Читать книгу "Неизвестная война - Отто Скорцени"

В Германии все началось 30 июня 1934 года. В этот день, а точнее ночь, Гитлер подавил бунт СА, начальником штаба которой был Эрнст Рём. В действительности, речь шла о заговоре, имеющем широкие внешние и внутренние связи, которые остались невыясненными до сих пор. Рём был лишь орудием, но в чьих руках? Эта мрачная афера называется «Ночью длинных ножей.

1 июля глава государства фельдмаршал Пауль фон Гинденбург публично поздравил своего канцлера, Гитлера, телеграфируя: «Вы спасли немецкий народ от грозной опасности. Выражаю Вам глубокое признание и искреннее уважение».

Силы СА, насчитывающие около 3 000 000 человек, сначала были сокращены на две трети. Затем, согласно закону от 21 мая 1935 года, название вооруженных сил изменили с «рейхсвера» на «вермахт».[82]Закон, вводящий обязательную военную повинность, начинался словами: «Воинская служба является почетной службой немецкому народу». Подобно императору до 1918 года, Адольф Гитлер стал главнокомандующим вооруженных сил.[83]Теперь ему, а не конституции, при-он али все офицеры и солдаты. «Я присягаю перед Богом беспрекословно повиноваться Адольфу Гитлеру, фюреру Третьего рейха и немецкого народа, а также главнокомандующему вермахта, и обязуюсь, как честный солдат, быть верным данной присяге даже ценой жизни».

Офицеры рейхсвера, убеждения которых не соответствовали принципам национал-социализма, имели возможность отказаться от принятия этой присяги и поискать другую работу. Однако никто этого не сделал. Это единодушие людей, для которых слово чести было важнее самой жизни, надолго ввело Гитлера в заблуждение. Новый закон благотворно воздействовал на общество. Офицеры и солдаты теперь совместно служили в армии — в то время как в кайзеровской армии офицеры и унтер-офицеры были государственными служащими с особым статусом (и имели привилегии, гарантируемые воинским званием).

С этого момента все, от генерала до простого солдата, служили немецкому народу. Воинские касты прекратили свое существование, и значение этой революции было огромно. Большинство офицеров приняли ее охотно; наиболее молодые — с энтузиазмом. Однако в святилище старой прусской системы — Генеральном штабе сухопутных войск — небольшая группа генералов все еще колебалась между традициями и нововведением, кое-кто с сожалением расставался с привилегиями. Общественные проблемы были решены удовлетворительно, материальное положение рабочих улучшилось и их начали уважать, а офицеры старой закваски сделались беспомощными. Эти противоречия в армии обнаружились, когда наперекор тогдашнему начальнику Генерального штаба сухопутных войск генералу Людвигу Беку Гитлера поддержал сторонник использования бронетехники генерал Гудериан.

В 1937 году Гудериан объяснял начальнику штаба, что можно прорвать неприятельский фронт, командуя по радио с автомобиля, быстро едущего во главе подразделения. Бек пожал плечами и ответил: «Как вы себе представляете командование без стола с картами и телефона? Неужели вы не читали Шлиффена?»

С подобным безразличием Гудериан встретился и у исполняющего обязанности главного инспектора механизированных частей генерала Отто фон Штюльпнагеля, который запретил использовать танки в подразделениях крупнее полка.

По словам Гудериана, его начальник «считал танковую дивизию утопией».

Гитлер назначил Гудериана командующим танковыми войсками. Однако мобилизационный приказ делал его командиром… резервного корпуса пехоты. Подав протест, Гудериан возглавил 19-й механизированный корпус, который 19 октября 1939 года захватил Брест вместе с цитаделью. Через четыре дня завоеватель вынужден был вернуть цитадель советскому генералу Семену Кривошееву, так как она оказалась в советской зоне влияния.

Несмотря на протест преемника Бека на посту начальника Генерального штаба генерала Гальдера, считавшего «абсурдным» разработанный Гудерианом и фон Манштейном[84]план выхода к реке Мозель через французские Арденны, Гитлер навязал штабникам выполнение этой операции, которая была проведена успешно.

Таким людям, как Бек и его преемник Гальдер, а также генералы фон Фрич, фон Витцлебен, фон Гаммерштейн, фон Брокдорф, Генрих и Отто фон Штюльпнагели, тяжело было повиноваться человеку, которого некоторые называли «чешским капралом». То, что Гитлер приказывал им выполнять планы, которые гарантировали успех и становились уроком для несогласных, оказалось для них неприемлемым.

Это была единственная причина «заговора генералов». Конечно, когда победы на фронте закончились, к заговорщикам присоединились другие генералы и старшие офицеры. Именно тогда, в 1943–1944 годы, в нелегальную деятельность были вовлечены генералы Гепнер, Томас (начальник Управления военным хозяйством и вооружением Генерального штаба вермахта), Эдуард Вагнер (заведующий тылом сухопутных войск), Фриц Линдеман (руководитель отделения вооружения Генерального штаба сухопутных войск), Гельмут Штефф (руководитель отдела организации Генерального штаба сухопутных войск), Геннинг фон Тресков (исполнявший обязанности начальника штаба группы армий «Центр» в России) и его адъютант, Фабиан фон Шлабрендорф и другие.

До падения адмирала Канариса (весной 1944 года),[85]Германия имела две разведывательные службы, которые, конечно же, соперничали друг с другом. Два управления в Главном управлении безопасности рейха, руководимые до мая 1942 года Гейдрихом,[86]затем лично Гиммлером,[87]а с 30 января 1943 года до конца войны — Эрнстом Кальтенбруннером, образовывали службу безопасности (Sicherheitsdient, SD).

Руководимое Отто Олендорфом III управление занималось внутренней политической разведкой. Задачей VI управления Вальтера Шелленберга, вместе с группами А, В, С, D, Е, S и Z, была политическая разведка за рубежом.[88]В подчиненном Верховному главнокомандованию вермахта Абвере военной разведкой занимался I отдел.