Читать книгу "В паутине иллюзий - Марина Болдова"

Игнат посмотрел на указатель «Дарьевка». Мелькнула мысль, что еще пара лет, и даже дачники перестанут наезжать сюда – власти отключили электричество, да и вода из единственной колонки текла мутная, как из болота.

Дом не запирал – все было как-то недосуг купить новый замок.

В первый приезд старый пришлось сбивать ломиком, ключа на привычном месте под крыльцом не оказалось. Тогда он сразу прошел в темную комнату, где всей мебели была одна кровать. Присев на край, провел рукой по подушке, словно пытаясь вспомнить на ощупь шелковистую ткань наволочки. И заплакал. Тихий поначалу плач перешел в дикий вой. Он колотил по подушке кулаками, выбивая клубы скопившейся пыли, выкрикивал ругательства, проклинал кого-то безадресно. Лишь неясные образы мелькали в помутневшем сознании – в них он то признавал своих родителей, то судью, то несостоявшуюся тещу. В тот момент он обвинял всех их скопом, не щадя и себя как главного виновного в потере без возврата четырнадцати лет жизни. Казалось, истерике этой не будет конца, но силы иссякли довольно скоро, он заснул. Когда проснулся, посмотрел на наручные часы и ужаснулся – спал почти сутки, не сменив позы, не сняв одежды и ботинок.

Игнат тогда не задумывался, как жить дальше. В шкафу нашел свои старые джинсы, тенниску и пиджак. Еще выглаженные Милой, аккуратно развешенные по плечикам, они, казалось, дожидались своего хозяина. Он вынес одежду на улицу. Запах затхлости выветрился лишь к вечеру, и тогда же он наметил план. Единственным человеком, который мог бы ему помочь, он посчитал Марго Улицкую…

Игнат на ощупь нашел подсвечник и зажег все три свечи. И вновь подумалось, что только в старой избе, среди этого примитивного уюта, он был счастлив. С Милой. Как же он мог ее убить?

…Он женился на бывшей однокласснице сразу, как получил диплом. Настоял отец, пригрозив перекрыть ручеек денежек, ежедневно текущих в карман сына. Леночка была влюблена преданно, распланировала будущую их жизнь грамотно, со всей скрупулезностью бухгалтера, коим стала годом раньше. Дети не входили в ее планы, что вполне устраивало и Игната. Единственное, что немного напрягало, – необходимость в интимной близости с ней. Но и тут ему повезло: Леночкины запросы были минимальны. Молодой организм Игната справлялся с обязанностями супруга, а удовольствие он привык получать на стороне. Любовницы были у него всегда. Дам он выбирал по возрасту старше, обремененных мужьями и без наличия мелких отпрысков, требующих постоянного внимания. И ценил более всего умение молчать. Леночка долго не догадывалась о его двойной жизни, доверяя мужу и основное время отдавая работе – карьеру она в своем плане записала пунктом первым. Игнат же считал, что поработать успеет, службу в НИИ посещал исправно, но ничем не выделялся из инженерной массы. В девяностых НИИ развалился, Леночка предложила открыть свою фирму. Сразу дело пошло – они продавали компьютеры с хорошей прибылью, бизнес расширялся, Игнат перестал зависеть от подачек отца и тестя. Все бы хорошо, но жена по-прежнему была ни сердцу, ни… Игнат загулял. Бани, девочки, вино… Леночка подала на развод, оставив ему бизнес, но забрав квартиру и загородный дом.

Вскоре в его жизнь вошли две женщины, одна за другой. Он сходил с ума от невозможности выбрать одну из них. Оказалось, та любовь, что в романах классиков, есть. Но существует и привязанность, которая не отпускает, как наркотик…

Игнат достал из сумки ресторанные упаковки с едой. Вновь с досадой подумал, что мог бы поужинать и в квартире, если бы там не было Ланы. Пора было с ней расставаться, задачу свою она выполнила, картины Марго выкрала. Жаль, что нужной среди них не оказалось. Он счистил все черные пятна, но то, что искал, не нашел. Может быть, ошибся и не там ищет? Марго могла и соврать: в последнее время несла совсем уж бред про свою какую-то особую миссию, преемницу. Да… не дочь ли приемную имела в виду, как он и подумал сразу? Если ей мастерскую и рисунки завещала, как сказала Лана… Скорее всего так и есть. Что же там за ребенок такой необычный?

