Читать книгу "Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви - Мария Лунёва"

Он галантно поклонился и взглянул на меня так, словно его имя должно было мне хоть о чём-то сказать.

— Ещё раз, что ты тут делаешь? Повтори, — у меня задёргался глаз.

— Живу… С тобой!

— Стоп, — я даже села на кровати. — Ещё раз, смертничек ты мой, и помедленнее.

— Легко, лапочка ты моя грозная. Я устроил так, что жить мы будем вместе. Это же так ништяково! Ну ты представь, какие перспективы…

Он деланно вздохнул и закатил глазки.

— Перспектива у тебя, гад рыжий, сейчас только одна, — я ткнула в него указательным пальцем, — быть придушенным моими руками. Но подожди немного, я сейчас передохну. Руки от чемодана отойдут и кирдык тебе придёт. Стопроцентный!

Глава 24

Нахмурившись, мы играли в гляделки с этим престранным типом. Мне в нём не нравилось исключительно… всё. От причёски дурацкой — длиннющий хвост на макушке — до тряпок, в которые он был разодет.

Самодовольно усмехнувшись под моим немигающим взором, это чудо расчудесное вытащило из чемодана очередную стопку одежды. То есть он никуда уходить не собирался.

Не ну ты глянь! Вот нахал!

Игнорируя угрозы, моя «новоиспечённая соседка» складывала свой гардероб, кажется, уже и на мои полки.

Во наглость! Нет, ну вы видали!

Я продолжала разглядывать эту… это… или этого…

— Слушай, смертничек, я всё понимаю, но почему ты в юбке? — моё любопытство не выдержало эту пытку и капитулировало. — Тебе что штаны религия носить запрещает?

— Да нет, душечка, — он демонстративно развернул широченные шаровары и показал их мне. — Не религия, невежда, а хвост!

— Чего?

— Того, ведьма… Я во время оборота что должен буду спешно из штанин выпрыгивать?! Практичность — моё всё!

Мой взгляд прицельно скользнул по его юбочке. Никакого хвоста там не наблюдалось.

— Ты что меня дуришь. А ну, собирай своё тряпьё и шуруй в «мужскую» башню!

— Да погоди ты, не руби сплеча.

— И слушать ничего не хочу, — я снова завалилась на кровать, — давай-давай, мил человек, хвост в зубы и на выход с чемоданом.

— Ну, ведьма…

— Пшёл вон!

Я демонстративно указала пальцем на дверь.

Он изящным жестом откинул шаровары и сложил руки на довольно внушительной груди.

«А мальчик не из слабеньких… — мелькнула мысль в моей голове. — Хм, всё же подозрительный тип»

— Может, ещё подумаешь? — он выжидательно прищурился.

— Чемодан, дверь, «мужская» башня, — обозначила я ему маршрут следования.

— Ой, ну зачем же так сразу. Подумай хорошенько, ведьма, я коренной житель Шаливара, — он словно змей подкрался к моей кровати ближе. — Я сильный маг.

— Неинтересно, — я состряпала постное лицо.

— Студент факультета изящная магия.

— Не впечатлил, — упорствовала я.

— К тому же перед тобой будущий артефактор, а, может, и некромант. Я ещё не определился.

— Ты без пяти минут покойник, — процедила я. — Так что подтягивай гольфики и линяй отсюда, пока цел.

— Да ладно тебе, — он всплеснул руками и надул губки. — Я ведь помощь предлагаю. Много ты о Шаливаре и академии знаешь? Что-то я не заметил рядом с тобой того высокородного ведуна, что приволок тебя сюда. Это ведь учитель Валынский? О, я как узнал, что он заступает на должность мастера артефактора, чуть не уписался от счастья. Ну, что ты несговорчивая такая. Всё веселье обламываешь.

Снова сложив руки на груди, он плюхнулся на противоположную кровать и, кажется, обиделся.

В комнате повисла тишина, которую нарушали всхлипывания.

— Ты что плачешь? — не выдержала я, не зная то ли мне конским смехом заливаться, то ли пожалеть несчастного.

— Нет, я не плачу, — пробурчал он.

— Но я же слышу, — заупрямилась я, поглядывая в его сторону.

— Тебе кажется.

— Не кажется, — хрюкнула я. — И вообще, мальчики не хнычут.

— А чего ты вредная такая! Я уже всё придумал, просчитал, а она мне на дверь тычет. Ведьма чёрствая. Никакого в тебе азарта. Скучная ты.

— Да неправда, — я поднялась с постели и, пройдя к шкафу, наверное, из вредности вытащила шмотьё со своей половины и закинула в его чемодан.

— Ну ведьмочка, ну лапочка. Я всегда так мечтал познакомиться с кем-нибудь из внешнего мира. Ты только подумай, мы можем быть так полезны друг другу. Сильный оборотень-маг древней крови и ведьма. Какой тандем получится.

Прищурившись, я взглянула на него внимательней.

Хм… маг значит. Я вспомнила тех девушек из коридора, их бабочек и шикарный огненный цветок. Лёгкая зависть кольнула моё сердце. Не злая, а скорее обидная. Я тоже хотела уметь так же.

Очень хотела.

— А магию можешь во мне усилить? — я задала этот вопрос даже не подумав.

Но как только слова были произнесены, испугалась, что он сейчас рассмеётся надо мной и укажет на тот плинтус, под который я должна забиться со своим даром в две чёрные чёрточки.

Но этого не случилось. Он, уперев руки в бока, окинул меня взглядом с ног до головы, словно прикидывая чего я стою.

— Ну если начистоту, то усилить её способна только ты. Но! Я знаю, как это сделать.

— А не обманываешь?

— Взгляни на меня. Наги способны только лишь к обороту, это тебе скажет любой житель Шаливара. Моя матушка — человек. И хоть она обладала даром и была магом, но мне перепали лишь крупицы… крошки её магии. Пара блёклых едва заметных прозрачных как дымка красных всполохов огненной стихии, а сейчас любуйся моими дарованиями.

Он взмахнул рукой и вокруг него завертелся небольшой смерч. Занавески на окне зашевелились и приподнялись над полом. Но внезапно ветер утих и к потолку взвился столб огня. Испугаться я не успела, потому как пламя обратилось в шар и исчезло, а на пол закапал дождик.

— Одна стихия даётся мне пока плохо, но я тренируюсь, — как бы извиняясь пробормотал парень, встряхивая капельки воды с рукава.

— А я смогу так же? — эта маленькая демонстрация так меня впечатлила, что я готова была закрыть глаза на то, что он совсем не женского пола.

— А что тебе показал шар? — он прищурился, кажется, учуяв, что непреклонность моя дала трещину.

Понял, где моё слабое место и куда давить нужно.

Вот пройдоха!

— Тьму. Две чёрные полосы, — не стала я таиться и сказала как есть.

— О, это же прекрасно! Я обещаю, если ты согласишься разделить комнату со мной, то уже через месяц сможешь создавать первые пульсары стихий.