Читать книгу "Парни с обложки - Ольга Ветрова"

Выходит, посторонних в палате не было. Тогда кто же включил и выключил телевизор? Мистика какая-то!

Кома – явление загадочное. Может быть, пока тело спит, дух бодрствует и гуляет сам по себе? Но этот дух и тело с собой уволок! Видимо, вдвоем веселее.

Стоп! Потусторонние версии лучше не рассматривать. Ее оружие – логика. Итак, остается лишь одно разумное объяснение.

* * *

Катя подошла к кровати и негромко, но убедительно произнесла:

– Мила, это я, Катя. Мне так нужно поговорить с тобой. Столько всего случилось. Ты не поверишь!

Пациентка никак не отреагировала. Ритмично попискивал какой-то прибор, видимо, следящий за работой сердца.

– Пора тебе уже как-то выкарабкиваться из этой комы. Ну разве это место для молодой симпатичной барышни? К тому же столько мужчин жаждут с тобой пообщаться. Следователь, например. Эта история с Черкасским – очень странная. Он заявил, что у вас в подсобке имело место недоразумение. Ему поверили и отпустили. Но вчера опять задушили женщину, и на шее у нее оказалось янтарное ожерелье. Мила, ты должна очнуться и развеять сомнения: нападал на тебя Черкасский или нет?

Но Мила не горела желанием исполнять свой гражданский долг. Видимо, интуиция ей подсказывала, что следователь – не тот мужчина, ради которого стоит пойти на все, даже на допрос.

Что ж, Катя знала вкусы подруги и сменила тактику.

– Пока ты здесь, я единственная свидетельница по этому делу. Единственной быть всегда приятно. Так что я теперь работаю в фирме Черкасского, купила контактные линзы. Все говорят, что я похорошела. Жаль, что ты вынуждена чахнуть здесь. Ты такая бледная! Эти трубки тебе совершенно не идут. Впрочем, кому они идут? Ты так похудела! Особенно грудь...

Этого Мила вынести не смогла. Она с возмущением распахнула глаза и выдернула кислородную трубку из носа.

– Тебе не в фирме Черкасского надо работать, Чижова, а в реанимации. Ты и мертвого поднимешь! – выпалила она.

– Доброе утро, спящая царевна! – обрадовалась Катя.

Она не сошла с ума, и дух Милы никуда не утаскивал собственное тело. Ее коллега просто очнулась. Но почему-то не пожелала ни с кем поделиться этой хорошей новостью.

– Мил, ты почему партизанишь? – поинтересовалась Катя. – Представляешь, что я подумала, когда заглянула к тебе, а постель – пуста.

– Да доктор только перед тобой ушел, я подумала, что никто больше не явится, и позволила себе нормальные человеческие радости: телек и душ.

– А доктор знает, что тебе стало лучше?

– Нет, конечно.

– Почему?!

– Потому что первое, что я услышала, когда пришла в себя, это слова доктора: «Не волнуйтесь, если она очнется, мы это дело быстро поправим. Исход болезни будет целиком и полностью зависеть от вашей платежеспособности». «Хотите заглянуть в мою налоговую декларацию?» – спросил какой-то второй мужик противным голосом. «Нет, конечно, я верю в вас и в тот счет, который вы открыли на мое имя...»

– Душевная беседа у кровати тяжелобольного, – оценила Катя.

– И не говори. Я от ужаса чуть обратно в кому не впала! Вместо криков радости и транспарантов: «Добро пожаловать в мир живых!» – услышать такое... Я поняла, что мое выздоровление кому-то сильно помешает. Этот кто-то подкупил моего лечащего врача. И я нахожусь в полной их власти. Захотят – вообще отравят и скажут, что так и было. В свете всего этого спящая царевна не спешила просыпаться. Сначала мне, естественно, было очень не по себе. Хотелось хоть с кем-нибудь поделиться. Но даже позвонить не получалось. Ни мобильника у меня, ни карточек для таксофона. Хотя кому бы я позвонила? Кто бы мне поверил? Так что уже несколько дней на свой страх и риск я веду двойную жизнь. Это несложно. Здесь все делается по часам. Обходы, капельницы, уколы. К счастью, уколов мне не назначено. Вот капельницы втыкают, но я их тут же вытыкаю, сливаю в стаканчик. Телик от скуки смотрю. Одна проблема – никакой еды. Воды-то можно и из-под крана выпить, а вот с твердой пищей – беда. Хотя, знаешь, я и эту проблему решила. Несколько раз доползала до столовой. Тут все друг на друга похожи – бледные и в халатах. Так что на меня никто особо не смотрел. И я воровала ватрушки и молоко с подноса. А ты, кстати, Катюх, что-нибудь поесть принесла? Нет? Ну что ж ты, пришла навещать больного с пустыми руками! Могла бы хоть обязательных бананов притащить.

– Но ты же была в коме! – попыталась оправдаться Катя. – Как бы я бананы в тебя впихивала? Через капельницу? Слушай, Мил, а кто этот кто-то, который врача подкупил? Наверное, Черкасский не хочет, чтобы ты показания давала.

– Нет, это не Олег, – покачала головой Мила. – Я, конечно, лица не видела. Но голос точно не его.

– Значит, вы с ним на самом деле были знакомы и он не нападал на тебя? – Катя решила все-таки сверить их показания.

– Нападал, но не больно, а даже приятно, – призналась Мила. – Если честно, это было не слишком прилично. Но мы наплевали на приличия. Покурили травки, расслабились...

– В нашей подсобке? А что, все номера люкс оказались заняты?

– Иногда, видишь ли, не до номеров. Страсть захватила и понесла. Впрочем, тебе, наверное, не понять.

– Наверное, – согласила Катя.

Больше никакой страсти, лодок, самолетов и театров. Лучше не понять, чем оказаться на месте Милы. Да и на своем месте – тоже.

– И что теперь? – спросила Катя. – Как долго ты будешь прятаться в коме? Убежище, как оказалось, не слишком надежное.

– Да нет, обычно я осторожна. Говорю же, за десять минут до тебя у меня тут ошивались доктор и тот мужик с противным голосом. Ты, кстати, их не встретила? Потом они ушли, я и решила, что до вечера никто не заглянет. Ко мне же никого не пускают. Да и очередь из желающих не стоит.

– Мы с Ниной Федоровной за тебя переживаем, – заверила Катя. – Она несколько раз звонила в больницу, но ей сказали, что пока все без изменений.

– Если бы ты знала, как я хочу отсюда выбраться, – вздохнула Мила. – Но не в окошко же прыгать. Ума не приложу, что делать.

– Давай сейчас вместе уйдем.

– Боюсь, меня отсюда просто так не выпустят. Если размер счета приличный, доктор может пойти на крайние меры.

– У меня с собой мобильник. – Катя полезла в свою сумочку. – Хочешь, в милицию позвоним?

– И что скажем, Кать? Что меня из комы не выпускают? Держат в заложниках, угрожая клизмой?

– Но долго притворяться растением ты тоже не сможешь.

– Ну, если это какая-нибудь роскошная роза, почему бы и нет? Вообще-то, у меня слабость, головокружение и я много сплю. Так что это не очень трудно.

– Думаю, тебе пойдет на пользу домашний режим. А отсюда надо выписываться, – решила Катя.

– И каким же образом? Ведь медсестры обычно с доктором заодно.