Читать книгу "Равновесие - ЙаКотейко"

морская вода наводила на неприятные мысли — сухой одежды он ещё долго не увидит.

Сауле послушно кивнула, и, на всякий случай подхватив Кахира на руки, пошла следом, глядя только Берге в спину.

За развалинами нижнего порта Сауле вновь пораженно застыла. По сравнению с портами, пусть и занимавшими много места, но при этом забитыми народом и всяческим хламом, пустые улицы Аркадии выглядели несколько сказочно. Широкая дорога была разделена посередине чуть более высокой плиткой. На ней стояли огромные, мраморные фигуры, перемежавшиеся лысыми до середины ствола деревьями, с большими листьями, похожими на веер. Невысокие, в основном двухэтажные дома, радовали огромными окнами, выходившими на украшенные живыми цветами балкончики. Редкие прохожие, закутанные в яркие ткани, словно никуда не торопились, медленно проплывая мимо. Подражая им, неторопливо тянули свои повозки и местные лошадки.

Дом отдыха искали недолго. Вдоль портов каждый пятый дом был сделан для этого.

Умывшись и наскоро перекусив, Берга оставил женщину приводить себя в порядок и выбрался из дома. Облегченно вздохнул прижмурившись, все же воспоминания иногда довольно ощутимо мешали жить, и огляделся.

Народа на улицах прибавилось — переждавшие полуденную жару возвращались к своим делам.

Берга осторожно встроился в поток горожан и медленно, чтобы не привлекать внимания — люди в этой местности знали, чем грозит спешка на жарком пламени солнца — двинулся к порту. Напротив врат — еще закрытых — среднего порта он сел на скамью питейного дома. Внутрь стража пускала, а вот обратно, судя по всему, выйти было гораздо сложнее. За все то время, что он просидел с чашей в руке, оттуда вышли всего двое: солдат, довольно споро направившийся в сторону дворца и второй, богато одетый в местный наряд. Кто-то из городской администрации? Этот так же резво убежал куда-то к дворцовой площади.

Солдат вернулся быстро — с подкреплением. Берга даже выдохнул. Похоже, его подозрения были напрасны, и стража ловила какого-то «местного» преступника. И поймала.

Но вместо преступника уже совсем скоро стражи вывели десятка полтора жмущихся друг к другу девушек. Одну из них Берга вспомнил отчетливо. Она сидела сразу напротив лестницы и провожала каждое его появление настороженным взглядом ярких, зеленых глаз, от бьющего через люк солнца светившихся словно у кошки. Это заставило его вновь напрячься. Кажется, он сделал неправильные выводы и либо они искали не преступника, а одиноких женщин, либо… либо женщины отдельно, а основная причина все еще загадка.

Выругавшись Берга встал и, изображая праздного гуляку, пошел следом за солдатами и их пленницами.

Он понял правильно. Девушек завели в высокие, изукрашенные резьбой и позолотой ворота дворца. Что их там ждет, думать было неприятно, но освободить их сейчас у него не было ни малейшего шанса. Наверное и хорошо, что Сауле заставляет его вернуться в Империю. Там можно будет найти помощь, или вообще рассказать все одному Всаднику — он не откажет, несмотря на войну — и вернуться сюда. Забрать своих женщин и ту, зеленоглазую, тоже.

Стражники, охранявшие ворота, напряженно взялись за эфесы мечей. Гуляк, как понял Берга, у дворца практически не было, и он, таращившийся на врата остановившимся взглядом, смотрелся довольно подозрительно. Не спеша уходить, Берга еще несколько минут полюбовался острыми пиками, венчавшими купола дворца, и лишь тогда развернулся и медленно побрел обратно.

То, что женщин привели именно во дворец, с одной стороны, несколько успокаивало. Но с другой, червячок сомнений, поселившийся внутри с некоторых пор, отчего-то униматься не спешил. Наоборот, зашевелился с новыми силами. Отчего-то ведь эта маленькая женщина не хотела приезжать сюда. Досмотр, опять же, этот дополнительный. Она, конечно, выглядела действительно удивленной и, вроде как, на самом деле не имела понятия, что происходит. Но, почему она передумала плыть в Айвану? Да и сказочка про малыша-мага, выглядела откровенным бредом.

— Потерять контроль над силами? Как может маг потерять контроль. Даже если поверить, что силы проснулись в таком скромном возрасте. Хотя это невозможно, — шептал Берга себе под нос, продвигаясь по раскаленным улицам.

Все проклятья — а многие, и Берга, в том числе, считали магию еще одним проклятьем, только более широким в возможностях и менее избирательным, чем племенные — просыпались к годам десяти, плюс-минус пара лет. Но не в четыре же! Да и просыпалась искра, которую еще долго предстояло тренировать и развивать, чтобы овладеть хоть простеньким заклинанием. Все эти сказочные заклятья, вроде огненного дождя или смерча, выдумки. Самый сильный маг, если начнет швырять огненные шары, закончится уже к десятому. Но обычно маги были более узкоспециализированными. Одни больше способны к защите, другие к иллюзии, третьи вообще могут только чужое заклинание подпитать. Например, щит, защитный или скрывающий, одни могли держать пять минут, другие двадцать пять, вот и все отличие сильных магов от слабых. А после одинаково бесполезны, примерно сутки им отдыхать нужно, сил набираться.

А здесь — выйдет из-под контроля.

Можно было бы, конечно, прижать девчонку к стене и вытрясти все, что она скрывает. Но если ее слова о силах мальчишки правда, то закончится все может очень нехорошо. А если неправда, итог может быть таким же — сбежит и найдет проблемы на свою голову.

Зла девчонке Берга действительно не желал. Она и правда напоминала ему вторую жену. Такая же неуемная, такая же безголовая.

— Только первую… вторую, — поправил себя Берга, — ты защитить не смог. Так хоть этой помоги.

В гибели обеих жен Берга винил себя. Понимал, что это глупо, но по-другому не мог. Да, он был охотником, в его обязанности входило добывать для племени пищу, но ведь он еще был и мужем Хтаи и не защитил. Друзья, приобретенные в Коорхане, не раз говорили, что он ничего не мог сделать, что судьба у Лали такая, в родах умереть. Но Берга знал, мог. Мог не поддаваться соблазну, выбрать себе другую, темную, но не захотел. Словно проклятье какое на нем. Может та старая оттан накаркала, которую они с братом двоюродным, в детстве обидели.

От воспоминаний о брате внутри все перевернулось. И без того растревоженное сознание выкинуло наверх давно запрятанные воспоминания, притушив даже яркое местное солнце. Словно кто-то накинул на голову тяжелое серое покрывало, приглушившее звуки и исказившее мир.

Берга тяжело привалился к стене какого-то портового здания, выходившего на улицу слепой стеной. Сполз по горячим камням, нещадно царапая спину острыми краями. Напряженно зажмурился, стиснув зубы, и стал натужно, силой, выдирать из памяти светлые образы, как привык за последние несколько лет. Представлял перед внутренним взором: теплое весеннее солнце, тонкий,