Читать книгу "Endgame. Вызов - Джеймс Фрей"

Ребенок толкается в запястье. Шари продолжает свои старания и наконец высвобождает пуповину. Медленно разгибает пальцы и вытаскивает руку. И чувствует, как у младенца учащается пульс.

– Готово.

Мужчина в очках улыбается, льет ей воду на руки. Шари смывает кровь и околоплодную жидкость прямо на пол автобуса.

– Линь, ты меня слышишь? – Девушка вяло кивает. – Ребенок почти вышел. После следующей… – Шари не знает слова «схватки» на китайском, поэтому изображает его пантомимой, заламывая руки и кривя лицо. Линь ее понимает. – После этого – дыши и тужься, дыши и тужься, дыши и тужься.

– Хорошо. – Девушке все еще страшно.

Они ждут. Шари протягивает ей руку. Линь хватается за нее, старается улыбнуться. Отец ребенка берет ее за другую руку. Схватки возобновляются.

– Давай! – Шари выпускает руку Линь и готовится принять ребенка. – Давай-давай-давай!

Линь делает, как ей велено, снова и снова, и вот он выходит, выходит и кричит.

– Мальчик! Мальчик! Мальчик! – ликуют пассажиры, увидев его. Новость разносится по всему автобусу. Водитель заводит мотор, но какая-то старушка бьет его свернутой газетой, и он снова его выключает.

Шари держит новорожденного на руках. Линь плачет, и в этих слезах – всё: надежда, радость, горе, боль. Шари передает малыша отцу, который светится от радости. Кто-то вручает ему шарф, чтобы завернуть младенца. Шари достает из сумочки складной нож и перерезает пуповину.

Молодых родителей окружает огромная толпа. Шари отступает назад. Сердце до сих пор колотится, как бешеное.

В Последнюю Игру можно играть по-разному.

Шари улыбается.

Когда она идет к своему креслу, люди перед ней расступаются.

Она теперь героиня. Ей уступают место. Шари садится, мысленно благодаря австралийку за то, что та была здесь. Каким-то образом ее присутствие помогло. Когда адреналин начинает испаряться, Шари осознаёт, что мучившие ее числа ушли.

А вместо них появилась череда букв на санскрите. Непонятная мешанина. Шари крутит их в голове, и наконец они складываются в осмысленную фразу.

Теперь этот ребенок принадлежит твоей Линии.

Если не победишь, он умрет.

Сара Алопай, Яго Тлалок

Китай, Сиань, район Чанъань, отель Вэя Биньгуаня

Хозяин гостевого дома, Вэй, мужчина лет пятидесяти с лишним, работает на путешественников, желающих отдохнуть от суеты Сианя. По его словам, почти все его клиенты уезжают на день в город или на какие-нибудь пирамиды неподалеку.

Он с гордостью отмечает, что фотографию, висящую в рамке за стойкой регистрации, сделал он сам. На ней изображена пирамида, залитая оранжевым закатным солнцем, – небольшое белое облако на заднем плане.

Вэй очень хорошо говорит по-английски и по ошибке принимает эту странную на вид парочку за влюбленных. Яго пытается воспользоваться случаем и приобнимает Сару за талию, но она пихает его локтем в бок, и он тут же убирает руку.

Вэй смеется.

– Путешествовать, друзья мои, не всегда легко. Но можете не сомневаться, что я о вас хорошо позабочусь. Это моя работа. Вэй видит, что вам нужен отдых.

– И еще какой, – говорит Сара.

Вэй снова смеется и бросает многозначительный взгляд на Яго:

– Может, когда отдохнете, больше не будет пихаться локтями, а?

Яго с Сарой коротко переглядываются. Он улыбается ей, сверкая бриллиантами в зубах, но лицо девушки остается невозмутимым. И Яго меняет тему:

– Скажите, мистер Вэй, а выход в Интернет у вас есть?

– Рядом со столовой установлен общий компьютер. У меня есть спутниковая тарелка и генератор на случай, если отключат свет. Так что мы всегда на связи с миром, – с гордостью отвечает хозяин.

Ребята вносят плату сразу за три дня вперед и направляются в свой номер.

– Зачем ты пытался положить на меня руку? – возмущается Сара, пока они поднимаются по лестнице.

Яго пожимает плечами:

– Ну, ему хочется думать, что мы пара, и я решил его не разочаровывать. Так больше шансов, что наше инкогнито не раскроется.

– Жить инкогнито в этой стране мы все равно не сможем.

– Ты права. Извини. Зря это я.

– Ты ведь понимаешь, что ничего не добьешься, – игриво говорит девушка.

– Это почему же? – с улыбкой спрашивает он.

– Это не фильм про Джеймса Бонда. И ты… – показав на него пальцем, она рисует в воздухе кружочек, – не Бонд.

– Ты же знаешь, что я покруче Бонда.

Сара смеется:

– Да и я тоже.

Они подходят к двери, и Яго открывает ее, пропуская даму вперед.

– Я просто хочу прилечь, – заявляет он. – Хотя бы это мне можно?

– На своей кровати – пожалуйста.

Выспаться для них сейчас – очень важно. И еще – принять душ. Но все-таки самое важное – как следует рассмотреть диск. Они входят в номер с большими окнами, выходящими во внутренний двор, двумя кроватями и маленькой ванной комнатой.

Сара сразу же бросается в ванную и поворачивает кран. Подставляет тыльную сторону ладони – вода горячая. Девушка довольно улыбается. Яго достает из рюкзака диск, хотя думает не столько о загадках Игры, сколько о Саре. Представляет ее в ванне, мечтает о том, что может произойти в этом номере. Но благоразумно помалкивает, делая вид, что выбросил это из головы. Джеймс Бонд – фу! Он и в подметки Яго Тлалоку не годится.

Сара выходит из ванной, и они с Яго начинают осматривать диск, едва не соприкасаясь головами. Диск вырезан из какого-то серого камня. Восемь дюймов в диаметре, два – в толщину.

С одной стороны тянется выходящая из центра спиралевидная бороздка толщиной примерно в 1/8 дюйма. На ней – маленькие насечки и штрихи. Яго переворачивает диск. С другой стороны – 20 концентрических кругов. В некоторые кольца вписан текст таинственным, не пикториальным алфавитом. Он состоит из причудливых завитушек, замысловатых точечных матриц и коротких диагональных значков, похожих на диезы.

Диск очень старый, но кажется, что значки эти нанесены при помощи какого-то механизма.

– Ты когда-нибудь видел что-то подобное? – спрашивает Сара.

– Нет. А ты?

– И я. Можно, я возьму его?

Яго передает диск ей. И тут происходит нечто. Мозг как будто простреливает. Яго спрашивает, все ли с ней в порядке, но его голос звучит как издалека, и Сара не может ему ответить. Непонятные числа, вертевшиеся у нее в голове, меняются. Многие из них начинают мерцать, а потом исчезают. А оставшиеся перелетают с места на место и выстраиваются перед ней уже в другой последовательности.