Читать книгу "Что такое археология - Алексей Сергеевич Амальрик"

поселения, на котором они найдены, и связи между отдельными племенами, так как пряслица, сделанные в одном определенном месте, судя по материалу, имели широкое распространение, т. е. служили продуктом межплеменного обмена.

Судя по плотности некоторых тканей, найденных на свайных постройках, можно предполагать существование примитивного ткацкого станка, хотя самого станка обнаружить пока не удалось.

Можно представить, насколько изменился внешний вид людей с изобретением прядения и ткачества. Вместо грубых звериных шкур, кое-как сшитых жилами, они стали носить более изящную одежду из льняных и шерстяных тканей, украшенную бахромой, тесьмой и кистями и окрашенную в яркие цвета — красный, желтый и синий. Швейцарский анатом Колльман сделал интересную попытку восстановить также облик самих обитателей свайных построек. Он определил толщину мягких частей на лице трупов современных молодых женщин, а затем полученные им средние цифры нанес на череп молодой женщины, найденный на свайном поселении каменного века.

В СССР первое свайное поселение было открыто в 1938 г. археологом А. Я. Брюсовым на реке Модлоне (Модлонская стоянка), в Чарозерском районе Вологодской области. Поселение было расположено на длинном и узком заболоченном мысе и состояло из двух рядов домов, построенных на сваях. Дома неправильной четырехугольной формы, в среднем 4×4 м, плетенные из прутьев, с двускатной крышей, покрытой берестой. Между домами были обнаружены большие кучи рыбьей чешуи и костей, большие плетеные рыболовные ловушки и масса разнообразных вещей из камня, глины, рога, кости и дерева. Среди деревянных вещей интересны обломки весел, ручка от ковша в виде головки собаки и части деревянной прялки. В двух местах найдены семена культурного льна.

Тщательное изучение всего добытого материала показало, что основным занятием жителей этого поселения было рыболовство при зачатках земледелия.

Несколько отличны от свайных построек неолитические поселки, найденные на Урале на Шигирском и Горбуновском торфяниках. Они стояли не на сваях, а на платформах, сложенных из тонких бревен на берегу древнего озера. Эти платформы предохраняли дома от влажности. Платформы были обмазаны глиной, что давало возможность разводить на них костры. Поселения состояли из легких деревянных построек со стенами, обмазанными глиной, и двускатными крышами, покрытыми берестой. Население занималось охотой и рыболовством, отчасти и примитивным земледелием. Найдено множество вещей: кремневые, костяные и деревянные наконечники стрел, рыболовные крючки, поплавки и грузила от сетей, весла, роговые мотыги и т. п. Но самыми интересными находками являются образцы древнего искусства резьбы по дереву — это прекрасно сделанные скульптурные ковши с головками птиц, фигурки лося, изображения змеи и большие человекообразные идолы.

Деревянный ковш с головой лебедя из Горбуновского торфяника.

С течением времени климат менялся, происходило заболачивание береговых пространств вокруг уральских озер, обитатели приозерных поселений покинули их, и к нашему времени поселения оказались покрытыми двухметровой толщей торфа. Торф обеспечил хорошую сохранность погребенного под ним дерева, и рабочие, занимавшиеся торфоразработкой (в 1908 г.), были поражены открытыми ими постройками. С тех пор поселки Горбуновского и Шигирского торфяников постоянно раскапываются археологами. Следует сказать, что не все они относятся к неолиту. Колебания климата, увеличение количества осадков приводили к тому, что жители этих поселков покидали их и уходили на сухие места еще до того, как поселения были окончательно покинуты. Потом, когда наступал снова сухой период, иногда через десятки или сотни лет, на покрывшем древний поселок слое торфа возникал новый поселок. На поздних поселениях Горбуновского и Шигирского торфяников (относящихся ко II тысячелетию до н. э.) найдены уже металлические вещи.

Изучение эпохи позднего неолита не ограничивается только свайными постройками и «болотными поселками».

Мы уделили им много места, так как открытие свайных построек сыграло большую роль в истории археологии, с них собственно начинается изучение эпохи неолита в Европе. Однако если говорить о важнейших для всемирной истории явлениях в эпоху неолита, то следует обратиться к совсем другим районам, расположенным на юге, в Передней Азии, Иране, Средней Азии, где удалось в последние десятилетия открыть замечательные памятники древнейших земледельцев, восходящие еще к VI—V тысячелетиям до н. э. Здесь прослеживается самое начало новой хозяйственной эпохи в истории человечества — начало земледелия. Если о земледелии у натуфийцев в эпоху мезолита можно говорить лишь с большей или меньшей долей предположения, то неолитические земледельцы хорошо уже известны. Одним из наиболее значительных открытий советских археологов в годы после второй мировой войны было открытие памятников древнейших земледельцев в Средней Азии, относящихся к эпохе позднего неолита и энеолита. В V тысячелетии до н. э. существовало поселение Джейтун (в 30 км к северу от Ашхабада; исследуется В. М. Массоном). Оно состояло из 35—40 небольших глинобитных[7] однокомнатных домов. Население (предположительно составлявшее 200— 240 человек) занималось земледелием, для орошения использовались разливы рек.

В глиняной обмазке полов обнаружены зерна ячменя и пшеницы, среди кремневых изделий первое место занимают вкладыши жатвенных ножей.

Значительную роль в хозяйстве играла охота, дававшая большую часть мясной пищи. Скотоводство — разведение коз и овец — лишь незначительно дополняло земледелие. Население Джейтуна еще не знало металла. Орудия изготовлялись из кремня и кости. Глиняную посуду украшали простыми геометрическими узорами, нанесенными коричневой краской по светлому фону.

Джейтун чрезвычайно интересен как пример поселения переходной стадии от охотничье-собирательского хозяйства поры мезолита к земледельческим культурам медного века, от хозяйства присваивающего к хозяйству производящему.

В Южной Туркмении найдено много памятников, отражающих дальнейшее развитие земледельческих культур, но они уже относятся к эпохе энеолита и о них речь впереди.

Многие тысячи неолитических стоянок и могильников открыты и изучены во всех частях света. Огромным количеством самых разнообразных вещей, главным образом каменных орудий и гончарной посуды, располагают сейчас археологи. Правда, это «обилие» археологического материала ничтожно по сравнению с тем, что еще хранит земля в своих недрах. Много еще осталось на археологической карте белых пятен, многое еще не ясно и спорно, много еще осталось не подтвержденных прямыми доказательствами научных предположений и догадок. Однако археологи могут уже в общих чертах представить картину исторического развития не только отдельных стоянок и поселений, но и всего человечества в неолитическую эпоху. Определены уже основные группы неолитических племен и культур, отличающиеся друг от друга своим бытом и хозяйством, из серой безразличной массы камней и черепков проглянуло живое лицо первобытного человека.

Подведем и мы некоторые итоги тому, что известно науке, и тому, о чем рассказано в этой главе.

Мы много говорили о развитии в эпоху неолита земледелия и скотоводства. Много мы говорили об этом потому, что земледелие и скотоводство, зародившиеся кое-где в эпоху мезолита и