Читать книгу "Повелитель душ - Владимир Владимирович Кретов"

как того требовало искусство боя при проявлении неуважения к наставнику. Дисциплина и умение приходят только через пот и боль. Вот только, в этот раз, что-то пошло не так…

Если раньше Владимир был чрезвычайно выносливым, но несколько трусоватым, то теперь, в его глазах не было даже намёка на испуг, лишь удивление… От ударов Михаила он не только не свалился с ног, но даже не показывал свою боль. А ведь он бил в полный контакт!

Внезапно, в один миг, всё поменялось. Перед ответным ударом у ученика ушло удивление из глаз, и их место заняли несгибаемая воля и ярость.

И ч тот же миг, в голову Михаила пришло странное понимание — «пропущу». Странное, учитывая разницу в классе между ним и этим учеником. Вот только, Михаил был опытным бойцом и чуйка редко его подводила.

Так и вышло — в момент уклонени, я он резко почувствовал себя плохо, из-за этого, не смог уклониться и прямой мощный удар отправил его в нокаут.

— Ау!

Мужчина потрогал разбитые в хлам губы, а языком проверил зубы и насчитал сразу два шатающихся! Хоть зубы и не выбило, но лекарская помощь будет сейчас как раз вовремя — ну, в основном, конечно, из-за сотрясения мозга.

Мужчина хмыкнул:

— Хм! Кто бы мог подумать, но, похоже, Владимир, стал настоящим воином. А обучение становится интересным…

Глава 14

Глава 14

Загородное поместье рода Лесковых. Комната Владимира Лескова.

Поскольку, сегодняшняя вечерняя тренировка, скажем так, провалилась, я отправился обратно к себе в комнату. Достал планшет и поизучал, что в нём есть про тренировки.

Во-первых, кроме вечерней тренировки по искусству боя, есть ещё и утренняя — по искусству магии.

Во-вторых, по этим тренировкам есть куча инфы, правил и даже домашние задания.

Мужик в спортивном костюме оказался моим наставником по искусству боя. Звать его — Дягтерёв Михаил Анисимович. И да, он был, вроде как, в своём праве…

Тут, аж целый кодекс расписан про то, что и как делать и какие у меня есть обязанности, и что мне полагается за несоблюдение этих обязанностей. Сразу вспомнилось, что в царской России из моего мира учитель имел право сечь учеников розгами…

Здесь же, наставник мог без согласования с главой рода отправить меня в тюрьму (оказывается, у нас и такая имелась) на два дня! У товарища, вообще, не слабая такая власть надо мной…

Так что мужик, получается, делал то, что должен был. Он, вроде как, собирался привести меня в чувство и просто сначала вернуть к дисциплине. А уж бить со всей дури стал лишь после того, как я не внял разуму.

Вообще, я таких тренировок не понимаю, но я из другого мира — откуда мне знать как часто местные аристократы подвергаются опасности быть убитыми в дуэлях или там в войнах. Но, учитывая мой куцый опыт — подвергаются опасности они часто…

Потому, я хоть и не понимаю, но принимаю, что, возможно, подобная дисциплина на тренировках сильно повышает выживаемость. Как говорил Суворов — «тяжело в учении, легко в бою».

Да и поговорку «в чужой монастырь со своим уставом не лезут» тоже не просто так придумали…

Короче, был бы я не под долбаной эйфорией и действовал бы с самого начала адекватно — возможно, и вовсе без мордобоя обошлось бы.

Стыдно даже как-то стало немного…

Может, в санчасть к наставнику сходить? Извиниться…

Эта мысль мне показалась забавной, а ведь не должна была… Посмотрел в зеркало. А, понятно, это эйфория всё никак не отпускает — улыбка на всё лицо!

Попытался вновь снизить интенсивность эйфории, но по жилам тут же побежала расплавленная лава.

Не вариант.

Вздохнул, вернул интенсивность эйфории обратно и сел на кровать делать дыхательные практики. Они, вроде как, дают мне немного времени хотя бы выглядеть адекватным — без этой улыбки долбанной.

Через полчаса, когда я уже поуспокоился, планшет пиликнул.

Что, неужто, тут есть ещё и какая-нибудь поздневечерняя тренировка, которую я не увидел в информации от планшета?

А, нет. Это мне написал лекарь рода, Семён. Он через полчаса приглашал меня в санчасть на осмотр с помощью артефактов, чтобы посмотреть, как обстоят дела с восстановлением.

Ну вот, как раз, заодно и к наставнику загляну — извинюсь!

* * *

Я успел захлопнуть дверь до того, как мне в лицо прилетела ваза. За дверью сразу раздался звук разбитого стекла, и дверь ощутимо дёрнуло.

Это я решил прийти в лазарет пораньше и извиниться перед наставником, но, поскольку, был без понятия в какой палате он лежит, открыл дверь в первую попавшуюся.

И это, я зря. Там, в это время переодевалась какая-то девушка и, увидев меня, она ойкнула, прикрылась одной рукой, а второй метнула в мою сторону вазу с цветами с тумбочки.

Ух! И ведь как метко метнула! Мне чуть вазой в лоб не прилетело.

И, чего она так… Я ведь там ничего и увидеть-то толком не успел. Но на всякий случай, свалил от двери в эту палату максимально далеко — в другой конец коридора.

Сверился с планшетом и хлопнул себя по лбу — сочно так, звонко. Это же, блин, не коридор лазарета, а гостевое крыло, я просто не туда свернул!

Меня из гостевого крыла, как ветром сдуло. Улепётывал я оттуда на первой космической скорости, а когда добрался-таки до коридора лазарета, сначала пять раз убедился, что, действительно, нахожусь где надо.

Рука потянулась открыть дверь в первую палату, но я вовремя тормознул, подумал несколько секунд, и… постучал.

В ответ — тишина.

Приоткрыв аккуратно дверь, заглянул внутрь.

Пусто.

Вот таким макаром, я исследовал ещё семь палат, пока на стук мне не ответили из-за двери:

— Да!

Заглянув внутрь, я расплылся в улыбке — на