Читать книгу "Кровник - Лев Пучков"

Я перешел к следующей двери, затем к третьей, затем далее… Не бьыо моей супруги в этих скорбных пенатах.

— Слушай, а больше у вас никого нет? — обратился я к Рустему. — Это все женщины? Или где-нибудь еще есть?

— Это все, — подтвердил завхоз и изобразил недоумевающий жест. — А что — тебе никто не понравился? Совсем-совсем?

— Ну, в общем-то… — я пожал плечами. — А вот один парень из Хамашек мне говорил, что якобы у вас тут есть такая красивая блондинка — ну, длинноногая такая… Недавно привезли, вроде… А?

— Говорил? — подозрительно переспросил завхоз и нахмурился. — Кто говорил?

— Говорил, говорил! — уверил его я и подмигнул. — Уж я-то все про это дело знаю!

— Это тебе Лема говорил, наверно, — завхоз неодобрительно крякнул и покрутил засушенной башкой. — Да, была блондинка, была… Только три дня назад ее Али отдал Вахиду. Вахид хорошие бабки дал, ага…

— Жаль, очень жаль, — я постарался выговорить это спокойно, а у самого от волнения чуть зубы стучать не начали. — Хотелось бы ту блондинку, да… Вот, говорит, такая красавица, такая пригожая…

— Ага, красивая, гла-а-адкая такая, — подтвердил завхоз и, смачно причмокнув губами, закатил глаза. — Вахид дал за нее двадцать тысяч долларов доктору, я видел…

— Это который Вахид, Бектаев? Из Мачкой-Артана, да? — придурковато вставил я. — Я его знаю, это журналист, мой коллега.

— Тцххх!!! — презрительно фыркнул Рустем и негодующе всплеснул руками. — Какой журналист! Ты что! Вахид — командир отряда, под Хатоем у него отряд, ага.

— Не знаю такого, — я покачал головой. — Первый раз слышу.

— Ну-у-ууу! — удивленно протянул завхоз. — Вахида Музаева не знаешь? Ну ты даешь, шпион! Гы-гы!!!

— Ладно, Рустем, — пресек я негодование сапера-идиота. — Вахид так Вахид. Все, спасибо тебе.

— А что — никого брать не будешь? — На узком лице завхоза обозначилась озабоченность. — Возьми кого-нибудь — деньги дай… Деньги обещал?

— Обещал. — Я согласно кивнул головой и поморщился демонстративно. — Но что-то они мне не нравятся — грязные какие-то, нехорошие… И потом — они же дуры, вдруг кусаться начнут или брыкаться — нет, не стоит.

— Э-э-э-э, дорогой! — Рустем успокаивающе выставил вперед худосочную пятерню. — Ты бери, бери. Я ее помою, укол поставлю — я умею, доктор научил, два часа совсем сопротивляться не будет, будет только ха-ха ловить! Гы! — У завхоза из уголка рта обильно высочилась слюна. Громко втянув ее обратно, он отер губы и вдруг добавил этак умудренно:

— Дура-то она дура. Однако это она на голову дура — все остальное-то у нее нормальное.

— Слушай, а вот ту блондинку, ну, которую продали Вахи-Ду — ты ее мыл, уколами колол? — спросил я и замер, напрягся, хотя тут же понял, что зря спросил — ни к чему мне это знать!

— Ага, мыл, колол, — завхоз покивал головой. — Обязательно колол — очень дикая! Тут праздник был — пра-а-азд-ник! К доктору много друзей приезжали — все хотели попробовать! Ай-ай-ай — сла-а-адкая баба, ой, сла-а-адкая!

Я отодвинулся от завхоза — еще чуток и не сдержусь, задушу козла!

— Ладно, хорош! — хрипло выговорил я и сделал длинный выдох. — Хорош… На тебе сто баксов — только доктору не говори, что водил меня сюда. Доктор-то сказал, что нет у вас баб.

