Читать книгу "Равнодушные - Альберто Моравиа"

— Не надо, Мария, — не оборачиваясь, крикнула она. — Пока вы не нужны.

— Открой, — послышался за дверью мужской голос. — Я не Мария. Открой!

Лиза невольно отодвинулась, дверь от резкого толчка отворилась, и вошел Микеле.

В руке он держал шляпу и был в насквозь мокром зеленом плаще. Посмотрел на тяжело дышащую, растрепанную Лизу, перевел взгляд на багровое лицо Лео. И сразу же мысленно воссоздал только, что происшедшую здесь сцену. «Лео пришел, возобновить прежнюю связь, а Лиза его отвергла», — подумал он. Но не поступил так, как того требовали обстоятельства. Он лишь смутно подумал, что это удобный предлог для полного разрыва с Лизой. И потом, разве не положено в таких случаях выказать свое презрение?

— Простите, — сдержанным тоном, стараясь вложить в каждое слово побольше иронии, сказал он. — Вина целиком моя… Решил больше не приходить сюда и все-таки пришел… Я вам помешал… простите.

Он неловко и как-то нелепо поклонился, повернулся и вышел. Дверь захлопнулась.

Внезапное и бесшумное появление Микеле из тьмы коридора и столь же внезапное его исчезновение охладили пыл Лео. Он усмехнулся.

— Это и есть твоя большая любовь, Лиза? — сказал он.

Еще не совсем пришедшая в себя, она мрачно кивнула. И тут вдруг поняла, что Микеле ушел, даже не попрощавшись, и, быть может, навсегда. Сама мысль об этом была непереносимой, она бросилась к окну, распахнула его настежь.

Квартира была в бельэтаже, и потому окна были очень низко от земли. Лиза высунулась, окинула взглядом улицу. Было холодно, на мокрой улице — ни души, лил дождь, большой безлистный платан, казалось, заслонил собой все небо. Но чуть левее, держась поближе к стенам домов, неторопливо шел мужчина в зеленом плаще, схваченном поясом.

— Микеле, — крикнула она, — Микеле!

Он обернулся, с любопытством посмотрел на нее и продолжал свой путь.

— Микеле! — с силой крикнула она.

На этот раз Микеле, не оборачиваясь, на ходу, помахал ей рукой. Он уже удалился на порядочное расстояние и теперь споро шагал по омытому дождем тротуару. «Сейчас он завернет за угол». Лиза поняла, что звать его снова бесполезно, и повернулась к Лео.

— Не бойся, он вернется, — с лицемерным участием сказал Лео, стоявший посреди комнаты. — Я его знаю… Он не из тех, кто поступает твердо и решительно… Не сомневайся, твой друг вернется.

Этот наглый, насмешливый голос ранил ее в самое сердце. Лиза с достоинством подошла к противоположной стене и нажала кнопку. Немного спустя появилась служанка.

— Мария, проводите синьора до двери.

Это был конец, банальнейший и глупейший конец. От гостиной до двери было всего два шага.

— Я ухожу, Лиза… ухожу… Передай привет Микеле, — бормотал Лео, направляясь к выходу.

Служанка ничего не понимала и растерянно переводила взгляд с Лео на хозяйку. Однако Лео не стал ждать, пока его выставят за дверь. Он взял шляпу, пальто и ушел.

Дождь подействовал на него умиротворяюще. Он раскрыл зонт и зашагал по тротуару, ни о чем больше не думая. «Могло выгореть, а могло и нет. На этот раз не выгорело. Сегодня я твердо понял — эта струна больше не зазвучит», — утешился он. После чего с легким сердцем закурил и, стараясь не ступать в лужи, пошел дальше своим обычным шагом, не быстро, но и не медленно.

Он добрался до конца улицы и свернул на широкую мокрую площадь без памятников и скверов, На углу, под столбом со знаком «остановка», группа людей ждала трамвая. Подойдя поближе, он увидел Микеле, Тот стоял, прислонившись к столбу.

