Читать книгу "Кодекс самурая - Макс Глебов"

Сам командир остался в тылу, чтобы координировать действия группы и при необходимости быстро выдвинуться на помощь любой из пар. Пока сканеры не видели впереди ничего опасного. Объект атаки беспечно бродил по недостроенной позиции в сопровождении группы местных вояк, целиком поглощенный изучением примитивных защитных сооружений, над возведением которых целый день трудились строители.

В принципе, его можно было брать без всякой подготовки и всех этих маневров с обходом с двух сторон, но сержант не привык обсуждать приказы старших по званию и спокойно выполнял полученную команду.

– На исходной, – коротко доложил он, когда их пара достигла нужной отметки на виртуальной карте.

Нельзя сказать, что вокруг не было совсем ничего опасного. Сканеры фиксировали довольно густую сеть небольших противопехотных мин, но эти древние устройства не представляли почти никакой угрозы. Сработать они могли только при нажатии, а наступать на них десантники, естественно, не собирались. Да даже взорвись такая штука под стопой, защищенной боевым скафандром, никакого вреда бойцу она не нанесет. Ну, может быть, заставит пошатнуться и слегка приложит по ноге остаточной ударной волной, да и то вряд ли. Хуже другое — взрыв услышат аборигены и начнется ненужная суета.

– Ждите, -- пришел ответ от лейтенанта Кри. – Вторая пара еще не готова.

Сам лейтенант тоже решил сменить позицию, и Кнат увидел, как на боевой проекции его отметка начала перемещаться влево.

– Готовность ноль… Начали!

Сержант рванулся вперед, автоматически зафиксировав, что его напарник тоже выполнил команду лейтенанта Кри. А вот дальше… Дальше произошло что-то совершенно не лезущее ни в какие рамки. Сразу с четырех сторон древние устройства, распознанные сканерами, как маломощные мины нажимного действия, издали странные не слишком громкие хлопки и выбросили в воздух облака аэрозоля, через долю секунды вспыхнувшие яростным пламенем объемных взрывов. Сержант успел ощутить сильнейший удар, и его сознание померкло. Кажется, потом было что-то еще, но вспоминалось это какими-то урывками. Кнат не знал, сколько он пролежал в отключке, но в какой-то момент пришла боль. Сержант с трудом открыл глаза. Судя по ощущениям, он лежал на боку, упираясь взглядом в расщепленный и обуглившийся пень. Боевая проекция сбоила и мерцала красным, сообщая о плачевном состоянии его организма и практически полном выходе из строя брони. Скафандр спас ему жизнь, но, приняв на себя чудовищный удар, он истратил всю энергию и получил повреждения, но зато частично компенсировал воздействие поражающих факторов взрыва на организм своего хозяина. Псевдомышцы экзоскелета бессильно расслабились, придавив сержанта к грунту своим немалым весом.

Приложив отчаянное усилие, Кнат перевернулся на спину. Все тело отозвалось болью, и он вновь потерял сознание. На этот раз беспамятство длилось недолго. Когда сержант открыл глаза, внешние микрофоны брони донесли до его слуха звук быстрых шагов. Кто-то бежал через лес, и вряд ли это были его боевые товарищи. Собрав в волю в кулак, Кнат попытался развернуться в сторону приближающейся угрозы, одновременно нащупывая рукой оружие. Кажется, это даже ему удалось, вот только сделать сержант все равно ничего не успел. Запомнилось только мерцание вспышек на срезе ствола и несколько сильных ударов по шлему и грудным пластинам скафандра, отозвавшихся невыносимой болью. Поврежденная и лишенная энергии броня могла служить лишь пассивной защитой, не давая пулям добраться до тела Кната, но плохо компенсируя их ударное воздействие. Сержант потерял сознание в третий раз и очнулся уже здесь, в захваченном зараженными десантном боте, без оружия и брони, надежно пристегнутым к креслу и неспособным что-либо предпринять для своего освобождения.

