Читать книгу "Свеча Хрофта - Дарья Зарубина"

Ее бесшабашное веселье, искрящееся в лукавых серых глазах, в мимолетной улыбке и нетерпеливом переплетении пальцев, сделали Руни совсем юной. Не могла эта озорная девочка быть той Рунгерд, что ногой вогнала в ухо зофара стрелу. Той, решительной и злой, он сумел бы противостоять. Та воинственная молодая женщина могла быть врагом. Эта девочка — нет.

— Отдай мне Свечу, и я обещаю, что не позволю тебе разбиться, — буркнул он, стараясь скрыть за холодностью странное ощущение поднимающейся в груди теплой волны.

— О нет, мудрейший Владыка Асгарда, — покачала головой Руни, от которой не ускользнуло ничего: ни мягкие морщинки, появившиеся в уголках губ Древнего Бога, и неподдельный интерес, звучавший в вопросах, ни напускная строгость и холодность, — меня на кривой козе не объедешь. Стоит мне отдать Свечу твоей жизни, как за мою собственную никто не даст и ломаного гроша. Ты первый будешь рад, если я расквашу нос об ту зеленую лужайку. Поэтому Свечу я спрятала, и спрятала, видимо, лучше, чем ты. И если случится несчастье и я рухну с высоты и не соберу-таки костей, никакое магическое видение и прочие колдовские штучки не помогут тебе отыскать твою свечку, Великий Один. — Шутливая дерзость в одно мгновение пропала из ее глаз, и, внезапно став печальной и серьезной, она спросила без тени лукавства: — Так ты поможешь мне?

И он оказался не готов к такой перемене. Прячушаяся за тысячью масок Рунгерд на мгновение открыла ему свое истинное лицо. И тотчас спряталась, широко улыбнувшись. И Отцу Дружин ничего не оставалось, как кивнуть, соглашаясь на роль чародея, который не должен позволить госпоже упасть.

Рунгерд весело и повелительно взмахнула рукой, и в эту руку тотчас вложили кожаный плащ-крылья. Кто-то из альвов бросился помогать госпоже застегивать ремни на груди и талии, но Хрофт, сам не зная зачем, отстранил его и принялся неловко продевать ремни в петли, затянул крепления на запястьях и, наклонившись к русой макушке девушки, проговорил своим громовым шепотом:

— Не смей падать.

— Не буду, — отозвалась Рунгерд, ловко, несмотря на широкий плащ, взбираясь по боку деревянной рамы катапульты и устраиваясь в «ложке»: ноги прижаты к груди, руки обхватывают колени. — Все посчитано: у меня сто футов вверх и двести пятьдесят в длину. Успею расправить крылышки, если вертеть будет не слишком. А если начну падать, — она скорчила гримаску, — стану молиться…

Хрофт хотел сказать еще что-то, но Рунгерд прижала голову к коленям и буркнула: «Давай!» Вышколенные мастера тотчас исполнили приказ. С чудовищной скоростью кувыркаясь в воздухе, девчонка взмыла вверх. И Хрофт уже готов был пустить в ход магию, как крылья за спиной Руни хватанули прохладного воздуха и затвердели, рванув в стороны ее прижатые к коленям руки. Девушка вскрикнула от боли, но тотчас справилась с собой, сделала над поляной круг, другой и сбросила с высоты что-то небольшое, блеснувшее на солнце стеклом. Щит с торчащими в нем тремя стрелами разнесло в щепки.

— Есть! — крикнула она, продолжая кружить. — Есть! Давай, Ольве!

Хрофт помнил этого Ольве. Худощавого пасмурного альва со шрамом через пол-лица. Он, уже облачившись в плащ, вскарабкался наверх и занял место в «ложке». За ним последовали еще двое. И одного из этих троих Хрофту все-таки пришлось подхватить, удержав в воздухе ровно столько, чтобы сумел расправить крылья.

— Снижаемся, — крикнула Рунгерд, но спуститься им не позволили.

