Читать книгу "Дьявольский остров - Максим Шахов"

– А если на финский? – скептически произнес Шпильковский. – И возле берегов Эстонии явно будет минное заграждение. И как без действующей машины маневрировать?

– Но на мину можно нарваться и здесь. Их после Первой мировой до черта осталось в Балтике. Да, без машины будет туго.

– А если нам подойти к шведскому берегу ночью, покинуть «Попугай», ну просто с него высадиться на берег, а потом на суше сдаться властям? – предложил Данила.

– Смешно и глупо. Да о пропаже сейнера финны затрубят всем морским державам, – сказал краснофлотец. – Один выход – идти к своим. Без машины будет рискованно, но попробовать-то можно.

– Слушай, Бронислав, – сказал Капитонов, – помнишь, когда мы расчищали лед, нам швед говорил о русском поселении на южном острове?

– Да, точно, – встрял Данила, – рассказывал про моряка царского флота. Он сказал, что служит теперь на маяке.

– На маяке, – ухватился за мысль Бронислав. – Мы идем к русскому поселку. Маяк – вот наша цель.

– Пожалуйста, объясни, – попросил Альберт Валерьянович.

– Это и кот поймет, – радостно сказал Бронислав. – Маяк светит светом, для этого ему надо электричество, а вырабатывает его дизель-генератор, чтобы маяк был автономный. А дизель-генератору необходимо топливо. А топлива нужно достаточно, чтобы маяк постоянно работал. Мы и возьмем это топливо. А потом дойдем до наших.

– Отлично! – вырвалось у Кривошапкина.

– План хорош, но те бывшие моряки Императорского флота скорей всего против советской власти, вряд ли они нам будут помогать, – резонно заметил Шпильковский.

– Моряк моряку всегда подсобит, – заверил Бронислав. – Даже японцы всех раненых моряков «Варяга» вылечили и отправили домой. А капитану Рудневу они даже свой орден вручили. Орден за то, что мужественно сражался против них. Есть такая штука, как морская солидарность.

– Я тоже за то, чтобы идти в русский поселок, – высказался Капитонов.

– Что ж, решено, – согласился со всеми Альберт Валерьянович.

– Теперь, когда мы решили, что делать, коллективных решений на судне больше не будет. Я приказываю, вы выполняете.

– Есть, капитан, – живо ответил один Кривошапкин.

Из-за темной тучи, похожей на небесного кашалота, выступил месяц. На морской глади заплескалась тонкая лунная дорожка. Машина мерно работала, что успокоительно действовало на нервную систему беглецов. Море казалось приветливым, и теперь, когда цель была определена, все вокруг приобретало смысл. Остров напротив – ориентир, месяц – дополнительный свет, мелькнувшая звезда – конечно же, звезда удачи.

– Так, внимание, держитесь! – предупредил краснофлотец. – Сейчас будем менять курс! Остров обойдем! А дальше как? – спросил он у Альберта Валерьяновича.

– А на каком острове поселок?

– Кажется, швед говорил – Лагскар.

– Лагскар, Лагскар, – Шпильковский зажмурился. У него в голове всплыла карта Аландских островов, и он начал мысленно блуждать в проливах между островами, как по кровеносной системе человека.

– Смотри на самом юге. То есть внизу карты, – подсказал Бронислав. – Должен быть там. Маяк ставят там, где пересекаются морские пути. А именно с юга Аландские острова огибают, чтобы плыть в Ботнический залив, к Швеции.

– Лагскар… Так, есть… Маленький островок. Вижу.

Капитонов и Кривошапкин с удивлением смотрели на зажмурившегося Шпильковского.

– Проложи маршрут, – сказал ему Бронислав.

– Идем вправо, затем надо найти пролив между двумя маленькими островами, – начал шевелить губами Альберт Валерьянович, – там опять повернуть вправо и идти вниз, чуть забирая левее. Теперь надо пройти между восточной и западной группами островов. И ровно через несколько километров мы упремся в Лагскар.

– Хорошо запомнил? – спросил Бронислав.

– Сейчас повторю.

Шпильковский в мыслях повторил траекторию кратчайшего маршрута к острову Лагскар.

– Готово! – объявил он.

– А теперь нарисуй мне.

Бронислав достал судовой журнал, карандаш. Шпильковский схематично изобразил пару маленьких островов, затем побережье группы восточных и западных островов.

– Вот словно большая артерия. Выходим к ней и вниз.

– Ясно, на юго-запад. Я все понял. Здорово, Альберт Валерьянович.

– Просто удивительно! – воскликнул Капитонов.

Кривошапкин даже не нашелся, как выразить свое восхищение памятью военфельдшера.

– Я же говорил – нам без Валерьянки… то есть Валерьяновича – никуда. Держись! – Бронислав крутанул штурвал вправо.

Сейнер пошел вдоль острова. Затем появился темный горб еще одного. И как раз там, где Шпильковский на карте нарисовал пролив, показался пролив.

– Лед! – с сожалением сказал краснофлотец. – Если не выгрызем его, то придется идти в обход, а это займет много времени и топлива, что гораздо хуже.

Подойдя к серой кромке, Бронислав дал самый малый, а затем задний ход.

– Узко, прибрежный лед толстый, идем вкруговую. Ничего, прорвемся! – сказал он. – Теперь у нас есть карта.

Бронислав вывел сейнер на открытую воду и пошел от берега, чтобы обогнуть остров и следующий за ним по большой воде.

– Ну, товарищи, закурим! – Краснофлотец достал папиросу, чиркнул спичкой, затянулся, выпустил клуб дыма.

Закурили Кривошапкин и Капитонов. Альберт Валерьянович был некурящий, поэтому он вышел из рубки и прошел на нос судна. «Попугай», покачиваясь, бодро разрезал морскую рябь. Стоял штиль, влажный воздух не был морозным. Температура была чуть выше нуля.

– Слушайте, глубокая ночь, а спать не хочется, – усмехнулся Капитонов. Он докурил папиросу, открыл дверь рубки, выбросил окурок в море, который красной искрой улетел за борт. – Если все так хорошо, то есть предложение подкрепиться, а то у меня желудок просит… Давайте проведем разведку кухни.

– Камбуза, – поправил Данила, – ты, Никанор, на судне.

Кривошапкин положил свой «бычок» на ноготь пальца, открыл форточку и щелбаном запустил еще горящую папиросу в воздух. Словно микрофейерверк, окурок прорезал ночную тьму.

– Мать твою ети раз по девяти, бабку в спину, деда в плешь, хреном сам себя зарежь… еще раз такое увижу, будешь палубу драить! – взревел красный капитан.

– А что тут такого? – виновато произнес Данила.

– Порядок должен быть на корабле!

– Это судно…

– На судне!

Краснофлотец аккуратно затушил свою папиросу, нашел урну и выбросил.

– Вы идите на камбуз, а я тут постою. Понаслаждаюсь, – сказал красный капитан. – Принесите сюда мне что-нибудь пожевать… Раз Капитонов не хочет спать – остается со мной, а ты, Данила, и Альберт Валерьянович – поспите. Утром вы поведете судно, пока я немного вздремну.