От воспоминаний Кната отвлек слабый стон – лейтенант Кри пришел в сознание.

***

Вскрыть бронескафандры десантников дронам Летры особого труда не составило. Я, конечно, понимал, что планы редко воплощаются в жизнь в неизменном виде, но все же мне было жаль, что нам пришлось задействовать бомбы объемного взрыва не на расчетном расстоянии от десантников, а как придётся. В результате трое пленных умерли от полученных ранений. Возможно, одного или даже двоих удалось бы вытащить, но необходимого для этого медицинского оборудования у нас не имелось.

Броня и оружие бойцов десантной группы тоже пострадали сильнее, чем я рассчитывал. Работоспособным остался только стрелковый комплекс командира отряда. Остальное ручное оружие, в принципе, можно было починить, но, опять же, не в наших условиях. А вот бронескафандров уцелело два. Правда, в одном из них маскировка работала далеко не лучшим образом, а во втором подглючивал сканер, но остальные функции после зарядки энергонакопителей и установки новой прошивки восстановились в полном объеме.

Зато десантный бот достался нам полностью целым. Меня несколько удивило его слишком пассивное поведение в бою, но Летра, полностью подчинившая себе его вычислитель, объяснила, что дело здесь в установленном командиром группы типе боевого режима.

Поставленная перед мятежниками задача оказалась нетипичной для десантной секции эсминца. Захват противника живым – дело для диверсантов-разведчиков. У них есть специальные транспортные средства, соответствующее оборудование и экипировка, а лейтенант, командовавший группой захвата, был вынужден использовать то, что имелось в его распоряжении, пусть даже оно не слишком подходило для решаемой задачи.

В результате вычислитель бота пришлось практически полностью лишить инициативы, разрешив ему открывать огонь только по целям, указанным командиром группы, иначе, следуя заложенным в него боевым алгоритмам, он начал бы палить во все, что шевелится при первых же признаках сопротивления со стороны противника. При этом запросто мог погибнуть подлежащий захвату объект. Ну а поскольку все бойцы десантного отряда были выведены из строя практически одновременно, бот успел получить единственный приказ – сбить воздушную цель, атаковавшую командира. Эту задачу он успешно выполнил и перешел в режим ожидания нового приказа, которого, по понятным причинам, так и не дождался.

Естественно, весь этот фейерверк был виден и слышен на много километров вокруг, и нам пришлось объяснять китайским союзникам и своим товарищам, что, собственно, произошло. Естественно, отчитаться пришлось и перед Москвой. Снова пошла в ход полуправда, но мы с Лебедевым честно старались по возможности сократить в докладе долю откровенной дезинформации. В сообщении говорилось, что противник предпринял разведывательно-диверсионный рейд на строящуюся позицию крылатых ракет К-212. Хорошо подготовленной группе диверсантов удалось скрытно проникнуть за первое кольцо оцепления, однако при попытке приблизиться непосредственно к секретному объекту они были обнаружены и полностью уничтожены в скоротечном бою. Начало активных действий противника совпало с проведением испытаний планера КЦ-20 в качестве бесшумного бомбардировщика, невидимого для радиолокаторов. В результате стечения обстоятельств полигонные испытания превратились в боевые – пилот планера прямо в воздухе был перенацелен на уничтожение диверсантов. Генерал-майор Кудрявцев выполнил поставленную задачу, точно накрыв противника бомбами АБОВ-500, однако для повышения точности бомбометания ему пришлось снизиться до критической высоты. Планер был поврежден ответным огнем с земли, загорелся и упал в лес. Генерал-майор Кудрявцев получил ранения и ожоги средней тяжести. Во время атаки диверсантов на объекте находились руководители военной миссии СССР в Китае, прибывшие для проведения инспекции хода строительных работ и наблюдения за испытаниями. Предположительно именно они, а не недостроенная позиция ракет, являлись главной целью противника.