Читать книгу "Собиратель автографов - Зэди Смит"

— Добро пожаловать. — Адам выпрямился и усмехнулся. — Добро пожаловать в мое скромное обиталище. Что тормозишь? Заходи, не беспокойся. Эстер здесь нет.

Алекс наклонил голову, чтобы не стукнуться о притолоку:

— Адамчик. Дружище. Пропадаю сегодня в гойстве, как в Бермудском треугольнике. Честное слово. Ну скажи хоть что-нибудь.

— Озвучь, чего хочешь.

— Я на самом деле Собиратель? Правда, похож на одного из них?

— Опять за старое?

— Ладно, проехали. Долго будем тут торчать? Давай, пошли.

На дворец дом, в котором жил Адам, походил меньше всего. За входной дверью располагалось общее помещение с бетонным полом — что-то вроде подземного гаража, почти без окон, без лампочек, и там всегда стоял полумрак. Вдоль левой стены протянулось кладбище металлических ящиков, в которых покоилась никому не нужная почта (адресованные выехавшим жильцам каталоги; предвыборные листовки, посланные анархистам из квартиры «Д»; счета за электричество умершему жильцу); на одной из лестничных площадок стояли, как распятые, три велосипеда, прикрепленные к металлическим перилам цепями и веревками и словно стремящиеся убедить гостя, что он попал в стопроцентно надежный, общедоступный магазин для маунтин-байкеров.

Пройдя немного, Адам нахмурился и повел носом:

— Как, чувствуешь запах?

Алекс принюхался:

— Еще бы! Разные. Острые.

— Сам знаю, что острые. Это у них новый кулинарный рецепт. Навалили сахара и соуса чили. Значит, чувствуешь запах… — Адам остановился. — Даже здесь? До того как войти ко мне? Черт возьми, просто слов нет! У меня крыша едет от этих ароматов. Рубинфайн сказал, что ничего не чувствует, но, по-моему, он просто прикалывается. Трое суток смотрел видик — и теперь не прочь повыпендриваться.

— Адамчик, честно говоря… — Ну что с ним делать? Алекс положил руки на плечи лучшего друга и слегка, утешающе их сжал. — Прости, дружище, не принимай все так близко к сердцу.

— Но я же не выдумал все это…

Адам с важным видом провел Алекса через дверь в длинный коридор. Там он опустил руки вдоль тела, а раскрытые ладони поднял вверх. Международный жест смирения.

— Видишь — Чудовище.

— О. Мой. Бог.

— Сейчас лучше не богохульствовать.

В поле их зрения появилось нечто новое. Не что-то определенное. Слишком близко, чтобы его хорошо разглядеть. Нечто такое, во что они уже вошли. Еще пара шагов влево — и его огромная пасть поглотит вашу голову и, ненасытная, готова будет откусить следующую.

— Ну и громадина, будь она проклята!

— Да уж. Чудовище.

— Адам. Эта проклятая громадина пыхает в твою квартиру запахом жареного цыпленка. Как перископ подводной лодки. Это не есть хорошо.

— Знаю, знаю.

— И что ты собираешься делать?

— Между прочим, все уже сделано.

Заинтригованный, Алекс снял запотевшие очки и начал вытирать их о рубаху.

— Нет, Адамчик, эта фишка не дзэн. То есть к ней дзэн никак не приложить. Эта фишка — частная собственность. Тут надо что-то типа око за око, зуб за зуб и так далее. Тут самое время приложить иудейский закон — у тебя на это полное право. Ты здесь прожил дольше них.

Адам пошел потихоньку к цветочному ящику, а губы его печально нашептывали:

— Я? Жил? Это еще как сказать… Не знаю, не знаю… каждому, понимаешь, нужно что-то свое… — Перегнувшись через низкую стенку, он схватил бак с дождевой водой и утонувшими в ней листьями и выплеснул ее вниз, на крышу врагов. — Я хочу сказать, что люди, которые приходят за видеокассетами, покупают цыплят, и наоборот. Не знаю, дружище. Как-то я зашел к ним поговорить… — Он пододвинул бак к двери. Алекс встал на колени, чтобы установить его получше на скользком асфальте. Адам выпрямился. — Они как раз пытались организовать какой-то бизнес, вроде моего, они уже долго тут болтались, и владелец этого дела никак не мог успокоиться — дескать, я хочу его разорить, чтобы его дети голодали…

— У меня колени намокли. Разоришь его, пожалуй. Держи карман шире — у него еще восемь лавок по городу.

— Нет, погоди — где же она? Поблизости наверное. Провалилась в водосточную трубу, когда шел дождь — ах!

Адам вытянул свою зацеплялку (сделанную из двух вешалок-плечиков, нескольких эластичных шнуров и согнутой вилки) из тайника — водосточной трубы.

— Напомни мне еще раз зачем…

— Слушай, дружище, если бы ты терял ключи так же часто, как я, то сделал бы то же самое. Поставь, пожалуйста, на место цветочный ящик.

Алекс шмякнул вниз полный мокрой земли, облепленный, как пиявками, влажными листьями ящик. Адам засунул зацеплялку в дверную щель для почты и начал возить крючком по коврику внизу, на котором должен был лежать ключ.

Алекс от скуки стал смотреть на унылый дворик за стеной — местопребывание Счастливых Жареных Цыплят. За последнее лето тянувшийся шестой год конфликт с соседями пошел на убыль. Через стену полетели шуточки, и Алекс с Адамом даже откликнулись на сделанное как бы между прочим предложение: Сыгранем? Да-да, хотите попробовать? — и приняли участие в их сумасшедших играх (индийцы?), когда все носились по расчерченной мелом площадке, только без мяча. И им в этих игрищах сопутствовал успех. Заодно лишние килограммчики скинули и загорели — Алекс покоричневел и похудел так, что стал походить на вечно раздетых по пояс ребят, которые там работали. Забавно, конечно. Но и только. Сейчас за стеной стояли двое соседей с какими-то большими черными мешками, пили колу, попыхивали сигаретами и на вызывающий взгляд Алекса ответили еще более наглым. Алекс неожиданно для себя показал им палец — фак — и бросился прочь от стены, через которую уже перелетали пустые банки.

— Адамчик, они над тобой потешаются. На них еще никто в суд не подавал? Разбабахай их. Сперва накатай на них телегу санинспектору. Спроси Джозефа — он тебе подскажет, что и как.

От тревожных мыслей добродушное личико Адама помрачнело.

— Ты же знаешь, — сказал он в щель для почты, — меня беспокоит и выводит из равновесия только одно. — Его напряженная рука продолжала делать строго выверенные движения, и он наконец подцепил и потащил ключ. — Что они начинают свой шурум-бурум в Йом-Киппур[37]— зная, что меня здесь не будет. Зная. По-моему, это никуда не годится. Ага! Попался! — Ключ наконец оказался в его руке, и дверь открылась. — В любом случае, хватит об этом. Сыт по горло. Сезам, откройся! Чаю?

Двери всех комнат в квартире Адама выходили в прихожую. Одна крохотная гостиная, одна спаленка, кухонька и сортирчик (последний точно как коробок — можно обвязать ленточкой и подарить на день рождения). Ни душа, ни ванны не было. Раковина только на кухне.