Читать книгу "Я побывала на том свете - Буало-Нарсежак"

Моруччи. Это был мужчина лет сорока, сухопарый и смуглый, как сигара, руки вечно в движении, что-то без конца отыскивающие в карманах. Манеры консьержа шикарной гостиницы, который общается с дамой. Он помог мне сесть в его «пежо» и резко рванул с места. Хорошо, хоть не включил сирену. Однако сразу последовали вопросы.

— Когда вы видели господина Легри в последний раз?

— Неделю назад.

— Звонили ли ему потом?

— Да, несколько раз.

— Не показался ли он вам странным, взволнованным?

— Вовсе нет! Это был жизнерадостный человек.

— А сами вы никогда не получали угроз?

— Угроз, я?

— Дела судостроительства на побережье идут не очень. Ходят слухи о банкротстве. Поэтому мало ли, недовольные рабочие…

— Нет. Никогда.

Прежде чем продолжить, он обогнал два грузовика.

— По-вашему, это преступление не имеет ничего общего с его работой?

— Ничего. Поэтому я и не понимаю.

— Вы не думаете об убийстве на любовной почве?

— Сомневаюсь. Стефан Легри не из тех, кто поддерживает длительную связь. Так, приключение время от времени. Но любил он только свою работу.

— Вы хорошо с ним ладили?

Я готовилась к сопротивлению, а тут вдруг почувствовала, что за вопросом Моруччи не скрывается никакой двусмысленности. Я пожала плечами.

— Конечно же время от времени у нас бывали стычки, но мы доверяли друг другу. А вы что думаете? У вас, наверное, есть какие-нибудь догадки?

— Да, но весьма смутные. Я склоняюсь к обычному происшествию. Вы поймете, как только мы прибудем в порт.

И он молчал вплоть до того момента, пока не остановил машину на причале возле «Поларлиса» рядом с дежурным полицейским.

— Пойдемте.

Он последовал за мной по трапу. Мне с трудом удавалось сохранять на лице правдоподобное удивление, а сердце просто выскакивало из груди. Моруччи протянул мне руку, чтобы помочь пройти.

— Это здесь, — сказал он.

Я находилась на месте собственного преступления и была вынуждена сесть.

— Господин Легри, — тем временем продолжал инспектор, — был убит выстрелом в сердце. Он стоял вот здесь, где сейчас стою я, и пуля, пройдя насквозь и разбив иллюминатор, вылетела наружу. Но там дальше стояла яхта под названием «Пиус Пуффин II», и я полагаю, что пула застряла в ее корме. К сожалению, эта яхта, принадлежащая одному американскому промышленнику, ушла в Геную и затем в Неаполь. Сейчас ее пытаются разыскать.

— Зачем?

Моруччи принял хитрый вид.

— Затем, что пуля может привести нас к пистолету. Я думаю, что произошло вот что. Прежде чем покинуть Антиб, хозяин «Пиус Пуффина II» пригласил на борт своих друзей, должно быть весьма многочисленных, и уже после двенадцати все они были пьяны. Как нам сказали, тут стоял невообразимый шум. Ваш инженер, который отвечал за «Поларлис», вероятно, призвал их к порядку и, вполне возможно, сцепился с кем-нибудь из друзей американца. Вероятно, он предложил ему спуститься сюда, чтобы самому убедиться в силе стоящего гвалта. В конце концов они подрались, и вы догадываетесь, чем закончилась драка. Так, по крайней мере, я это вижу и даю голову на отсечение, что пистолет, который мы разыскиваем, все еще на борту американской яхты. Думаю, что это просто глупый несчастный случай. Убийца вернулся на «Пиус Пуффин II» и, вполне вероятно, находясь в пьяном угаре, забыл о случившемся. А так как все эти люди плавают исключительно ради собственного удовольствия, то, естественно, никто ничего не знает. На первой же остановке лодка будет задержана и обыскана. Но следует ожидать всевозможных осложнений. Боюсь, что если моя версия верна, то мы можем разбиться в лепешку, а дело закроют.

По мере того как он говорил, я чувствовала, что оживаю. Представляя, как все это произойдет, я понимала, что он прав. А в таком случае опасаться нечего.

— Я здесь как-то задыхаюсь, — сказала я.

— Ох, простите! Я понимаю ваше волнение.

Он помог мне подняться на причал, и мы немного прошлись вместе. Помню, дул мистраль, и все мачты качались с душераздирающей медлительностью.

— Мы предупредили его мать, — продолжал Моруччи. — Думаю, похороны пройдут здесь послезавтра.

Я пообещала присутствовать на них, и Моруччи проводил меня на верфи. С этого момента мне предстояло выкручиваться из положения, казавшегося мне безвыходным. Если бы у меня были хоть какие-нибудь познания в области права, но филологическое образование было в данном случае бессильно. Поэтому я обратилась за помощью к Бернару, чтобы он прислал мне эксперта. Я пообещала Моруччи оставаться в его распоряжении, и в моей памяти осталась лишь вереница изнурительных дней, заполненных совещаниями с персоналом, телефонными звонками, вопросами полиции, приездом эксперта, маленького старичка, задыхавшегося в слишком теплых вещах и критиковавшего абсолютно все. А все это время без толку преследовали «Пиус Пуффина II». Моруччи стоял на своем: виновный находился на борту. Для него других версий быть не могло.

Дело занимало первые страницы газет. Непонятное убийство в Антибе. Траурное развлечение. И так далее. И конечно же на каждом углу поджидали репортеры, толпой набрасывавшиеся на меня, как только я появлялась. Ходили странные слухи. «Пиус Пуффин II» исчез. Занимался ли он контрабандой? Вся эта суета угнетала меня. И последнее испытание. Конкурирующие фирмы заинтересовались моим предприятием. Старший мастер ушел на фирму, находящуюся в Лориенте. Это еще не была всеобщая паника, а лишь первые признаки надвигавшейся бури.

— У вас работает слишком много народу, — сказал мне эксперт. — И напрасно вы игнорируете строительство маленьких лодок, доступных средней клиентуре, стремящейся к развлечениям, а не к побитию рекордов.

Бернар был того же мнения. Я звонила ему каждый вечер, и между нами установилась какая-то совершенно новая дружба, некое боевое товарищество. В конце концов, если бы он не был моим мужем и никогда не смотрел бы на меня взглядом, от которого я всегда чувствовала себя выпачканной, то мне было бы рядом с ним очень надежно. У него были правильные суждения и богатый опыт. Он всеми силами помогал мне преодолеть этот трудный период. После каждого телефонного звонка я чувствовала, как спадает напряжение. Тогда я ложилась и пыталась расслабиться. С тех пор как Моруччи гонялся за «Пуффином», он больше не был опасен, впрочем, я никогда серьезно и не думала, что у меня могут возникнуть неприятности. Ни одна ниточка не вела ко мне. Иногда, но все реже и реже, со мной случались приступы страха, подобные приливам во время климакса. Но я не обращала на это внимания. Я пользовалась мгновениями отдыха, чтобы войти в контакт с тем, что я называю своей внутренней жизнью. Что касается сердца, то мне не в чем было себя упрекнуть. Я просто восстановила справедливость. Но