Воздух вокруг сгустился, навалившись невыносимой тяжестью, задрожал, и повсюду, словно глаза зофара, стали открываться порталы. В небо над поляной и лагерем ворвались сотни, тысячи крылатых чудовищ. Широкие перепончатые крылья резали воздух. Острые, покрытые шипами морды тварей заканчивались крючковатым выростом, похожим на клюв, но сходство с большими и нелепыми птицами оказалось обманчивым. Одна из них, та, что вела за собой первую стаю, издала яростный клекот, раскрыв широкую пасть с рядом мелких острых зубов.

Чудовищные создания ринулись на людей и альвов. Они обрушились черной тучей, и Хрофт мгновенно потерял в мешанине крыльев Руни и ее летунов. Однако девушка была жива. Магическим слухом — другой в шуме и клекоте был бесполезен — он различил отчаянную брань Девчонки и отзвук ударов меча о шипы и прочную шкуру нападавших. Видимо, Руни удалось прямо в воздухе расстегнуть ремни, крепящие плащ к запястьям, и добраться до клинка.

Золотой меч оказался в руке Хрофта в то самое мгновение, когда первая тварь покинула свой далекий мир, чьей-то волей перенесенная в Хьёрвард. И он бился яростно и зло, молниеносно разя противников, рубя крылья и рассекая усеянные шипами лбы. Серая густая кровь и осколки костяных пластин и шипов покрывали его руки и плащ. Он был готов к нападению, знал, что ограбление Восточного храма не может остаться безнаказанным, но эти летающие ящеры не могли быть слугами Хедина. Подобные существа пришлись бы к месту в ужасной свите Ракота, но то, как они появились… Все это было не похоже на обычную тактику Повелителя Тьмы. Он скорее явился бы сам в образе могучего и прекрасного варвара, чем попытался разобраться с противником при помощи тучи безмозглых, но не ведающих страха полуптиц.

Скорее всего, крылатые монстры были созданиями волшебницы. Но было ли это нападение еще одним — последним — предупреждением или первой битвой новой войны? Хрофт сосредоточился, проницая пространство вокруг магическим зрением. Золотой меч знал свое дело, продолжая разить не прекращающих атаки полуптиц. Но Отец Дружин увидел, что все воины живы, хотя большинство ранены. Все в строю и способны держать меч. Твари налетели так стремительно, что луки были бесполезны.

Крылатые нападали, рвали когтями и зубами одежду, царапали лица и легкие кожаные шлемы летунов, но не убивали, хотя одного удачного укуса, пары ударов крючковатого клюва хватило бы, чтобы оборвать жизнь любого из тех, кто с мечом в руках принял на себя волну крылатых тварей. Они мучили и пугали, но не убивали оставшихся на земле. В небе еще держалась четверка летунов. Рунгерд отчаянно рубила мечом, остальные трое, не будучи столь же ловки, как их предводительница, просто уворачивались от когтей и клювов, стараясь уберечь крылья, от целости которых сейчас зависела их жизнь.

Хрофт видел все это сквозь гущу боя, но там, в клубке схватки, не было того, что он искал. Не было следов волшбы, что вызвала сюда чудовищ на перепончатых крыльях. Кто-то ткнул Отца Дружин в плечо, он обернулся, в смертельном движении занеся меч. Слейпнир нетерпеливо фыркнул, косясь на Золотой клинок. И Хрофт мгновенно вскочил в седло. Он никогда не удерживал Слейпнира рядом с собой, позволяя коню самому выбирать себе занятие в недолгие часы мира и отдыха. Но был уверен, что белоснежный жеребец в нужную минуту появится рядом.

Слейпнир и его всадник врезались в черное облако стаи. Все еще продолжая обшаривать магическим зрением лес вокруг поляны, взглядом он искал Рунгерд. Но все тотчас переменилось, когда довольно далеко, на краю леса, Отец Дружин даже не увидел — почувствовал присутствие кого-то знакомого. Это был не маг — человек. Но Хрофт заметил, как магические нити тянутся от этого держащегося в стороне от боя смертного прямо к нему. Пришедший звал его, Родителя Ратей.