Читать книгу "Янычары в Османской империи. Государство и войны (XV - начало XVII в.) - Ирина Петросян"

Очень рано, судя по рассказу османского хрониста Мехмеда Нешри, проявилось основная черта придворного войска — его жадность к деньгам, что было не так уж странно для воинов, состоявших на жалованье. Жизнь их была тесно связана с состоянием денежного обращения и постоянным ожиданием оче-редкой выплаты не слишком щедрого жалованья. Уже Мураду I во время его похода в Анатолию, как уже указывалось выше, пришлось охлаждать пыл своих воинов, нарушивших торжественный строй султанского шествия и устроивших потасовку из-за серебряных монет, которые бросали из толпы в сторону Мурада желавшие выразить свои верноподданнические чувства ахи Анкары12.

Частью придворного войска первых османских правителей были также всадники (сипахи), состоящие, так же как и янычары, на жалованье. Из рассказа Ашык-паша-заде и Нешри мы знаем, что у Мурада I во время женитьбы его сына Баязида, будущего султана, на дочери Гермиянского бея было по меньшей мере тысяча таких придворных всадников13.

Армия Мурада I, в состав которой входили феодальная конница сипахи, отряды всадников акынджи, пехотинцы яя, азебы, мартолосы, а также придворное регулярное войско — пешее (янычарское) и конное (придворные сипахи), представляла собой грозную силу. Однако и она, случалось, терпела неудачи, столкнувшись с хорошо организованной военной силой европейцев. Известно, что малоазийские тюрки с начала XIV в. не раз бывали биты отрядами европейских наемников, призывавшихся на помощь византийцами. Сначала на них наводили ужас дружины каталонцев, бороться с которыми оказалось не под силу войскам эгейских тюркских эмиратов, затем успех сопутствовал воинам Амедея VI, графа Савойского, явившегося со своим войском, для того чтобы вызволить из болгарского плена византийского императора Иоанна V Палеолога. В августе 1366 г. он отвоевал у османских турок Галлиполи, который снова перешел в их руки лишь в 1376 г.14 Случались у турок отдельные поражения и от владетелей балканских государств.

Едва ли турки-османы были обязаны своими первоначальными завоевательными успехами лишь силе и организации своего войска. Мурад I продолжил дипломатию своего отца Орхана, умело используя политические разногласия как внутри самой Византии, так и среди христианских владетелей Балканского полуострова. В правящем доме византийских греков не утихала борьба за власть, чем искусно пользовался Мурад. С трудом победивший своего политического противника на престоле Иоанна Кантакузина византийский император Иоанн V Палеолог переживал одну неприятность за другой. В мае 1371 г. его старший сын Андроник, действуя сообща с сыном Мурада I, Савджи Челеби, восстал против отца, попытавшись (неудачно) захватить власть императора. Узнав об участии в этих событиях своего сына, Мурад приказал выколоть ему глаза, предусмотрительно посоветовав Иоанну не делать того же с Андроником15, который был необходим ему в качестве удобной политической карты: в 1376 г. Мурад помог ему вступить в Константинополь и захватить власть.

Возникает вопрос, почему так сурово он обошелся с собственным сыном? Ясно, что, ослепив его, он лишал Савджи возможности, соблазнившись, последовать примеру Андроника и узурпировать власть собственного отца.

В 1376 г., получив помощь от Мурада и хозяйничавших в этом районе Средиземноморья генуэзцев, Андроник Палеолог низложил своего отца и короновался как Андроник IV (1376–1379). Неудивительно, что турки-османы воспользовались благоприятно сложившейся для них политической ситуацией и вернули себе стратегически важный для них Галлиполи, теперь уже окончательно оставшийся за ними. В 1379 г. они помогли низложенному Иоанну V Палеологу вновь вернуть себе престол16, и это показывает, сколь мало значения придавали они личности того или иного византийского императора, действуя в своих собственных политических интересах исключительно прагматично. Помогая той или иной стороне, турки неизменно извлекали для себя из этого ощутимые материальные выгоды. Приобретение Галлиполи является ярким тому примером.

