Читать книгу "Дюна. Дом Коррино - Кевин Андерсон"

~ ~ ~

Кровь гуще, чем вода, но политика еще гуще, чем кровь.

Эльруд IX. «Мемуары об имперском правлении»

Сказочная Артизия, столица Дома Талигари, стала средоточием муки, гнева и недоумения. Любимый всеми доцент Глакс Отн, который всегда выступал от лица Талигари, разъясняя государственную политику, был убит во время вопиющего нападения на ленное владение Зановар. Тирос Реффа знал все — он видел эти ужасные кадры.

Дом Талигари пребывал в шоке. Правительственные чиновники спорили друг с другом, пытаясь сформулировать достойный ответ на неслыханное насилие. Пять крупнейших городов Зановара были стерты с лица земли, уничтожены были и их пригороды, включая несколько имений. Открытый Колизей, где заседал сенат, превратился в арену плача, неистовых криков и призывов к мщению.

Ничем не выделяющийся из общей массы, Реффа сидел на галерке сената, одетый в скромный костюм, который он носил в течение трех дней — с тех пор, как до него дошла страшная весть. Его старый учитель оказался прав в своих опасениях и подозрениях, хотя Реффа и не принимал их всерьез. Ему больше нечего искать на Зановаре. На главной планете Талигари у него были счета и некоторые вложения, но имение, сады и люди превратились в пар, как и сам старый доцент…

Встревоженные эмиссары прибывали в сенат со всех восьми уцелевших планет Талигари. Вокруг царила атмосфера почти полной паники, неуправляемые толпы граждан, чувствуя свою беспомощность после ужасной бойни, громко выражали свое отчаяние.

Все глаза устремились на председателя сената, который как раз в этот момент направился к подиуму для выступления в сопровождении двух суровых представителей других основных планет Талигари.

Зная о тайне своего происхождения, Тирос Реффа старательно избегал участия в политике. Однако он понимал, что сегодняшнее заседание сената кончится ничем. Политики будут принимать и отклонять решения. В конце концов будет подана формальная жалоба, которая не приведет к положительным последствиям. Шаддам Коррино просто отмахнется от нее, как от надоедливой мухи.

Высокий осанистый человек с властной статью, председатель сената, отличался круглым лунообразным лицом и выразительной артикуляцией.

— Зановар погиб, — начал он сухим, надтреснутым голосом. Его тенор, усиленный динамиками, разносился по окрестностям. Свои слова председатель сената подкреплял энергичными жестами. — Каждый из присутствующих здесь потерял там своих друзей или членов семьи, погибших во время отвратительного, предательского нападения.

У народа Талигари существовал древний обычай, согласно которому люди могли во время собраний в сенате задавать вопросы сенаторам и требовать немедленного ответа. Люди, перебивая друг друга, выкрикивали требования и вопросы.

Последует ли военный ответ? Можно ли надеяться на успех в сражении с сардаукарами, которые способны в мгновение ока разрушать целые миры? Угрожает ли опасность другим планетам Дома Талигари?

— Но почему это могло произойти? — вопрошал высокий председатель. — Как это могло случиться? Как мог наш император решиться на такое злодейство?

Реффа стоял оцепеневший и безмолвный. Все произошло из-за меня. Они пришли, потому что существую я. Император хотел убить меня, но прикрыл это чудовищным злодеянием.

Сенатор поднял в воздух кубик с почтовым посланием.

— Император Шаддам Четвертый обвиняет нас в преступлении против империи и возлагает на нас ответственность — на самом же деле виру, и этой вирой стал Зановар. Он действовал как судья, присяжный и палач в одном лице. Он утверждает, что мы сами навлекли на себя наказание, потому что незаконно хранили пряность.

Послышались крики гнева и недоверия. Все Дома Ландсраада имеют запасы пряности, так же как почти все семейства империи располагают запрещенным атомным оружием. Но ведь запрещение касается только использования.

Вперед выступил другой сенатор:

— Мне кажется, Шаддам использовал нас для устрашения империи.

— Но почему для этого должны были погибнуть мои дети? — закричала какая-то высокая женщина. — Они не имеют никакого отношения к запасам пряности.

Твои дети погибли, потому что Шаддаму не нравится сам факт моего рождения, подумал Реффа. Я встал на его пути, и он не придумал ничего лучше, чем истребить миллионы людей, чтобы убить одного меня. Но и здесь он промахнулся.

Голос председателя сената дрогнул от избытка эмоции, потом от гнева снова обрел силу:

— Много столетий назад предок нынешнего императора Хайек Коррино Второй передал в ленное владение Дому Талигари девять планет. У нас есть записи, из которых следует, что император Эльруд Девятый когда-то посетил наш парк увеселений и даже пошутил, что возле муляжа червя сильно пахнет меланжей. Это не было тайной ни для кого!

Вопросы продолжали сыпаться со всех сторон, а сенаторы делали героические усилия ответить на них. Почему после стольких лет молчания это все же случилось? Почему нас не предупредили? Что делать с вопиющей несправедливостью?

На верхнем ярусе молчавший все это время Реффа продолжал слушать. Он приехал в Артизию с одной-единственной целью — посмотреть выступление труппы оперы на подмостках, покинув Зановар благодаря предвидению старого доцента. Теперь, слыша грошовые оправдания императора, Тирос не верил ни одному их слову.

Его досточтимый учитель не раз говорил:

— Если обоснования государственных мужей не согласуются с твоей совестью или с логикой, то ищи в их действиях более глубокие мотивы.

Реффа видел съемки, сделанные с воздуха камерами, установленными на беспилотных зондах. Видел выжженную землю, уничтоженные ландшафты и свое сгоревшее дотла здание. Успел ли верный Чаренс увидеть пламя, охватившее дом и сад? Желудок горел так, словно Тирос проглотил раскаленный уголь.

Никто не замечал его. Реффа был сейчас одним из всех, таким же, как все. Человеком толпы. Но он запомнил, что от его дома остался лишь обугленный шрам на поверхности земли. Шаддам, вероятно, думает, что и здесь он добился успеха. Он думает, что я мертв.

На красивом с точеными чертами лице Реффы появилось выражение ярости. Он пошевелился только один раз — чтобы смахнуть с щеки слезу. Не дождавшись окончания открытого заседания сената, он вышел в боковую дверь и, спустившись по мраморной лестнице, растворился в анонимности большого города.

У него осталась некоторая часть состояния, не очень маленькие деньги. У него есть свобода передвижения, которая дается лишь тому, кого вся империя считает мертвым. Ему теперь нечего терять.

Я — скорпион, притаившийся под камнем. Мой сводный брат потревожил меня, так пусть бережется, я постараюсь ужалить его.

~ ~ ~

Либо по замыслу, либо по какой-то случайной прихоти эволюции тлейлаксы не проявляют никаких замечательных качеств, достойных восхищения. Их внешность отталкивающе безобразна. Как правило, они лживы, и, вероятно, это есть часть их генетического импринтинга. Они издают неприятный запах, похожий на запах гниющих остатков пищи. Поскольку я часто имел с ними прямые контакты, то мои суждения могут оказаться необъективными. Но один факт не вызывает ни малейших сомнений: они чрезвычайно опасны.