Читать книгу "Криминальные будни психиатра - Андрей Шляхов"

— Вот как? Интересно. — В толковании сновидений Савелий был не силен, этим большей частью психоаналитики занимаются, а не психиатры. — И как часто снится вам эта квартира?

— Приснилась раза четыре… Или пять? К чему бы это?

— Ну-у… — задумался Савелий.

Дедушка Фрейд учил, что сновидение есть не что иное, как осуществление желания, и предостерегал от поспешного, поверхностного толкования, требовал не жонглировать символами, подобно гадателю, а находить объяснение применительно к личности пациента. В то же время он советовал не заострять внимание на сновидениях, плохо поддающихся толкованию, потому что желание непременно проявится новым сновидением, которое может быть более доступным пониманию. Короче говоря, если хочешь правильно интерпретировать сон, то сначала как следует разберись в личности того, кому этот сон снится. И не торопись.

Поняв, что толкования не будет, Ирина продолжила:

— Надо увольняться, конечно, особенно после сегодняшнего приступа. Я, наверное, и заплутала только потому, что вышла из метро с дурной головой, все время боялась, что там меня снова накроет… Ехала и боялась. Но ехала. А куда деваться? Нет, пора резюме по сайтам развешивать. Зарплата у меня хорошая, начальница замечательная, опять же мы систему коллективной безопасности придумали, но на комплексе свет клином не сошелся, есть и другие места…

Вникнув в суть, Савелий дал Ирине несколько полезных советов — как избегать фиксации на негативных ощущениях, как переключать внимание, как научиться правильно расслабляться и правильно дышать. Заодно вспомнил, что дома у него есть хорошее пособие по технике диафрагмального дыхания и программа дыхательно-релаксационного тренинга. Сказав это, сразу же испугался, что Ирина может принять его за ловеласа, пытающегося заманить к себе едва знакомую женщину.

Едва не едва, а с Ириной было хорошо. Именно сейчас, в кафе, в паузе между первым и вторым шариком мороженого, Савелий осознал, что Ирина ему нравится и, наблюдая за ее поведением, заключил, что он ей тоже вроде как не противен.

Медикаментозную терапию Савелий после первого же приступа начинать не хотел, а вот сколько-то сеансов психотерапии Ирине явно бы не повредило. У Савелия было на примете несколько хороших специалистов, которые могли бы с чувством, толком, расстановкой и пользой заняться девушкой. По большому счету Савелий мог бы вести ее и самостоятельно, он даже собрался это предложить, но, к счастью, успел передумать.

К счастью, потому что Ирина ему определенно нравилась, можно сказать — с каждой минутой все больше и больше, а заниматься психотерапией с родственниками, любимыми людьми и близкими друзьями не рекомендуется. Для благоприятного хода процесса нужна определенная дистанция, иначе никак. Хирурги, например, своих родственников тоже стараются не оперировать самостоятельно.

Или — или. Савелий остановил свой выбор на том «или», к которому его больше тянуло…

От скоротечных поцелуев в лифте оба по безмолвному уговору воздержались. Теперь, когда наслаждение было так близко, его хотелось смаковать мелкими глотками, а не выпивать залпом наспех. Савелий порадовался удачному совпадению — четверг был днем прихода домработницы, ввиду чего в квартире их должны были встретить порядок и поистине хирургическая чистота. Домработница Оксана, обрусевшая за пять лет жизни в столице настолько, чтобы представляться Ксенией, как и все эпилептоиды, была фанатичным врагом хаоса во всех его проявлениях. Только в четверг вечером домашние тапочки Савелия встречали его крайними в стройной шеренге обуви, выстроившейся строго перпендикулярно стене, а чистое постельное белье не было скручено в кокон вместе с подушкой и одеялом, а лежало стопкой на этом самом одеяле, для разнообразия не скрученном, а аккуратно сложенном. Как холостяк, то есть перспективный в некотором смысле мужчина, Савелий пользовался у Ксении поблажками, по-современному говоря — бонусами в виде бесплатной глажки. Савелий, в свою очередь, держал для Ксении запас сладостей в одном из кухонных шкафов и ее любимый чай каркадэ. Больше ничего гарной черниговской дивчине в самом соку он предложить не мог, хотя она, вне всяких сомнений, рассчитывала на руку и сердце, точнее — на брак, гражданство и постоянную московскую регистрацию.

У дверей квартиры обменялись подбадривающими улыбками. Савелий вошел к себе домой с двойственным чувством. Его внезапно охватила паника, он испугался, что на пике возбуждения окажется далеко не в лучшей форме. Паника в общем-то была обоснованной, если бы сейчас, на пороге, Ирине вздумалось бы запустить руку под одежду Савелия, то он практически немедленно отреагировал бы на это разрядкой.

Следовало успокоиться и вообще вести себя так, как подобает взрослому мужчине, пригласившему к себе в гости (на ночь глядя — ха-ха!) взрослую женщину.

— Виски, коньяк, текила, джин, мартини, кампари?

Бутылки были как покупными, так и дареными. Психиатров, как и прочих целителей, принято баловать «сувенирами». По случаю и без, просто под хорошее настроение. Савелий старался поддерживать широкий ассортимент в домашнем баре. На всякий случай.

— Пятьдесят грамм кампари и стакан какого-нибудь красного сока, — ответила Ирина. — Если нет гранатового, то можно вишневый или томатный.

— У меня только апельсиновый, — смущенно признался Савелий, даже не удивившись редкому объединению соков по цветам.

— Сойдет и апельсиновый, — успокоила его Ирина, скрываясь за дверью ванной. — Желательно со льдом…

Сумку она с собой не прихватила — оставила на трюмо, рядом с портфелем Савелия.

— Полотенца и халаты в шкафчике! — крикнул Савелий в закрытую дверь.

По выходным, когда торопиться некуда и незачем, он любил походить после утреннего душа этаким барином, в махровом халате. Неспешно позавтракать, посмотреть телевизор, посидеть за компьютером… Иногда, в особо безмятежные, точнее — бездельные дни, так и не снимал халат до ночи. Халатов было два — синий и бежевый. Ничего такого, связанного с цветовым символизмом, просто удобно иметь сменный халат, мало ли что, а два одинаковых по цвету халата — это скучно. Необходимость выбирать укрепляет волю.

Ирина халатом не воспользовалась — завернулась в большое полотенце и вышла к Савелию такой обольстительной прелестницей, что аж дыхание сперло. Прошлась по комнате, явно наслаждаясь произведенным эффектом, уселась на диван, подтянула ноги, чуточку помедлила и скрестила их. Полотенце при этом попыталось развернуться, и Ирине пришлось прижать его левой рукой. Савелий невольно пожалел о том, что ему не придется сейчас освобождать груди Ирины из плена изящно-женственных кружев. Воображение уже нарисовало, как щелкает застежка и почти невесомый бюстгальтер плавно скользит на пол. Особенно нравилось Савелию отсутствие бретелек, бретельки усложняли процесс, лишая его грациозности.

Савелий, впав в оцепенение, молча пялился на Ирину, а та так же молча смотрела на него. Наконец он вспомнил, что в отличие от Ирины еще не был в ванной, и устремился туда, опрокинув по пути стул, который вообще-то стоял у стены и проходу совсем не мешал.