основание купола.

Лиззи повернулась к барону и с надеждой спросила:

– Может быть, мы тоже поднимемся?

– Вы желаете подняться на галерею? – удивился Джеффри. – Вас не смущают двести с лишним ступеней?

– Двести пятьдесят семь – и ни одной штукой меньше, – уточнил проходивший мимо человек средних лет, судя по выговору – американец. – Мы только что спустились, я и моя хозяйка. – Он указал на свою спутницу. Они оба раскраснелись и запыхались – как после тяжелой работы. – То еще предприятие, доложу я вам, – сообщил американец. – Я весь вымотался и думал, совсем выйду из строя, но работа того стоила – вид первоклассный.

Лиззи с трудом сдерживала улыбку, наблюдая за лицом Джеффри. Интересно, от чего он пришел в такое изумление – от яркой речи незнакомца или от того, что к нему так фамильярно обращались?

Ее любопытство было удовлетворено, когда они расстались с четой американцев и начали подниматься на галерею.

– Вы поняли, о чем говорил этот джентльмен? – с озадаченным видом спросил барон.

– О да, – ответила Лиззи. – В Сиднее мне случалось общаться с американцами. Они иногда употребляют весьма сочные выражения. – И она перевела с английского на английский.

Подъем по узкой крутой лестнице и впрямь оказался делом нелегким. Наверху было уже не так прохладно, а Лиззи еще не привыкла к «многослойной» одежде, которую ей теперь приходилось носить. В Австралии одевались куда проще и свободнее.

Немного передохнув на маленькой площадке, они преодолели вторую половину пути и наконец открыли дверь, ведущую на Галерею шепота.

Лиззи подошла к железным перилам. Много лет назад, в детстве, она была здесь вместе с Томом. Он тогда обогнул галерею и стал очень далеко от нее. Тихо переговариваясь друг с другом, они слышали каждое слово, несмотря на разделявшее их расстояние. Именно за этот поразительный эффект галерея получила свое название.

– Джеффри, вы бывали здесь раньше?

– Да, конечно, – кивнул он. – В первый раз – в детстве, с братьями. И мы были чрезвычайно заинтригованы тем, как причудливо распространяется здесь звук.

В детстве. С братьями. Как она – с Томом. Лиззи вздохнула и посмотрела на росписи, украшавшие купол.

– Что на них изображено?

– Сцены из жизни апостола Павла. Как видите, тут их восемь. На первой, – барон указал на фреску, расположенную прямо над ними, – обращение Павла на пути в Дамаск. Павел стоит на коленях в сиянии божественного озарения, снизошедшего на него.

Джеффри продолжил описывать фрески и, дойдя до последней, сказал:

– А это – кораблекрушение. Павел и его спутники попали в жестокий шторм.

– Кораблекрушение? – переспросила Лиззи, едва сдерживая дрожь в голосе.

– Как написано в Книге Деяний: «Корабль схватило так, что он не мог противиться ветру, и мы носились, отдавшись волнам. Наконец исчезла всякая надежда к нашему спасению».

Лиззи взглянула на противоположную сторону галереи и похолодела. Тогда, много лет назад, Том стоял прямо под изображением кораблекрушения.