Приняв банкноту, Рустем бережно уложил ее в карман рубашки и заговорщицки подмигнул мне.

— Не скажу доктору. Пусть тайна будет…

Прибыв в нашу палату к успевшему загрустить британцу, я плюхнулся на койку и, закрыв глаза, некоторое время лежал без движения. Тэд что-то спросил меня — уже и не помню, я не отвечал — боялся расплакаться. Жена моя была в этом заведении всего три дня назад, и с ней тут забавлялись все, кому не лень… Если бы я только знал об этом, я не валял бы дурака, выслушивая столько времени всякую чушь от чеченских стариков, не выслеживал бы Беслана, а отправился бы прямиком сюда, и все проблемы бы разрешились! Если бы знать…

Повалявшись без движения некоторое время, я взял себя в руки и сообщил Тэду:

— Давай укладываться спать, старина. Завтра нам раненько в путь. Ты, помнится, хотел побывать на базе у боевиков? Если я не ошибаюсь, очень скоро тебе предоставится такая возможность…

ГЛАВА 10

В последнее время я, как правило, сплю неважно, скорее дремлю с перерывами. При этом мне видятся какие-то дурацкие, ничем не обоснованные сны.

В этот раз мне приснился холодец, сваренный моей бабкой (царство ей небесное!). Она разливала его по плошкам, когда я, чумазый и голодный (совсем еще юный), приперся с улицы домой. Жмурясь от восторга, я вдыхал аромат восхитительного варева, изрядно начиненного чесноком. Когда мой грязный нос оказался в опасной близости от ватерлинии в самой большой плошке, бабка решила вмешаться в процесс намечавшейся дегустации и отвесила мне изрядную оплеуху…

…Выйдя из дремотного состояния, я осторожно раскрыл глаза. Надо мной возник какой-то тип, от которого разило чесноком, — он прерывисто дышал и за то время, что я хлопал ресницами, всматриваясь в темноту, успел пару раз нервно сглотнуть, ощутимо екнув дернувшимся взад-вперед кадыком.

Итак, сознание мое вернулось в наше измерение и, зафиксировав мощное отклонение от нормы, мгновенно включило механизм объективного восприятия и анализа окружающей действительности, который у боевой машины по прозвищу Сыч отлажен идеально и моментально адаптируется к любым ситуациям…

Пощечина повторилась — на этот раз она оказалась более смачной. Я понял, что меня пытаются разбудить, но информация для принятия наиболее рационального решения пока что была недостаточной — требовалось еще минимум несколько секунд.

Протяжно замычав, я почмокал губами и остался пребывать в неподвижности. Так-так… В палате ощущался сильный запах хлороформа — в противоположном углу, у кровати Тэда, тихо возились, судя по дыханию, еще двое.

Третья оплеуха была еще крепче, чем первые две, после чего тот, что пытался меня разбудить, невнятно выругался по-чеченски.

Таким образом, в палате присутствовали трое чужаков: двое ворочали бесчувственного Тэда, по всей видимости, собираясь его куда-то перемещать, а третий наклонился надо мной, встав одним коленом на край матраца и хлопая левой рукою вашего покорного слугу по фейсу:

Чуть ниже левого соска я ощутил давление острого предмета, и это обстоятельство мне здорово не понравилось. Значит, правой рукой чесночный крепко сжимает что-то типа кинжала и готов в любую секунду навалиться на него всей тяжестью своего тела, чтобы пригвоздить меня к казенной постели! Однако это кощунство — будить человека для того, чтобы его убить. Я этого не понимаю. Какая разница — умрешь ты во сне или наяву? Человеку до фени, в каком состоянии это случится. Умирать одинаково плохо в любом виде.

Все. С момента пробуждения минуло 12 секунд. За это время мой убийца произвел три оплеухи, я же успел трижды поблагодарить его за такое благодеяние и пришел к выводу, что собрал достаточно информации для осуществления программы-мини-мум по выходу из щекотливой ситуации.