Читать книгу "Несбывшаяся весна - Елена Арсеньева"

Он многозначительно развел руками.

– Хорошо, что нашли, – сказал подполковник. – Плохо, что «нуи…». – Он повторил жест, также махнув на телегу. – А рация?

– Рацию отыскали в болоте. При ней парашют. Он зацепился засосну, а сама рация упала в воду. Не похоже, что он успел ее найти и податьсигнал.

– Отлично, если так! – радостно кивнул Храмов. – Идите ксвоему подопечному, майор, работайте. А я посмотрю на рацию, и если в самомделе все чисто, значит…

Он многозначительно умолк.

Поляков кивнул и ушел в кабинет, куда уже привелиПроводника.

1942 год

– А вы знаете, Михаил Климович, – задумчиво сказал Поляков,– я еще ни разу в глаза не видел ни одного кавалера Железного креста.

– Во-во, – угрюмо отозвался Проводник. – Я тоже. И, знаете,нет никакой охоты его видеть. Я ведь в зеркало на себя смотреть не смогу!

– Тогда вам придется ходить с порезанным лицом, – серьезносказал Поляков.

Проводник удивился и лишь через минуту улыбнулся:

– А, так вы шутите, товарищ майор… Никогда не слышал, как вышутите или смеетесь!

– Да какие уж тут шутки? – усмехнулся Поляков. – Я и в самомделе ни разу в жизни не видел человека, награжденного немецким Железнымкрестом, а уж чтобы болтать с ним запросто…

Сообщение о том, что документы агента Проводникапредставлены на рассмотрение в наградной отдел «штаба Вали» и он может бытьудостоен за успешную работу Железного креста, пришло из Варшавы вчера. Поводомдля такой щедрости «штаба Вали» послужило то, что Проводнику «удалось»установить место на территории Энской области, где должна была формироватьсякрупная воинская часть, которой предстояло вскоре отправиться под Москву.Данные сведения и некоторые другие, передаваемые с начала года (о направлениидвижения воинских эшелонов, о строительстве аэродромов дальнего действия и томуподобные), позволяли сделать вывод: русские готовятся к мощному удару наЗападном фронте. Следуя этим сообщениям, фашистское командование вынуждено былодержать большие силы на Западном фронте, в то время, как наступление готовилосьна Южном направлении. Именно туда шли эшелоны с танками, артиллерией,боеприпасами.

В мае Проводник сообщил, что, по его наблюдениям, впятнадцати километрах к северо-востоку от Энска, на левом берегу Волги,построен новый военный аэродром. Прежде чем он отстучал свою радиограмму, вудобном месте была подобрана подходящая для аэродрома площадка, построенылегкие маскировочные сооружения. Через некоторое время служба противовоздушнойобороны сообщила, что разведывательные самолеты немцев аккуратно появляются надмнимым военным аэродромом, видимо, производя фотосъемку. Итак, сведенияПроводника проверялись и уточнялись. А вскоре они были сочтены достойнымидоверия. Через несколько месяцев, в июне, прошла серия налетов фашистскойавиации, и не один десяток тонн смертоносного металла был сброшен на пустоеполе, застроенное деревянными домиками и там и сям затянутое маскировочнойсеткой: ведь на пилотных картах под координатами, которые указал Проводник,было четко обозначено – «Milit?rflugplatz», «военный аэродром».

Теперь Поляков работал по четырнадцать-шестнадцать часов всутки. Подготовка информации для Проводника отнимала уйму времени, требовалавнимания, сосредоточенности, четкости. Разумеется, он готовил ее не один: целыйотдел Генштаба работал на удовлетворение непомерных и постоянно растущихаппетитов Варшавского разведцентра! Центральный аппарат госбезопасности позаданию Генштаба координировал работу таких же «проводников» во многих другихрайонах страны. Так, получая сведения от своих агентов, фашистское командованиесоставляло для себя стратегическую картину перемещения и сосредоточениясоветских войск. Ложную картину…

Энск привлекал к себе все большее внимание фашистов.Провинциальный, тихий городишко в войну сильно изменился. Увеличилось егонаселение, количество транспорта на улицах выросло в сотни раз. Непрерывноздесь двигались колонны автомобилей, автобусов, мотоциклов. По Окскому мостуони шли непрерывной вереницей. И стратегические объекты возникали тут и там.Настоящие – и те, которые возводились только для сообщений Проводника.

При составлении этих сообщений учитывалось многое.Информация должна была быть интересной, значительной для врага, ведь только притаком условии агент мог получить новое задание, а значит – снова и сновадезинформировать противника, вводить его в заблуждение относительно плановсоветского командования – и нарушать планы его немецкого командования.

Ну что ж, это удавалось. Проводник беспрестанно получалочередные задания. Он был исполнителен: аккуратно и точно посылал в эфиррадиограммы.

Теперь все трое – Храмов, Поляков и Проводник, –непосредственно связанные с двойной радиоигрой, почти не вспоминали, какиеволнения доставил им первый сеанс связи, прошедший в декабре 41-го…

Сеанс был назначен на шесть утра в ближайшую пятницу. Именноэти дни недели – вторник и пятница – определили Проводнику для выхода в эфиреще в школе.

В тот день было ужасно холодно. Неопределенная ростепельисчезла, наступили по-настоящему злые морозы. В народе их называлиантифашистскими.

Рацию решили развернуть в бане-развалюхе заброшенноголесничества. Пока ехали, Поляков исподтишка разглядывал Проводника – снова иснова. Думал о том, какие надежды связаны с этим человеком у командования.

Проводник сидел, крепко сцепив пальцы рук и опустив голову.Иногда он растирал пальцы, чтобы не мерзли, но делал это, чувствовалось,машинально, не переставая думать свою думу. О чем она была?

Поляков смотрел на его короткие, жесткие полуседые волосы.Седины за то не столь уж долгое время, которое Проводник провел в НКВД,прибавилось.

Между тем его не били, не пытали. Он был нужен. Очень нужен!

Какой была бы у него судьба, если бы не его уникальныйрадиопочерк, который делает его незаменимым? Вот о чем часто размышлял Поляков.Ответ был прост: да к стенке поставили бы – по закону военного времени. И гналбы дезу кто-то другой… В этом смысле Проводнику повезло. Но что будет, еслитам, в Варшаве, его заподозрят в двойной игре? Опасаться придется не тех, ктоего заслал в Россию, а теперешних «товарищей по работе». Того же веселого иразговорчивого Храмова. Того же неулыбчивого, угрюмого, молчаливого Полякова…

А впрочем, провал Проводника будет серьезным испытанием и вих судьбах, в их служебной карьере. Они теперь все в одной лодке.