В первоначальный период своих завоеваний в Европе, а в значительной мере и позднее, турки, не обладая еще достаточно сильной осадной техникой, широко использовали при взятии крепостей практику заключения договоров, в которых оговаривались выгодные для осажденных условия сдачи. Эти договоры, как правило, обещали им ощутимые налоговые послабления. Устанавливалась выплата десятины, а в некоторых случаях оговаривалось освобождение сдающихся от подушной подати — хараджа, взамен чего они должны были нести тот или иной вид вспомогательной службы17. На прочно захваченных турками европейских землях поселялись анатолийские тюрки, к новым границам переводились кочевые племена, поставлявшие всадников в войска акынджи. Во главе их стояли пограничные беи.

Военные действия в пограничных землях Болгарии, Сербии, Албании турки вели в основном силами конного войска — сипахи и акынджи, подчинявшихся пограничным беям. Особую известность среди них в конце XIV — начале XV в. получили Лала Шахин-паша, Хаджи Иль-беги, Давуд-паша, Тимурташ-паша. Их военные операции часто преследовали чисто грабительские цели. В этом случае турецкие отряды проникали в глубь территорий Балканского полуострова и, захватив добычу, удалялись в свои приграничные владения.

Попытки христианских правителей Сербии, Венгрии, Болгарии договориться о совместном походе против турок по большей части успеха не имели. Предпринимаемые же отдельные военные операции, как правило, заканчивались неудачей. Особо яркий пример этого представляет поход сербского князя Влкашина с участием деспота Серреса Иоанна Углеша, его брата, и сербской знати. Решив воспользоваться отсутствием Мурада в Европе и нанести османским туркам сокрушительное поражение, они собрали армию, насчитывавшую 60 тыс. человек, и, казалось, никакая сила не могла помешать разгромить противостоявшие сербам пограничные войска Румелии. Однако, воспользовавшись сведениями, полученными от лазутчиков, турецкий военачальник Хаджи Иль-беги с конным отрядом в 4 тыс. человек внезапно ночью 26 сентября 1371 г. атаковал беспечно пировавших неподалеку от берега р. Мари-цы сербских воинов. Нападение вызвало страшный переполох и неразбериху в войске сербов, совершенно не ожидавших атаки и не услышавших приближения бесшумной турецкой конницы. Сербы были перебиты, многие — в паническом бегстве — утонули в водах Марицы. Турки захватили богатую добычу, а место сражения получило у них название Сырб Сындыгы (Место погибели сербов)18.

Этот разгром крупной армии, хорошо вооруженной и организованной, деморализующе подействовал на балканских владетелей. Начиная с этого времени большинство их признало сюзеренитет османцев, выплачивало Мураду харадж и посылало свои военные отряды в войско османского правителя19. Во всех этих военных мероприятиях янычары участия не принимали, оставаясь при Мураде, который в это время редко сам возглавлял походы в Европе, будучи занят устройством политических дел в Азии. Бурса оставалась фактической столицей Османского бейлика, там же находился его двор.

Описание сражения, в котором участвовал сам Мурад, а вместе с ним и янычары, мы находим лишь в связи с азиатским походом османского правителя против Караманского бея, попытавшегося в 1386 г. овладеть землями, полученными Мурадом от бея тюркского эмирата Хамид. Оставив во главе румелийских сил Чандарлы Халиля, носившего к этому времени почетное прозвание Хайреддин-паша, Мурад I вместе с сыном паши, кадиаскером Али Челеби, исполнявшим при нем обязанности везира, с большим войском выступил в 1387 г. против караманского бея Алаэддина. В османском войске находились сербские и византийские отряды, а также отряды тюркского бейлика Джандар (с центром в Кастамону), ставшего вассалом османского правителя. Войско противника Мурада, Алаэддина, насчитывало 70 тыс. человек — по большей части в него входили отряды кочевников-туркмен Центральной и Восточной Анатолии. Мурад обладал численно меньшим войском, однако в нем имелась пехота, состоявшая из легких и тяжелых лучников (в ее составе были и янычары). Во время развернувшегося сражения они находились в авангардной части османской армии. Позади них располагалось конное войско. На левом фланге Мурадом были поставлены всадники бейлика Джандар и сербов, которыми командовал сын Мурада I, будущий султан Баязид I, на правом — анатолийское войско во главе с анатолийским бейлербеем Сары Тимурташ-пашой и другим сыном Мурада, Якубом. Здесь же расположилась татарская конница под командованием Сараджа и отряды владетеля Кюстендила. В центре, прикрытая пехотой, стояла румелийская конница во главе с Кара Тимурташ-пашой, а также конные воины Сиври-хисара, возглавляемые Тимурташ-беем.