Читать книгу "Наезд по понятиям - Владимир Колычев"

Ксюша вышвырнула его из машины, сама села за руль. Коробка передач была самая обыкновенная, и ей пришлось приноравливаться. Но ничего, она смогла добраться до поста ГАИ. А там она застала вчерашнего лейтенанта Ковалева.

ГЛАВА 7

1

Офицер смотрел на нее удивленно и вместе с тем весело:

– Снова вы?

– Я, – натянуто улыбнулась Ксюша.

– И машина другая… Что, с джипов на «Жигули» перешли?

– Это следователя машина. Следователя Кургузова…

– А где он сам?

– Если он честный человек, он должен застрелиться.

– Что-что? – вытаращился на нее лейтенант.

– Я должна сделать официальное заявление! – строго сказала Ксюша. – Следователь Кургузов пытался меня изнасиловать.

– Федор Андреевич?! Пытался вас изнасиловать? Быть этого не может…

– А вы его знаете?

– Ну… Немного знаю… Так вы утверждаете, что он пытался вас изнасиловать?

– Да!

– Как и где?

Ксюша постаралась быть краткой. Но Ковалев все понял. В его глазах пылал праведный гнев, всем своим видом он взывал к справедливости.

– Так, а ну поехали!.. Басаров, заводи машину!

Сержант-гаишник сел за руль патрульной машины, Ковалев устроился рядом. Ксюшу поместили на заднее сиденье. Ей верили, поэтому не пытались заковать ее в наручники. И она верила, что милиционеры арестуют распоясавшегося следователя.

Кургузов стреляться не стал. И не только потому, что у него не было оружия. Просто этот человек не являлся честным и благородным офицером. Он был полным ничтожеством. И Ксюша в очередной раз убедилась в этом…

Он шел по дороге по направлению к шоссе. И ничуть не испугался, когда возле него остановилась гаишная машина. Ксюша видела, как он обрадовался Ковалеву. Как родному обрадовался. Но радость его будет длиться недолго. Сейчас лейтенант арестует его…

Но Ковалев что-то не спешил надевать на него наручники. И даже позволил Кургузову сесть в машину рядом с Ксюшей.

– Ну вот мы и встретились! – хищно улыбнулся он. И обратился к офицеру: – Товарищ лейтенант, эта девушка очень опасна. Она владеет приемами рукопашного боя. И я боюсь, что она снова может броситься на меня…

– А она на вас бросалась? – спросил Ковалев.

Он уже вернулся на свое место. И смотрел на Ксюшу через плечо.

– В том-то и дело, что да… Мало того, она угнала мою машину… Вы понимаете, что это значит, нападение на следователя прокуратуры при исполнении обязанностей…

– На вас жалоба поступила, Федор Андреевич, от этой гражданки.

– Что за жалоба?

– Вы пытались ее изнасиловать.

– Я?! – Кургузов искусно изобразил сильное потрясение. – Я пытался ее изнасиловать?!. Ну, это слишком…

– А как же она могла угнать вашу машину?

– Каюсь. Допустил оплошность. Приперло меня, так сказать, вышел до ветру… Я не заметил, как она подкралась сзади, напала на меня, нанесла мне телесные увечья и забрала ключи от машины… А попытка изнасилования… Да, Оксана Васильевна, не думал я, что вы на такое способны. Я вам доверял, а вы…

– Вы… Вы обвиняли меня в убийстве. Вы сказали, что можете снять с меня эти обвинения. Вы требовали от меня физической близости…

Кургузов смотрел на нее с сожалением. Так мог смотреть добрый психотерапевт на безнадежного пациента.

– Олег! – обратился он к лейтенанту по имени. – Ты же меня знаешь. Ты же меня очень хорошо знаешь. Скажи, способен я на такое?

– Андрей Федорович, ну что вы! Я вас хорошо знаю. Вы на такое не способны!

Лейтенант заставил Ксюшу горько пожалеть о том, что она прибегла к его помощи. Кургузов потребовал арестовать ее и надеть на нее наручники. И Ковалев сделал это без всяких возражений. А Ксюша и не сопротивлялась. Она уже поняла, что ей нет места в этом жестоком мире. И все, что бы она ни сделала, будет использовано против нее.

Ее подвела собственная наивность. Она свято верила, что лейтенант Ковалев арестует Кургузова, что подлому следователю воздастся по его заслугам. Но не учла она одной истины. Ворон ворону глаз не выклюет. И еще рука руку моет… Арестовали ее саму. И воздастся ей самой, и отнюдь не по заслугам…

Впереди ее ждала кошмарная действительность. Ее привезли в районное отделение милиции, Кургузов отдал все необходимые распоряжения, и ее поместили в камеру предварительного заключения.

Она думала, что тюрьма – это теснота, грязь, вонь, голод. Но условия содержания оказались вполне приличными. Одиночная камера, свежевыбеленный потолок, недавно покрашенные стены, деревянный пол, натертый мастикой. Железная койка, чистое белье. Умывальник, белоснежный унитаз. Только вот окно забрано решеткой, а дверь железная. И пища не очень хорошего качества. Но жить можно…

Из родных у нее была только мать. Но Ксюша не собиралась посвящать ее в свои беды. Ей же все равно, что будет с дочерью. И передач от нее не дождешься. От матери Темы помощи ждать нечего. Елена Владимировна такая, что еще и сама привяжет гирю к ее ногам. Надо сказать, что Ксюша не ошиблась в своем предположении…

Через день ее вызвали на допрос. Она очень надеялась, что у нее будет другой следователь. Но в кабинете за казенным столом ее ждал все тот же Кургузов. Взгляд холодный, голос сухой:

– Проходите, гражданка Светлова, присаживайтесь!

Сугубо официальным тоном он зачитал ей постановление прокурора о ее заключении под стражу. И предъявил ей обвинение в убийстве.

– Ну что, будем отпираться? – как о чем-то неизбежном спросил он.

– Нет, я хочу знать, какие у вас есть доказательства моей вины.

Ксюша нервничала, но не подавала виду. Внешне она держалась спокойно.

– Во-первых, на ружье, из которого был убит гражданин Ветряков, были обнаружены отпечатки ваших пальцев. Во-вторых, на вашей одежде были обнаружены микрочастицы пороховых газов. Из этого следует вывод, что вы, а не кто-то другой, производили выстрел…

– Я же рассказывала вам, как все было.

– А я слушал ваши сказки. Но я стреляный воробей, и на мякине меня не проведешь… Вы утверждаете, что вы и ваш жених стали жертвой бандитских происков. Какую сумму с вас запросили?

– Двести тысяч долларов.

– Какой смысл запрашивать с вас такие деньги, если их у вас не было?

– Так на то и расчет был. Чтобы заработать эти деньги, Тема, то есть Артем, должен был убить одного криминального авторитета…

– Может, хватит? – поморщился следователь. – Устал я от ваших сказок…

– Но это же было на самом деле!