Читать книгу "Звездный любовник - Мария Жукова-Гладкова"

– То есть похоронили не Рыжикова?

– Супруга утверждает, что его.

– А брата-близнеца у него не было? – встрял мой сын.

– Никого не было. Ни брата, ни сестры. Проверили уже. И ни у кого и мысли не возникло, что это не он!

Андрей быстро встретился со мной взглядом. Следователь так и не знал про его с Иваном ночное посещение квартиры.

Но это было еще не все.

Следователь рассказал, что решил пообщаться с Аленой Родионовой, роман которой пытался осилить. Прислуга по телефону сообщила, что у хозяйки нервный срыв. Следователь тем не менее поехал в элитный комплекс, где проживали Родионовы, и в квартиру попал. К одру его не пустили – больную защищали медики и охранники. Но следователь – мужик настырный, а потому потребовал объяснения причин нервного срыва.

– Не нашла лифчик? – спросил он у медсестры, выскочившей в коридор для беседы, а скорее всего для того, чтобы лишний раз мелькнуть перед дюжими охранниками.

– Какой лифчик? – округлила глаза сестричка.

Следователь предложил прочитать роман больной. И, поскольку авторские экземпляры в квартире имелись, лично показал, в какой части романа описывается депрессия.

Но у Алены была не депрессия, а именно срыв. Ей якобы дважды позвонил, а потом явился… Петр Рыжиков.

Номер на мобильном не определился, и компания сотовой связи тоже ничем помочь не смогла. Голос Алена узнала – у Петра он был с какой-то особенной хрипотцой. Да и «акулкой», кроме Петра, ее никто никогда не называл. Он всегда начинал разговор вопросом «Как зубки, акулка?» И на этот раз сказал то же самое. Потом спросил, куда Алена собирается тратить оставленное им ей наследство, и посоветовал нанять толкового пиар-менеджера, чтобы обскакать по продажам Леру Левицкую. Во время второго звонка потребовал, чтобы Алена призналась в его убийстве.

Потом Рыжиков заглянул к ней в примерочную в одном из крупных торговых центров, состоявших из бутиков. Алена видела его в зеркале – он приоткрыл занавеску и ей подмигнул. А когда вдова пришла в себя и полуголая выскочила в торговый зал, Рыжиков уже исчез. Девушки-продавщицы подтвердили, что заходил мужчина, спросил у них, в примерочной ли Алена Родионова (а девочки знали ее имя и фамилию), целенаправленно прошел к примерочной, туда заглянул, а потом ушел, мило улыбаясь им.

Служба безопасности банкира Родионова предъявила продавщицам фотографию Рыжикова, и те его уверенно опознали. Правда, заметили, что у мужчины было какое-то «неживое» лицо. То есть четко свою мысль они сформулировать не смогли, но однозначно заявили: лицо странное.

– Может, какую-то пластическую операцию сделал? – задумчиво произнесла я. – После хирургических вмешательств иногда отсутствует мимика. Или это после ботокса?

– Значит, Рыжиков жив? – спросил мой сын.

Следователь сказал, что жена сама попросила об эксгумации. Того же самого желает банкир Родионов. Органы, конечно, тоже жаждут разобраться с таинственным исчезновением нефтяника и желают выяснить, кого все-таки убили в той однокомнатной квартире. Вообще-то в Петербурге зимой эксгумации не проводятся, но если очень надо…

Я заметила, что Рыжиков (или кто там в бутике на самом деле появлялся) должен был и сказать что-то – чтобы довести Алену до нервного срыва. Я видела эту дамочку в жизни и считала: он должен был ей угрожать – например, раскрытием ее участия в убийстве человека, умершего в месте, где работали его негры.

– Карина, ты полагаешь, она в нем участвовала? – посмотрел на меня Андрей.

– Она написала роман, где описан способ убийства. Да, человека отравили каким-то редким ядом. Но с трупом было сделано то, что придумала Алена, и то, что придумала Валерия. То есть какое-то, хотя бы опосредованное, участие она приняла. А если не только опосредованное? Кстати, вы не спрашивали, почему Алена взялась за перо, то есть села за клавиатуру?

Оказалось, следователь спрашивал об этом у банкира Родионова, мужа писательницы. Тот все-таки решил прочитать творение жены, но несколько припозднился – читал в уже опубликованном виде и пришел в ужас (во второй раз, но по другой причине). То есть банкир перед тем, как пристраивать роман жены, прочитал несколько страниц и пришел в ужас от ее манеры изложения, а также, например, от написания слова «женщина» с мягким знаком и прочих «шедевров». Теперь стилистика и орфография его устраивали, не устраивало содержание. В прошлый-то раз он не смог в него вникнуть, так как до содержания было просто не добраться – глаз все время натыкался на «женьщин» и «исчо» (ну просто Екатерина Вторая, которая, как указывают некоторые историки, именно так писала слово «еще», но у той-то родной язык был немецкий) и необычно (для носителя русского языка) составленные предложения. Но, может, Алена так и говорит? Супруг после первого ознакомления с текстом стал прислушиваться. Нет, говорила же она совсем иначе. Он так и не понял, почему у нее в письменном виде выходят такие странные предложения.

Но во время второго ознакомления с текстом банкир натолкнулся на до боли знакомых героев. То есть, конечно, Родионов знал прототипов, которых было невозможно не узнать. И он уже знал, как убили Петра Рыжикова. Знал, что до встречи с ним Алена какое-то время состояла в любовной связи с нефтяником. И знал про вечную конкуренцию супруги с Валерией Левицкой.

В общем, банкир припер жену романом к стенке.

Та призналась, что Петр Рыжиков приглашал ее в ресторан и там сообщил, что соперница, то есть Валерия Левицкая, взялась за перо. Алена не уточняла, откуда он это знает, решила, что Петр продолжает периодически встречаться с Валерией, которая не могла перед ним не похвастаться. Также Алена подумала, что продолжает нравиться Рыжикову, раз тот ее предупредил о новом увлечении Валерии. Или он просто ее уважает и ценит? Конечно, Алена тоже взялась за роман.

– А банкир Родионов что решил? – спросила я у следователя.

– То же, что и я, и Андрей, и, наверное, вы, Карина, – Рыжиков зачем-то решил их стравить.

– Значит, он и Алене предложил описать собственное убийство?

Следователь кивнул:

– Только способ оставил на ее усмотрение.

– А сделать убийцей Валерию решила она сама?

Следователь снова кивнул.

– В этом Рыжиков мог не сомневаться, – заметил Андрей. – Петр хорошо знал их обеих. Звони Валерии, спрашивай, не являлся ли он ей.

Но Левицкая в субботу вечером дома отсутствовала, мобильный был выключен или находился вне зоны действия сети. Я сказала, что позвоню ей в понедельник. В будний день до нее я всегда дозванивалась.

Посмотрев на следователя, я спросила, удалось ли выяснить, чем занимался Рыжиков до своего исчезновения – хотя бы с точностью до часа.

К его великому сожалению, некоторые куски времени начисто выпадали. Даже нельзя было сказать точно, когда именно он пропал, так сказать, из поля зрения окружающих его людей. Жена утверждала, что Петр собирался в командировку в Москву, и даже видела билеты. Билеты на самом деле были проданы (туда – на самолет, обратно – на поезд), но на рейс Рыжиков не зарегистрировался. Ни на какие другие рейсы он билетов не покупал, как и на отправляющиеся в Москву поезда. Проверять, сел ли он в поезд в Москве, не стали – логично предположить, что раз Рыжиков в Москву не отправлялся, то и не мог из нее возвратиться. Где нефтяник находился все это время – неизвестно.