Читать книгу "Многоликий. Восхождение - Богдан Булатов"

так не живец!

Забавно, конечно, он Волчарой прикрывается. Как будто он какой-то дофига мощный авторитет. По-хорошему, ему молчать надо было, а он всех своих подельников сливает.

– Да заплачу-заплачу. Потом догоню и снова заплачу!

А Степану надо отдать должное. Постоял с выпученными глазами, посмотрел, вероятно подумал и накинулся с благим матом на Овнюка. И про мати шлю… и про сестру шала… и про отца долб… не забыл. По всей Г.Овнюковской родне прошёлся в общем.

Я слов то таких не знал, в Бранвелле мат не был так распространён да и не был настолько красочным и разнообразным. Тут же всё по иному, мат неотъемлемая составляющая жизни каждого гражданина империи.

Мат струился долго, пожалуй пару минут. Наконец Степан выдохся, вероятно устал или матерные слова кончились, а на второй круг он не пожелал идти.

Из содержательного монолога я уяснил, что Овнюк — та еще скотина. Еще покойный барон гнал его санными тряпками, но, увы, не выгнал. Как оказалось, предприятие плотно сотрудничает с Министерством обороны, вот они его и поставили следить за процессом. В штабе он не числился и был своего рода неприкасаемой личностью министерства, что-то по типу военного представительства, иными словами ВП. Со смертью барона должность управленца освободилась, и Волчара, сблизившись с Овнюком, усадил его в кресло управляющего.

Немного отдохнув, Степан всё-таки пошел на второй круг. Но в какой-то момент, видимо понял, что повторяется и замолчал. Выслушав оскорбления, бывший управляющий, активировав слабенький покров маны и вооружившись крупнокалиберным снарядом, ринулся с атакой на Степана. Ну точно больной!

Но Степан не промах, ловко увёл удар в сторону и резко контратаковал. Один удар усадил Овнюка обратно в кресло. Ну а я в перепалку вступать не стал, всё-таки у Степана свои счёты.

– Я тебя, сучонка такого, до смерти заеб… кхм… забью. Иш чо удумал, фабрику разорил, барону угрожаешь, паскуда! – вопил дед и наносил несильные пощечины. Ну кто ж так бьёт? Избиение больше походит на разборки молодожен. Однако и этого хватило, чтобы лицо Овнюка стало выглядеть, как пельмень, тот самый, про который забыли и он варился целый час. Ну а я снова стою, как истукан, и наблюдаю картину возмездия. Разнимать смысла не вижу, Степан – умный мужик, отдавший всю свою жизнь службе роду, и просто так бы махать кулаками не стал бы, да и Овнюк пытался ударить первым.

А Овнюку надо отдать должное, дед его лупит, а тот сидит, уворачивается и даже порывается контратаковать, только не попадает, дед для него слишком ловкий. А нет уже не сидит. Свалился со стула и лежит на полу. Степан молодец, лежачих не бьёт, за что ему респект и уважение.

– Ты за всё ответишь! Я надену ваши головы на пики и принесу своему господину. Мы сгноим весь ваш вшивый род, ахха, – Овнюк залился истерическим смешком, – мы отнимем у вас всё: имение, фабрику, ваши жизни, – сплевывая кровь, прошипел, – а графиню Волчара мне обещал! Я зажму её ещё раз, будет рабыней. Прикую её к батарее и напихаю шлю… по самые гланды!

Не дав закончить, я всё-таки решил нарушить правило “лежачих не бить” и приложил доходягу крепким пинком под дых. Тот покатился по полу, пытаясь хватать воздух, но всё было тщетно. От удара такой силы дыхание не скоро придёт в норму.

В надежде хоть как-то облегчить свои муки, бывший управляющий разорвал на себе рубаху и обнажает на всеобщее обозрение амулет в виде здоровенного клыка, висящий у него на шее. По форме очень уж напоминающее одно из пяти отверстий на сейфе.

Не задумываюсь, сорвал амулет с его шеи. Кулак невольно сжал амулет в крепкой хватке. Ладонь сжалась с такой силой, что проступила кровь. В сознании раздался незнакомый голос «Достойный, наконец-то достойный». Ничего себе вещица, интерактивная и говорить умеет!

Мгновение и спазм отпустил, ладонь раскрылась и явила окровавленный серебряный клык. Пара секунд и рана начала затягиваться, а амулет приобрел розоватый оттенок.

Неужели это амулет регенерации, невероятно полезная вещь в бою. Но что-то мне подсказывает, что он не настолько прост. Предстоит разобраться, а может и разобрать. Интересно же!

– Мерзавец, верни немедленно! Ты, падла, совершаешь крупную ошибку! – прохрипел Овнюк, озираясь на портрет Императора. – Мелкий ублюдок, я заберу у тебя амулет, а вместе с ним и твою подлую душонку. Вырежу! Всю твою семейку вырежу!

– Да угомонись ты наконец, – спокойным голосом проговорил я, – уже понял, что я не живец. Поэтому мне и терять нечего! – цинично подмигиваю, – если не хочешь вместе со мной, то будешь говорить! – легонько придавил его ступнёй. – Что в сейфе за портретом?

– Ахах, наивный! – плеваясь кровью издал звук, издали похожий на смех. – Пошел нах…, малолетний ублюдок! Твой рот еб….

– Господин, прошу прощения, что отвлекаю от важного дела, – вмешался в допрос Степан, – но за портретом сейф. Никто не знает откуда он взялся, даже ваши покойные папенька и дедушка не знали. Здание каким-то образом попало во владение роду Волчегорских много веков назад и вот сейф уже был тут.

Степан открыл картину и указал на сейф, не обращая внимание на возгласы лежащего Овнюка.

– И за много лет никто его открыть не смог и демонтировать тоже. Каких только специалистов не привлекали. Он магический, и если попытаться демонтировать, земля в радиусе километра начинает ходить ходуном, – изобразил землетрясение, – вот его и не стали трогать и картиной прикрыли от чужого люда. Опять же, Николай Александрович, за достоверность не ручаюсь, меня там не было и свечку я не держал. Мне мой покойный прадед рассказывал, Проволчегорский Степан Степанович.

Интересный у них фетиш детей Степанами называть. А что удобно, позвал одного, а прибежало десять. И главное никогда не забудешь, как звали. Удобно в общем. Только вот отец Степана систему поломал… Он Андрей!

– Семейная реликвия значит, никто открыть не может? – задумался я. – А сейф случайно с тобой ни с кем не разговаривал?

– Так он же не одушевленный… – Степан как-то странно на меня посмотрел и добавил – Никто барин, никто. Может вы сможете открыть?

– Интересно, – пожалуй не буду говорить, что понял, как он работает. Да и про Стеклянную лучше молчать. Ведь получается ни дед, ни отец Волчегорского в контакт с ней не вступали. А она вообще ко мне в божественный