«Сколь лет девочке? Восьмой класс, кажется. Тринадцать-четырнадцать. Ровесница дочери Милы. Если бы не знал, что та живет в деревне, подумал бы, что Марго удочерила родную племянницу. Почему нет? Впрочем, эта Анна или Нюша, как ее все называют, сирота, подкидыш. А у ребенка Милы есть отец и бабушка!» Игнат задумался. Какая-то мысль ускользала от него уже в который раз, стоило лишь вспомнить эту девочку. Он проявил к ней интерес еще при жизни Марго, когда та впервые рассказала о ней. И рассказала-то в связи именно со своими картинами, намекнув, что та единственная, кто понимает их смысл. Да какой там смысл? Детская мазня! Но, возможно, Марго рассказала девочке о настоящей ценности одной из них! В любом случае к Нюше нужно искать подход. «Как с ней познакомиться? Ланка говорила, что та ищет родителей. Можно предложить помощь. Сослаться на Марго, что, мол, наняла меня как частного сыщика еще при жизни. Хорошо. Но что я ей скажу? Папка, что Ланка взяла в сейфе мужа, пуста. Одна бумажка… стоп, что там за адрес? – Игнат взял со стола мобильный, открыл галерею фотографий и остановился на снимке тетрадного листа. – Мария Сергеевна. Колхозная, 22. Что за тетка? Имеет какое-то отношение к девочке? Бесспорно. Улица… да, за рынком есть такая. Значит, навестим для начала Марию Сергеевну, кто бы она ни была. Завтра с утречка – и к ней!»

Игнат, убрав остатки еды со стола, стал устраиваться на ночлег. И вновь, едва голова коснулась подушки, ему показалось, он уловил знакомый запах зеленого яблока и полыни. Он не помнил названия шампуня, каким пользовалась Мила, но это был аромат их любви, забыть который он не мог.

Глава 21

Виктория Павловна гладила плачущую Софу по голове, не отвечая на ее вопрос. А Софа, всхлипывая, все пыталась узнать – что же так расстроило маму Руфину, что спровоцировало приступ, ее убивший? Муж Софы Эмилио, тревожно поглядывавший на Викторию Павловну, не выдержал. По-русски он понимал с трудом, но часто повторяющийся один и тот же вопрос заставил его эмоционально вскрикнуть: «Ну?!» – что, видимо, должно было означать обращение к самой Виктории Павловне, мол, ответьте ж наконец! Она вздохнула и выдавила фразу, что тайна эта ей не принадлежит. И без согласия…

Софа перестала плакать и нахмурилась.

– Нюша? – Она подозрительно посмотрела на Викторию Павловну.

– Значит, Руфина все ж тебе рассказала… – опять вздохнула она, лихорадочно соображая, что могла наговорить дочери ее ныне покойная подруга.

– Я знаю лишь, что мама хотела найти родителей девочки, – ответила Софа на ее мысленные опасения.

– Да-да, мы это с ней обсуждали. Софа, но практически это оказалось невозможным!

– Мама была почему-то другого мнения. Вот. – Она открыла ящик комода, достала папку и протянула ее Виктории Павловне. – Я нашла эти документы здесь. И на мобильном телефоне в списке вызовов есть звонок от Амелина Александра Михайловича. Это кто? Дед Нюши? Почему мама сорвалась от нас на день раньше, узнав об аварии, где погибли приемные родители Нюши – Амелины? Что все это значит? Их убили? О какой тайне вы говорите?