Читать книгу "Трилогия о мисс Билли - Элинор Портер"

известного женоненавистника. А кроме того, была еще музыка, его великолепная музыка. Разве можно хотя бы вообразить счастье подобной жизни?! Жизни с мужчиной, душа которого настолько созвучна с твоей, что все ваше существование будет пронизано гармонией.

Да, это был бы идеальный брак. Но ведь она не собиралась выходить замуж. Билли хмурилась и нервно притопывала ногой. Этот вопрос был сложнее всего, и она не хотела ошибиться.

К тому же она не хотела ранить чувства Сирила. Если он вышел из своей ледяной тюрьмы и робко протягивал руки за ее помощью, ее интересом, ее любовью… какой трагедией для него станет отказ! Образ и Сирила с протянутой рукой, и ее самой, гордо и холодно смотрящей на него, стал для Билли последней соломинкой. Она внезапно решила, что Сирил ее интересует. Немножко. И что мог бы заинтересовать сильнее. При этой мысли Билли залилась краской – в своих мечтах она уже была так хороша, как представлялось Сирилу.

Билли очень изменилась, из легкомысленной девочки превратившись вдруг в заботливую женщину, но она встретила это превращение решительно и бесстрашно. Если ей суждено стать женой Сирила, она должна к этому подготовиться. Стремясь приблизиться к этому высокому идеалу, она последовала за Мари в кухню, как только маленькая учительница собралась приготовить один из десертов, которые так любила вся семья.

– Я только посмотрю, если ты не возражаешь, – объявила Билли.

– Конечно не возражаю, – улыбнулась Мари. – Но я думала, ты не хочешь готовить пудинги.

– Нет, – радостно призналась Билли.

– Тогда откуда это… желание?

– Я просто подумала, что неплохо было бы научиться готовить. Ты же знаешь, как Сирил… как все братья Хеншоу любят все, что ты делаешь.

Яйцо выскочило из рук Мари и плюхнулось на полку. Билли радостно рассмеялась. Она вовсе не хотела говорить так откровенно. Одно дело – пытаться стать Сирилу достойной женой, а другое – демонстрировать эти попытки всему миру.

Пудинг был приготовлен, но Мари оказалась очень нервной учительницей.

Руки у нее дрожали, и несколько раз она ошибалась в самых важных местах. Билли со смехом говорила, что это, должно быть, страх сцены, и что все дело в появлении зрителя. Мари быстро и бурно соглашалась.

Следующие несколько дней Билли была так увлечена домашним хозяйством, что даже не замечала, как редко она видится с Сирилом.

Потом она вдруг это осознала и задала себе вопрос о причинах такого поведения.

Сирил бывал в доме так же часто, как и раньше, но теперь она робела при нем и предоставляла Мари или тете Ханне вести разговор при его визитах. Она поняла, что особенно радуется появлению Уильяма или даже Бертрама, если они прерывали ее тет-а-тет с Сирилом.

Билли встревожилась. Она сказала себе, что в ее робости нет ничего странного, раз уж ее взгляды на любовь и брак претерпели такие внезапные изменения, но что эту робость следует преодолеть. Если она станет женой Сирила, ей должно нравиться проводить с ним время, и ей, конечно, это нравилось, потому что она наслаждалась его обществом уже много недель. Но теперь она решительно велела себе изучить Сирила.

И тут Билли ждало страшное и странное открытие: далеко не все черты Сирила ей нравились!

Билли была поражена. Раньше он был так высок, так безупречен, почти божественен – но раньше он был просто другом.

Теперь же он получил новую роль, хоть и сам еще не знал этого.

До этого она смотрела на него и видела только чудесное преображение холодного и сдержанного человека, которое было следствием тепла ее улыбки. Теперь же она видела те стороны его натуры, с которыми пришлось бы мириться на протяжении всей жизни. То, что она увидела, испугало. Музыка никуда не делась, но Билли пришлось понять, что музыка – далеко не все, что есть еще и мужчина. Билли откровенно призналась себе в этом.

То, что сейчас выглядит «пленительной таинственностью», превратится в угрюмую замкнутость, по крайней мере, иногда. Сейчас он «молчалив», а станет «мрачен». Когда он отказывается играть на пианино сейчас, это «непредсказуемость», но если через несколько лет он откажет ей в самой простой просьбе, это будет упрямство.

Так оно и будет, если Билли его не полюбит. А она его не любит. Совершенно точно.

К тому же они не так и похожи. Она любит людей, а он нет.

Она любит ходить в театр, а он нет. Он любит дождливые дни, а она терпеть не может.

Жизнь с ним вовсе не будет пронизана гармонией, это будет ужасный диссонанс. Она просто не может выйти за него замуж. Она должна разорвать помолвку.

Билли с грустью объяснила себе это все. Ей было очень горько причинять Сирилу боль. А потом лицо ее просветлело: она вспомнила, что «помолвке» всего три недели и что это страшная тайна не только от жениха, но и от всего мира. Слава богу!

Билли развеселилась. Весь день она пела и танцевала из комнаты в комнату, так легко было у нее на душе. Она больше не готовила пудингов под присмотром Мари, но всегда старалась держать при себе маленькую учительницу или тетю Ханну, когда приходил Сирил. Она убедила себя, что ошиблась, что Сирил не любит ее, но все же хотела оставаться в безопасности. Долгое время она старалась вообще не находиться с ним наедине.

Глава XXXII

Сирил хочет что-то сказать

Задолго до наступления весны Билли пришлось признаться самой себе, что ее воображаемая защита от любви Сирила прекратила свое существование. Она начала подозревать, что ее страхи имели под собой основания. Сирил явно изменился. Он стал гораздо дружелюбнее и уже не так замкнуто держался даже с Мари и тетей Ханной. Он перестал упрямиться и гораздо чаще снисходил до игры. Даже Мари теперь часто просила его сесть за пианино, и он никогда ей не отказывал. Трижды он водил Билли в театр и пригласил присоединиться к ним не только тетю Ханну, но и Мари, чем очень порадовал Билли.

Он был таким общительным и любезным, что Билли даже сказала Мари, что Сирил совсем не похож на себя.

Мари не согласилась с ней и твердо сказала:

– Конечно же, он остался прежним.

Но мнение Билли ни на йоту не изменилось.

По мнению Билли, смягчить строгую натуру Сирила могла только любовь. Поэтому в эти дни она еще старательнее избегала оставаться с ним наедине, хотя у нее не всегда получалось – в основном из-за необъяснимого упрямства Мари, у которой постоянно находилась