Читать книгу "Охота на волков - Олеся Рияко"

Главное сегодня — это не растерять мою удачу. Она — это единственная причина, почему я все еще был жив.

Глава 14

Когда, выйдя из кафе, я увидел пустую машину, то даже не стал в нее садиться. Бросил ключи на водительское сиденье, надеясь что местная шпана позаботиться о тачке и, достав из картонки только свой кофе, поставил ее на крышу, направившись прочь.

От этого места. От тяжелых мыслей. Я ведь знал что она обязательно выкинет именно что-нибудь такое, так почему бы не прямо сейчас?

Хотел вызвать такси, но вовремя понял что не знаю… совершенно, чтоб его, не представляю во что ввязался! Она ведь даже толком не рассказала мне ничего, все что я знал укладывалось в сырой текст статьи об исчезновении двенадцати девушек, которые полиция даже не пыталась расследовать.

Какими ресурсами обладают эти люди? Или… не люди? У меня тряслись руки с тех самых пор как я переступил порог чертового особняка, ведь то что я видел… а видел ли я все это на самом деле?

Мысли путались, хотелось забиться в какой-нибудь темный угол и просто отключиться после этой сумасшедшей бессонной ночи, а проснувшись, узнать что ничего этого не было!

Луна права, я не журналист. Но разве это делает меня плохим человеком? Вот только она сказала это так, словно мое нежелание рисковать своей жизнью ради ее истории делало меня по меньшей мере не мужчиной.

Смяв пустой стаканчик от кофе, я со злостью зашвырнул его в кусты и ускорил шаг, запустив руки в карманы. Впереди маячила остановка и я собирался сесть на первый же автобус в город. Руки сами поворошили в карманах мелочь, зажигалку и клочок бумаги, который я сорвал с руля. Ее записка.

Хотел выбросить не читая, но дойдя до мусорного бака, прошел мимо. Потом решил сжечь, но только зажег пламя от зажигалки, его сдуло ветром. Нет, я не суеверный, но где-то в подкорке отчаянно зудела мысль о том, что то, куда мы вляпались было настолько серьезным, что это могут быть ее последние слова адресованные мне. Наверно это все стресс из-за пережитых “приключений”. Но за десять лет, которые я знаю Луну, мог бы уже и привыкнуть к тому, что “Луна” и “опасные приключения” — это слова синонимы.

И снова я увяз в каком-то дерьме просто потому что пытался ей что-то доказать. Хотя понятно что… Иногда мне до безумия становилось противно от самого себя, того как я тянулся к ней снова и снова, несмотря на то, что знал, что между нами ничего и никогда не будет.

Я втюрился в нее, еще костлявую и коротко стриженную девчонку, в младших классах. Хах… так подумал, будто я, в этом возрасте выглядел лучше. Но у Луны были ее глаза, огромные, жемчужно-серые, в обрамлении длинных темных ресниц, а у меня только огромное и какое-то жалкое желание быть к ней как можно ближе.

А ей как назло нравилось все то, что не нравилось мне. Но я по какой-то дурости решил что это только еще больше подтверждает тот факт, что мы должны быть вместе! У меня хорошо получалось рисовать, но я с какой-то фанатичной радостью забросил художественную школу ради того чтобы писать с ней тупые статейки в школьный журнал, хоть там и отчасти пригодились мои творческие навыки.

И так во всем… даже когда мои родители после смерти бабушки переехали в другой город, поближе к остальным нашим родственникам, оставшимся в южной части страны, я предпочел остаться здесь.

А ведь должен был проснуться, понять на что я меняю свою жизнь еще в колледже. Когда наша футбольная команда впервые за десять лет выиграла кубок восьми округов и мы нажрались вместе со всеми у озера. Луну так понесло, что она полезла купаться прямо ночью! Как сейчас помню, как она тянет меня в сторону от общего костра и тусовки, к небольшому причалу у старого лодочного сарая, бессвязно говоря что-то о том, что ей жарко и она либо освежится сейчас, либо заживо сварится в собственном соку. А меня прошибает мурашками и я тут же трезвею, понимая к чему она скорее всего клонит.

Луна хохоча скинула с себя всю одежду еще до того как мы дошли до конца причала. Я шел за ней, боясь моргать, словно сумасшедший разглядывая то, что мечтал увидеть с тех пор как вообще начал думать о сексе. Она нырнула в прохладную воду, визжа от радости и я вместе с ней, совершенно не думая о каких-либо последствиях и том, что и трезвый-то едва держусь на воде. Мы дурачились, обливая друг-друга водой и в какой-то момент мне показалось, что я самый счастливый человек на свете. А потом мне удалось обнять ее и никогда в жизни я не испытывал большего стыда и разочарования, чем в тот миг, когда она посмотрела на меня, поняв что я возбужден в прямом смысле этого слова. У меня, будь оно все проклято, колом стоял на нее даже несмотря на чертову холодную воду!

Тогда она ничего не сказала. Но ее погасшая улыбка и мигом ставший серьезным взгляд донесли до меня куда больше каких-то там никому не нужных слов. Она мягко отстранилась от меня и уплыла в сторону причала, больше ни разу не обернувшись.

На следующий день я не смог отправиться в колледж. Валяясь в постели совершенно без сил я вообще думал свалить из этого города к родителям, не прощаясь и даже не забирая документы! А потом очень удачно заболел.

Купание ночью в холодной воде определенно добавило мне очков крутости, но точно обнулило мою шкалу здоровья. Я метался в горячке больше четырех дней и время от времени на полном серьезе думал перестать пить таблетки, чтобы просто сдохнуть тут, в одиночестве.

Она не приходила, не звонила и даже не была онлайн в соцсетях. Да, несмотря ни на что я следил за ней, как последний… сталкер? Да, ведь именно им я и был. Жалким маньяком-неудачником, которому не хватало смелости признаться объекту своей мании в чувствах, зато достало тупости построить вокруг одной единственной холодной ко мне девушки всю свою жизнь.

Наверно, если бы тогда я все таки уехал к родителям, то сейчас был бы намного счастливее. Но что бы не случилось в этой большой трагедии своей жизни был виноват только я. Потому что пойдя на поправку я сделал то, чего делать не следовало.

Позвонил ей, говоря так, словно ничего особенного между нами не произошло в ту ночь, а потом со смехом извинился за свое поведение, сказав что был настолько пьян, что творил жуткую дичь за которую мне теперь безумно стыдно.

Я хотел чтобы она простила меня и в то же время мечтал чтобы послала… а она сделала еще хуже первого и второго — сказала что вообще ничего не помнит о той ночи и два дня мучалась страшным похмельем.

Соврала. Потому что если бы нет, то не смотрела бы с тех пор на меня иначе и не пыталась так настойчиво познакомить меня со своими “симпатичными знакомыми” и свободными сестрами этих знакомых, которым срочно не помешало бы развлечься в компании такого замечательного парня, как я.

Хах… замечательного парня. Вот только недостаточно для нее.

Автобус подъехал к остановке, как только я подошел к ней. Сел неглядя. Я не знал куда деться, да и мне в принципе было все равно — главное свалить от этого места подальше.