Читать книгу "Волчья кровь - Агния Моор"

не опасен. Ей казалось, словно все и всё вокруг разделяют ее радость, и даже ее шаги стали легче.

Она поднялась на крыльцо дома и открыла дверь. В глубине комнаты за столом сидели Эрин и Кобра. Кобра сидела, облокотившись на свои колени и низко опустив голову, ее вид выражал полное бессилие. Эрин развалилась на стуле, тоже имея совершенно подавленный вид. Они молча обернулись. Кобра вдохнула воздуха, чтобы что-то сказать, и Айрин уже предвкушала эти слова.

— Айрин, Черная смерть мертв, — сказала Кобра.

— Так это же замечательно! — отозвалась она, улыбаясь.

— Ты не поняла, его не казнили, он умер от пыток, — сказала Эрин.

— Какая разница? — усмехнулась Айрин. — Кобра, ты зря не смыла узоры, кто-то может войти…

— Мне сейчас это не кажется большой проблемой. Они ничего не узнали. Он ничего им не сказал. Они потом впустили Риндана и меня, но он уже был никакой, — Кобра взглянула Айрин в лицо, ее глаза были полны ужаса. — Айрин, я видела, что они с ним сделали, он не мог не сказать! Никто бы не смог!

— Я думаю, он мог бы выдержать, — упрямо ответила Айрин.

Кобра непонимающе взглянула на нее и вздохнула:

— Его пытали не для того, чтобы допросить.

— Это первое, — сказала Эрин, — а второе: мы даже не уверены, что это был Черная смерть.

У Айрин сердце упало в пятки, и из темных углов снова поползли черные тени.

— Нет, — усмехнулась она. — Это какая-то ерунда. Нет, кто бы полез в замок вместо него? — она фыркнула. — Невозможно найти такого дурака.

— Сильный аргумент, — сказала Кобра, то ли иронизируя, то ли говоря всерьез.

— Это не все. Нам запретили входить во дворец, сказали, что в наших услугах — именно во дворце — больше не нуждаются, — сказала Эрин.

— Что ты преувеличиваешь, не так же грубо сказали, — саркастически возмутилась Кобра. — «Опасность миновала, ваша помощь очень нужна страже в городе, и мы временно ограничим доступ во дворец, только для приближенных лиц и слуг».

— Да, твои формулировки многое изменили, — с ответным сарказмом отозвалась Эрин.

— Ничего страшного, поработаем в городе, — Айрин снова улыбалась, сочтя про себя версию, что Черная смерть ненастоящий, неубедительной.

— Я не пойму, это ты его смерти так радуешься? — Эрин скрестила руки на груди, глядя на Айрин в упор.

Айрин почувствовала, как накаляется воздух, и поняла, что ее ответ разозлит Эрин еще больше, но ей вдруг стало все равно. Это был не их кровный враг, не их он жаждал убить, и им не понять.

— Да, ей.

— Радует, что он нашел не правосудие, а кровавую смерть длиной в несколько часов? Может, ты не понимаешь в чьих руках он умирал? И очевидно, очень слабо представляешь, как именно он умирал?

— Почему же? Весьма красочно себе это представляю. И с удовольствием! — Айрин с вызовом взглянула на подругу.

Эрин встала и подошла к ней.

— Я понимаю желание отомстить и понимаю ненависть, но получать удовольствие от нечеловеческих мучений… Ты в себе?

— Не вижу разницы между его убийством в бою и этим, но для тебя почему-то первое предпочтительнее, и это парадокс, — Айрин стало обидно почти до слез: почему она получает эту выволочку сейчас, за что?

— Нет, дорогая, ты перескакиваешь, как блоха: я против твоей неконтролируемой радости. Знаешь, кто еще получал радость от чужих мучений? Черная смерть! Уподобляешься ему?

Айрин стиснула зубы и скривила губы, глядя на Эрин исподлобья.

— Не смей сравнивать меня с убийцей, наёмником, с этой падалью! Кто он, и кто я! Между нами пропасть! — Айрин перешла на крик. — Как тебе только могло в голову прийти — приравнять меня к нему?! Да, я рада, что он страдал! А ты просто не можешь понять, что это такое, когда у тебя на глазах убивают отца, а ты не в силах ничего изменить, и когда кто-то, кто сильнее тебя, жаждет твоей смерти! Когда ты боишься даже темноты… Ты не знаешь, какого этого, вот и не смей больше об этом говорить!

— Но ты же смеешь рассуждать о том, чего совсем не знаешь! Или тебя это правило не касается?

Айрин опешила и вопросительно взглянула на Эрин.

— На самом деле ты не знаешь, кто он — Чёрная смерть. Ты никогда себя не спрашивала: а почему он убил Звёздного волка? Может, стоило все-таки задаться этим вопросом? Попытаться понять?

— Здесь нечего понимать! Он его убил, а я должна была за него отомстить!

— А что, если Чёрная смерть сам мстил Звёздному волку? Так же, как ты хотела отомстить ему? По твоему рассказу не похоже, что твой отец тогда был просто его заказом!

— А почему мне должно быть до этого дело? Мне безразлично, кто он, мне безразличны его причины, прошлое, его жизнь! Он мёртв, и я рада! Мне смешно! — и Айрин действительно расхохоталась — страшно, на грани с безумием.

— Потому что нужно быть справедливой, — сказала Эрин, с отвращением глядя на Айрин.

— Справедливой? По отношению к этой грязи? Я и так справедлива! Ему любая смерть была бы высшей точкой справедливости!

— В таком случае, ты не так уж далеко ушла от этой грязи! — окончательно разозлилась Эрин. — Чем ты лучше Чёрной смерти?! Он — порождение беспорядка, беззакония, случайных и необязательных к исполнению законов мести. Мы боремся с этим, нам нужен порядок, нужны понятные человечные законы и справедливые наказания за их нарушение, и ты завтра пойдешь против всего этого, раз сегодня ты уже ослепла ко всему, кроме радости мщения!

— А не пошла бы ты к черту, Эрин? — в ярости процедила сквозь зубы Айрин, сжимая кулаки.

Кобра, наблюдавшая все это со стороны, решила вмешаться.

— Давайте остынем, дни были изматывающие, тяжелые, — спокойно сказала она, кладя руки на плечи Эрин и Айрин, — сначала надо прийти в себя, а потом уже можно поговорить о высоком, согласны?

Они промолчали, продолжая пожирать друг друга глазами, и Кобра обратилась к Айрин:

— Сейчас Гроза пойдет в город, стражники приметили некоторые места, которые надо посетить еще раз. Я останусь, немного посплю, но сразу вернусь в город тоже. Айрин, над нами что-то нависло, я это чувствую, будь тоже готова. Нам нужна Волчья кровь, мы только втроем, сообща, сможем выбраться целыми и невредимыми, если что-то случится. По одиночке у нас нет шансов, — Айрин презрительно усмехнулась, но Кобра не обратила внимание. — Давайте к рассвету соберемся у часов, попробуем связаться с Ринданом, у меня есть некоторые мысли, но мне надо их еще раз обдумать…

— А сразу не можешь сказать, что это