Читать книгу "Опыты психоанализа: бешенство подонка - Ефим Гальперин"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А кто вы такой, чтобы предлагать?
– Ну, мы просто с вами беседуем…
– То, что мы с вами разговариваем, гражданин Ульянов, вовсе не означает, что мы беседуем.
– М-м-м… Сегодня есть возможность вывести страну из-под удара. С нами, большевиками, народ! Наши идеи…
– Не дурите мозги, Ульянов! С вами народ… Вы чужие! Давно не были в стране, ничего толком про нынешнюю её жизнь не понимаете. Вон сколько бьются кадеты, эсэры, которые местные. Свои! У них не получается, а у вас, большевиков, раз-раз и в дамки. Всё просто. Я худо-бедно, но финансист… У них, у всех нет столько денег, сколько вам отваливает Германия. Эх, это же, сколько швали сбегается к вам на ваши деньги! Вы финансируете десятки газет, агитаторов, нечистых на руку полицмейстеров, чиновников, генералов и министров. И потом, я читал ваши работы, Ульянов. Эти «Апрельские тезисы»… «Программа-минимум», «программа-максимум». Там всё о том, как разрушить. И ни слова о том, как строить.
– Ну, что Вы, любезный Михаил Иванович! А вот моя новая книга «Государство и революция»… Ведь даже в названии «Государство»! У меня есть чёткий план. Обеспечить на местах демократический выбор депутатов. Довести страну до Учредительного собрания. И в январе законодательным путём передать власть ему. Я хочу удержать страну, чтобы она не свалилась в гражданскую войну. В резню всех со всеми. Ну, вы же видите, что такое Керенский. И эти болваны царские генералы. А на другой чаше весов эта банда… Зиновьев, Каменев. А я готов взять ответственность на себя. Это же моя страна. Я русский человек! В отличие от этих – он перекривляет акцент Зиновьева – мы с Вами славяне, Михаил Иванович.
– Ну, я бы не советовал поднимать эту тему, внук Менделя Бланка из Житомира.
Ленин молчит некоторое время и трагическим шёпотом продолжает.
– Представьте, каково мне… Знающему, что делать. Сидеть, сложа руки. Нет, не сложа! Из-за вас я со связанными руками! Да, я наивный человек. Сами знаете, эти немцы такие педантичные… Но теперь, пользуясь ситуацией… Эта свора! Во главе американский иудушка Троцкий, французский Каменев… А немцы ведь не только на меня делают ставку. Вон левые эсэры с их зверьём – моряками… Вы же видите, что делает кокаин с их недоразвитыми крестьянскими мозгами. Ну как я могу их обуздать, зная, что надо мной, как дамоклов меч висит эта дурацкая бумажка!? Я вам даю честное благородное слово дворянина, что всё будет… Учредительное собрание. Независимость Украины. Вот вы там намудрили с присоединением губерний… Всё! Ваша Украина станет независимой республикой. Поверьте мне. В конце концов, если я сделаю что-то не так, у вас будет полное право взорвать свою бомбу. Если я… Вы на главной площади сможете меня расстрелять!
Терещенко молчит, низко опустив голову.
– Мы из разных поколений, – вкрадчиво продолжает Ленин. – Но попытайтесь меня понять, дорогой Михаил Иванович. Вся моя жизнь… Я ведь к этому моменту шёл, обрекая себя на голод, холод, постоянную борьбу, ссылку, аресты. Это ведь единственный шанс в моей жизни! Я уже старый человек…
Ленин рыдает совершенно искренне. От бессилия и обиды. Жалко ему себя – небритого, мятого, в затрапезной одежонке:
– Меня отодвигают жалкие авантюристы… А эти наглые безграмотные мальчишки! Свердлов, Рошаль! Кто такие?!
Терещенко поднимает голову. Порывисто встаёт:
– Я не наивен, Ульянов. И я вам не верю. Но… Хочу верить! Вы очень хитрый человек, и может быть, обойдя всех, совершите справедливый поступок…
Ленин бросается его обнимать. Высокий Терещенко и коротенький Ленин. И столько открытости и простодушия в словах Терещенко, что Ленин немного отступает и долго смотрит в лицо Терещенко. И если вначале это взгляд бывшего в истерике жалкого попрошайки, и в тоже время артиста, сыгравшего удачно в искренность, то теперь это взгляд человека, делающего для себя важное открытие.
– Господин Ульянов, вот Вам моё честное слово. Но имейте в виду. Я буду вправе…
– Несомненно! Вы будете вправе! Завтра утром все министры будут на свободе. Вы в первую очередь!
– Тогда, пожалуйста, ещё Пётр Моисеевич Рутенберг. Я его подвёл. Запишите «Рутенберг».
– У меня хорошая память, – говорит Ленин, вытирая слёзы.
Ленин выходит из камеры. В коридоре его ждёт гауптман. Молчаливый вопрос – убивать? Ленин отрицательно качает головой. Известным по памятникам жестом он протягивает руку вперёд. Решительно идёт по коридору. Выходит к машине. Садится. Гауптман, недоумевая, садится за руль.
– В Смольный! На Съезд!
Машина трогается. За ней грузовик сопровождения. Выезжают из ворот Петропавловской крепости.
В машине Ленин и науптман.
– Он назвал место, где находятся документы? – спрашивает гауптман.
– Зачем?! Он даёт гарантии.
– Гарантии?!
– Честное благородное слово, что никаких действий предпринимать не будет.
– Человек чести?
– Да!
Едут. Ленин смотрит прямо перед собой. И вдруг бьет себя по колену:
– Чёрт, чёрт, чёрт! Наваждение! Как пелена с глаз. Я понял, с кем имею дело. Вернее, с чем…
– Ну?
– Вам, немцам, это не понять.
– Загадочная русская душа?
– Совершенно верно. Архизагадочная, блядь!
– До-сто-ев-ский? Правильно? «Идиот»? Князь Мышкин? Да?
– Да! Прекраснодушные идиоты! – Ленин улыбается. Резко поворачивается к гауптману. Окидывает его взглядом. – Герр гауптман, насколько я помню, герр Мирбах сказал, что вы в полном моём распоряжении.
– Так точно.
– То есть, ха-ха, и костюмчик на вас тоже… В моём распоряжении… Ну, не могу же я появиться на съезде в таком затрапезном виде. Ну, ботинки у меня, допустим, ого-го.
За стеной гремит оркестр. Смех. Гауптман открывает свой саквояж, достаёт бритвенный прибор, развешивает свежую рубашку и кальсоны.
– Всегда вожу с собой.
– Вы настоящий немец! – смеётся Ленин – «Порядок-основа всей жизни»!
Гауптман весело кивает. И под музыку из оперетты, доносящуюся из зала ресторана, он бреет Ленина. Тот смотрит в зеркало и напевает мелодию «Без женщин жить нельзя на свете, нет»…
Матрос Егор заносит бадью воды:
– Пейте досхочу!
– Послушай! – тихо говорит ему Рутенберг – Где тот человек, которого ты выводил? Терещенко?
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Опыты психоанализа: бешенство подонка - Ефим Гальперин», после закрытия браузера.
