Читать книгу "Мокко. Сердечная подруга - Татьяна де Ронэ"

Найти палаццо Валомбра оказалось просто. Похоже, в городе все знали этот дом. На улице Торнабуони мне указали на средневековую крепость, роскошную и одновременно суровую.

Впервые увидев этот великолепный дворец, испытала ли Констанция восхищение, как я? Решилась ли она подойти поближе к огромной двери на сером фасаде, над которой располагался изваянный из камня щит с гербом, или стояла и рассматривала ее издали, как я? Значит, здесь вырос Лоренцо Валомбра, наследник могущественного флорентийского рода, здесь Констанция с ним познакомилась, здесь расцвела их любовь…

Какое-то время я стоял, рассматривая дверь и окна. За эти несколько минут никто не вошел в импозантное здание и не вышел из него.

Найду ли я в себе смелость постучать в эту огромную дверь и сказать слуге, который мне откроет, что я желаю видеть хозяина дома? Сам того не ожидая, я испугался. Почему бы мне не отправить ему записку или, быть может, позвонить по телефону и назначить встречу?

И все же сначала я хотел посмотреть на Валомбру, понять, каков он из себя, чтобы потом узнать его. Ближе к полудню из дома наконец вышел высокий мужчина в черном. Мое сердце забилось быстрее.

Констанция очень точно описала его в письме. Борода, худощавое телосложение, темные глаза, нос с горбинкой… Лоренцо Валомбра двигался стремительно, горделиво подняв голову и нахмурив брови. Наверняка ему редко случалось улыбаться. У меня на глазах он затерялся в толпе. Я не осмелился пойти следом. Через три четверти часа он вернулся и быстрым шагом направился к дому.

«Сейчас или никогда!» – сказал я себе. Я увидел его, сейчас он дома. Оставалось только постучать. «Смелее, Бутар! Не тормози!» – подзадоривал я себя. И все же меня тошнило от волнения. Как жаль, что я не догадался заранее подготовить маленькую речь!

Вдруг толстая створка двери открылась, и лакей в ливрее смерил меня презрительным взглядом.

– Prego?[11]– спросил он с ледяной вежливостью.

Он высокомерно посмотрел на мои джинсы, тенниски и свитер. Наверное, принял меня за обычного туриста. Я, заикаясь, спросил, говорит ли он по-французски. Он помотал головой и захлопнул дверь у меня перед носом. Ты был сногсшибателен, Бутар! Я постучал. Однако лакей, догадываясь, что это снова я, не соблаговолил открыть. Я же не осмелился попытаться еще раз.

После этой «блестящей» попытки, расстроенный, я вернулся в «Дочиоли». Поскольку пообещал миссис Уэзерби вернуть машину к четырем пополудни.

* * *

На следующее утро за завтраком я спросил у Синтии, доводилось ли ей слышать о некоем Лоренцо Валомбре. «Разумеется!» – вскричала миссис Уэзерби, и глаза ее засияли. Лоренцо Валом-бра – замечательный человек, wonderful, marvellous.[12]Влюблен в Тоскану и вот уже двадцать лет сражается за спасение художественного достояния Флоренции. Он прославился в совсем еще юном возрасте, когда основал один из первых комитетов по спасению. города от трагических последствий наводнения 1966 года, уничтожившего порядка тысячи флорентийских живописных полотен и массу других произведений искусства.

«So romantic![13]– восхищенно заметила Синтия, прижимая руки к груди и закатывая глаза. – So по-байроновски!» Я не понял, что это значит «по-байроновски», но было ясно, что миссис Уэзерби тоже не устояла перед очарованием Лоренцо.

Муж посмотрел на нее неодобрительно. «Валомбра – вовсе не ангел с крыльями!» – были его слова. По мнению мистера Уэзерби, этого господина куда чаще можно было увидеть на каком-нибудь вернисаже, чем возле шедевра, которому грозит опасность. Миссис Уэзерби покраснела от возмущения и чуть не подавилась своей булочкой. Вот кого не назовешь снобом, так это Валомбру! Он прост в общении, вежлив, charming.[14]«Oh, yes? – отозвался ее супруг. – Charming indeed?[15]» И откуда же это миссис Уэзерби известно, что господин Валомбра so charming?

Миссис Уэзерби уткнулась в чашку с чаем лапсанг-сушонг, как ребенок, пойманный на шалости. Выяснилось, что ей часто случалось видеть Лоренцо Валомбру в антикварном магазине Корделии Скьяно на улице Маджио. Он – постоянный клиент этой дамы и известный коллекционер. По четвергам он приходит к Корделии взглянуть на новые поступления. (Я насторожился: завтра как раз четверг…) Кстати, Корделия тоже считает его charming. «Хм… Бедняжка Корделия! – усмехнулся мистер Уэзерби. – Похожа на старую сову, а туда же – засматривается на мужчин!»

Мистер Уэзерби был не прав. Корделия совсем не была похожа на старую сову. Скорее, на злую Круэллу де Билль из мультфильма «101 далматинец». Такая же прическа: половина головы белая, половина черная, такая же костлявая фигура с выступающими лопатками и даже портсигар и пожелтевшие от табака зубы – вылитая Круэлла! Придя в ее магазин на площади Питти, я представился другом миссис Уэзерби. Мне был оказан самый теплый прием.

Внешнее убранство магазина напомнило мне гостиную пансиона четы Уэзерби: эклектическая и яркая смесь самых разных вещей, в которой только тренированный глаз мог обнаружить нечто стоящее. Круэлла-Корделия быстро сообразила, что я не являюсь ни антикваром, ни коллекционером. Поэтому она предоставила мне возможность свободно бродить по магазину, сопровождая мои остановки комментариями:

– Bellissimo, no?[16]Для вас дороговато, я думаю. Но полезная вещь. Вы спрашиваете, что это? Стул с отверстием. Так наши предки справляли естественные нужды…

Прошло около получаса. К обычной клиентуре мадам Скьяно добавились туристы из палаццо Питти. С фотоаппаратами на груди и зажатым в кулаке планом квартала, они, как маленькое стадо, толпились в магазине, радуясь, что удалось найти хоть немного тени и прохлады, и не осмеливаясь ни к чему прикоснуться.

Интересно, долго ли мне еще придется ждать? Круэлла Скьяно поглядывала на меня с любопытством. Вот уже час как я кружил по ее магазину. Она не знала, чем еще меня занять. «Он бывает там каждый четверг между одиннадцатью и полуднем, – шепнула мне миссис Уэзерби. – И Корделия по четвергам надевает свое самое красивое платье!»

На мальчике были джинсовые шорты и футболка. За его спиной виднелся просторный холл со сводчатым потолком, на фоне которого он казался еще меньше, чем был на самом деле. При этом у юного Валомбры была горделивая осанка и природная грация взрослого мужчины.

Я спросил, могу ли видеть его отца.

– У вас назначена с ним встреча? – спросил мальчик на прекрасном французском.

– Нет, – признался я.