Читать книгу "Бунтарка. Клиент всегда прав? - Бенуа Дютертр"

Элиана тронута тем, что женщины передавали друг другу эту тайну. И когда барон произносит эти слова, его перстень с печаткой выписывает изысканную арабеску. Элиана мурлыкающим голосом спрашивает его:

– А вам иногда не наскучивает быть немножко женоненавистником?

Распаленная желанием, она глядит на него. По правде сказать, Сиприану совсем не хочется повторять, но надо: слишком большой куш поставлен на кон!

5

Менантро взирал на море. Легкий ветерок трепал его волосы. Затем камера приблизилась и углубилась в его просветленный взор. Благодаря этой образной игре уподоблений казалось, будто Менантро самолично увлекает зрителей в прозрачную глубину вод под скалой Афродиты, чтобы собрать жемчужины – те, что он хочет подарить молодежи, Третьему миру, женщинам и всем пользователям Интернетом. Белый берег Кипра искрился под солнцем, и звучал голос ПГД Всеобщей кабельной – сладостный, обволакивающий, дружественный, преисполненный счастья, оттого что есть возможность раздать жемчужину знания, жемчужину телекоммуникаций, жемчужину информации, жемчужину аудиовизуальных средств, жемчужину окупаемости инвестиций… В течение нескольких секунд у зрителей «Другого канала» было чувство, будто из телевизора их овевает ласковый средиземноморский ветерок, меж тем на экране возник портрет Рембо в сопровождении слогана:

«Войдите в абсолютно новый мир».

Этим образом клип завершился. На экране опять появилась шумная кабина вертолета. Элиана Брён вещала конструктивным голосом:

– «Охота на ведьм» служит не только для того, чтобы разоблачать. Как и в первой передаче, вышедшей в эфир месяц назад, я с удовольствием принимаю в нашем вертолете «несущего надежду».

Камера спанорамировала в глубь кабины, где находился, оробевший и напряженный, человек лет сорока с бритой головой, облаченный в теплую куртку с капюшоном. Элиана голосом, в котором доминировали ободряющие интонации, представила его:

– Франсис – гей. Ему приходилось сражаться за право быть тем, кто он есть, – в школе, в универе, в собственной семье, на работе. Многие годы он боролся за то, чтобы иметь возможность идти по жизни с высоко поднятой головой и заставить уважать себя как полноправного гражданина.

Рот Франсиса сжался в недовольной гримасе.

– Сейчас, – продолжала Элиана, – общество хотело бы заставить нас поверить, будто для Франсиса теперь стало все легко и просто. Да, благодаря «Gay Pride», благодаря outing[19]некоторого числа политиков теперь, несомненно, все обстоит гораздо лучше. Но значит ли это, что теперь возможно и просто быть геем? Или нет? Вот Франсис сейчас нам это объяснит.

Журналистка с материнской улыбкой протянула микрофон гостю, который принялся рассказывать о своих душевных страданиях:

– Да, действительно… Например, сейчас я хотел бы иметь ребенка, но для меня это невозможно.

– Вы хотите сказать, Франсис, что ваше желание иметь ребенка наталкивается на запрет?

– Да, я это утверждаю. Я живу с моим другом, у нас совершенно нормальная пара. Привет, Фарид, если ты меня видишь! Я тебя люблю! Так вот, государство' отказывает нам в праве иметь детей подобно любой другой паре.

– Франсис, вы мечтаете усыновить ребенка?

– Да, но нам категорически в этом отказано. Единственный выход – пойти на обман и притворяться холостяками. А раз мы объявили себя гомосексуальной супружеской парой, нам запрещается быть родителями.

– А кто запрещает?

Франсис задумался.

– Вообще-то… ответственность размазана… Во-первых, разумеется, государство с его устаревшими законами, которые допускают только один тип семьи. Ну и конечно, существует бытовое лицемерие тех, кто, как они утверждают, ничего не имеет против геев и лесбиянок, но не испытывает никакого желания идти в этом отношении дальше. И тут возникает вопрос: а не является ли их толерантность скрытой формой гомофобии? Но в любом случае я считаю, что наше общество принимает как должное эту дискриминацию, когда мужчина и женщина могут вместе иметь ребенка, а двое мужчин или две женщины – нет. И у меня такое ощущение, что это подстроено определенными лицами.

– Франсис, а вы подавали заявление?

– Еще нет. Надо сказать, что антигеевское давление действует на всех, в том числе и на нас. Например, мой друг на перепутье: он желал бы создать постоянную семью, но в ситуации, когда геи рассматриваются как холостяки, извращенцы, маргиналы, это невозможно.

Элиана выбрала этот момент, чтобы продемонстрировать свою беспристрастность.

– По правде сказать, Франсис, ваше видение семьи может показаться немножко… конформистским. С понятием семьи связаны кое-какие сомнительные ассоциации. Работа, Семья… Вам это ничего не напоминает?[20]

Франсис ответил с улыбкой влюбленного:

– Но это не тот тип семьи, какую я хотел бы создать с Фаридом.

– А что вы ответите тем, кто утверждает, что для нормального развития ребенка необходимо взаимодействие двух начал – мужского и женского?

Франсис на секунду задумался. Ответил он с основательностью человека, не первый год обсуждавшего проблему и оттачивавшего аргументы в бесчисленных дискуссиях:

– Биология, модель, созданная природой, традиционная пара – это ориентиры, которые неизменно подводят к некоей предопределенной модели. Я же убежден, что свобода человеческого духа, напротив, позволяет вообразить жизнь тысячекратно разнообразную, чуть только замешивается любовь. Почему же геи, лесбиянки, би– и транссексуалы не могут быть родителями? Я спрашиваю: кому это мешает?

По молчанию Элианы чувствовалось, что она сдается под напором столь весомых аргументов. Конечно же, она здесь для того, чтобы информировать и поддерживать дискуссию. Но на этот раз ее задача была обольстить Фарида и доказать ему свое благородство, посвятив его любовника в телезвезды. Она опять повернулась к камере:

– Спасибо, Франсис. А сейчас мы переходим к следующему этапу второй передачи «Охота на ведьм».

Будучи телеведущей, внимательно прислушивающейся к замечаниям телезрителей, Элиана начала:

– Я пользуюсь возможностью поблагодарить вас за ваши многочисленные письма, даже если в некоторых меня упрекают в том, что порой я… слишком много говорю о женщинах. Правда, в течение многих столетий о них почти что не говорили. Что ж, сегодня я без лишних слов постараюсь доказать, что атакую не только мужчин. Итак, моей обвиняемой сегодня будет «ведьма» женского пола.

Последние слова она произнесла понизив голос, словно для того чтобы напугать детей. Вертолет летел над холмистой местностью; несколько деревень с возвышающимися над ними колокольнями напоминали картины, написанные Ван Гогом в Овере.