— О, ты еще здесь! — воскликнул Лео без тени досады,

— Как видишь, — ответил Микеле, кинув на него скучный взгляд, — жду трамвая.

— Я еду домой на такси. Могу и тебя захватить, — сказал Лео. — Эй, такси!

Микеле не отказался. «Почему у меня все складывается так глупо», — подумал он, садясь в такси рядом с Лео.

С минуту они молчали.

— Позволь узнать, — сказал наконец Лео, — почему ты ушел? Разве ты не понял, что она только того и ждала, чтобы ты остался?

Микеле ответил не сразу. Он смотрел в окошко на залитые дождем фасады домов.

— Понял, — сказал он наконец.

— Тогда почему же ты не остался?

— Потому… что я ее не люблю.

Такой ответ вызвал у Лео улыбку,

— Ясно. Значит ты считаешь, что жить надо лишь с женщиной, которую любишь?

— Да, я так думаю, — серьезным тоном ответил Микеле.

— Ну, если так! — пробормотал Лео в некотором замешательстве. — Но я, к примеру, — спокойно добавил он, — обладал многими женщинами, которых не любил, хотя бы той же Лизой. И, несмотря на это, никогда потом не раскаивался… И поверь, я наслаждался ничуть не меньше, чем другие…

— Не сомневаюсь, — сквозь зубы процедил Микеле. — Но ты уверен, что в мире все до одного похожи на тебя? «Хоть бы ты убрался ко всем чертям», — хотелось ему добавить,

— Меня другое удивляет, — невозмутимо продолжал Лео. — Когда я вижу, что юноша без связей, почти без денег, ну как ты, гордо отвергает такую женщину, как, скажем, Лиза, которая, при всех ее недостатках, женщина привлекательная… мне начинает казаться, что мир перевернулся вверх дном.

— И пусть себе переворачивается, — пробормотал Микеле, но Лео этого не услышал.

— Впрочем, по мне, так поступайте, как хотите, — заключил Лео. Он закурил и поплотнее закутался в пальто.

Микеле посмотрел на него.

— А по-твоему, я не должен отказываться от, Лизы? — спросил он.

— Ну, разумеется, — подтвердил Лео, вынув изо рта сигарету. — Прежде всего потому, что Лизой пренебрегать не стоит. Как раз сегодня я ее хорошенько разглядел… Она полновата, но сбита крепко… У нее красивая грудь, бедра… — добавил он, подмигнув Микеле… — И к тому же, дорогой мой, в постели она доставит куда больше наслаждений, чем любая из этих сентиментальных синьорин… Лиза темпераментна… Она настоящая женщина… И второе… где еще ты найдешь в наше время любовницу с квартирой? А в твоем положении снять номер в гостинице либо комнату ты не можешь — это тоже большое удобство: приходишь, уходишь, приезжаешь, когда тебе вздумается. Никто тебе — ни слова, распоряжаешься, как в своем доме. Между тем в твои годы обычно приходится водить возлюбленную в самые скверные места — дешевые ресторанчики и гостиницы, о которых потом даже вспоминать неприятно. Добавь к этому, что Лиза не будет стоить тебе ни лиры… Понимаешь, ни лиры! Право же, не знаю, чего еще можно желать?…

«Да, — с грустью подумал Микеле. — Чего еще можно желать?» Он сидел, немного согнувшись, молча глядя то на Лео, то на дорогу. Уже стемнело, но фонари еще не зажглись… Влажные сумерки опустились на улицу, до того людную, что сквозь толпу не видно было, где она кончается. Люди, зонты, машины — все сливалось в дождливой дали в темное пятно, и лишь по желтым, мерцающим огням можно было различить проносящиеся мимо отдельные машины. «А что делать дальше?» — спрашивал себя Микеле. Всякий раз, когда он смотрел, как вокруг него кипит жизнь, собственная нерешительность повергала его в смятение.