Читать книгу "Подлянка для попаданки - Елена Парамонова"

Увидев в его руках корзинку, я вдруг вспомнила, из-за чего начался весь сыр-бор, и тут же кинулась смотреть свою руку. Мало ли, вдруг она уже почернела и готова отвалиться. Кто знает, какие смурфы ядовитые. Не в смысле, что вообще, о ядовитых птицах я никогда не слыхала, а ядовиты конкретно для меня. Всё-таки я попаданка, а мир чужой мне, и даже какая-то ерунда может оказаться для меня сильно опасной.

Если подумать, то пробуя на вкус всё подряд в этом доме, я сильно рисковала, любая еда могла оказаться последней пищей, что я бы попробовала в своей жизни. И о выживании уже не нужно было бы думать, летала бы себе в небесах и больше ни о чём не думала. Интересно, а я бы в чей рай попала местный или моего мира? Вообще, у рая есть разные отделения или там что-то типа бездонного мешка, куда попадают жители всей вселенной?

Размышляя об этом, я задумчиво смотрела на маленькую ранку с засохшей блямбой крови, поэтому не обратила внимание на вернувшегося с куриными презентами Халка, а вот он наоборот заметил не только меня, но и моё ранение, которое так неудачно мы оба оставили без внимания из-за поганого волчары. Скотина, как только появится, так у меня всё тут же крахом идёт. Была б моя воля, обрила бы тварюшку.

Кстати, о нём. Пока Халк ставил яйца, я подошла к умывальнику, решив, что помыть моё боевое ранение совсем не будет лишним. А то мало ли какие у них тут вирусы да бактерии водятся, тоже, небось, не мизерные, а какие-нибудь гадзилы своего собственного микромира. Тут всё здоровенное, раскормленное, будто на дрожжах, так что и эта мелочь уже, небось, далеко не мелочь. А то заползёт в меня, начнёт размножаться, а потом третий фильм «Чужие». Бррр! Нет, мне этого не надо.

Я у нас-то подцепить какую-то гадость всегда боялась, а тут и подавно надо бдеть. Конечно, насмотришься сначала на всякие страшные картинки в кожвене, а потом трясешься, как трансформаторная будка. Это Янке Шлосской всё нипочём, её ни гонореей, ни хламидиями не напугаешь, после третьего раза-то, а я до одури всего такого боюсь. Помню, даже Максу в самом начале ставила ультиматум, что если два презика не наденет, ничего не будет. Так мы ругались два месяца, пока я не узнала, что угроза порваться резинке, таким образом, только увеличится, а вместе с ней и шанс чего-нибудь подхватить. Вообще, я во время процесса только об этом и думала, так что, может, именно поэтому все мои честных три раза прошли в очень напряжённом режиме и стыде.

Странно, что здесь я совсем перестала об этом думать. Может, это влияние страха не выжить в этом чужом мире? Или обстановка так схожая с посёлком, в котором я провела своё детство настолько близкая, что я ассоциативно чувствую себя здесь лучше, чем там, среди буйства цивилизации? Печка, еда в чугунках, деревянные стены, всё это такое тёплое, что раньше я совершенно не думала, как опасен для меня этот мир, воспринимала его, как копию моего родного. Единственное, что не укладывалось, это Халк, поэтому на нём и сосредоточилась. Как же это называется в психологии? — Не помню, совсем ничего не помню. Надо было всё-таки лекции посещать, а не бабло отваливать за каждую сессию. Вот теперь, может быть, знала как себя вести… Да, фиговый из меня вышел психолог. Понятно, что училась я только для корочки, чтобы папаньку порадовать, но теперь как-то обидно. Вдруг, это мне наладить отношения с Халком помогло бы. Всё одно пригодилось бы больше истории, на которую сама собиралась пойти, но не стала, не престижно.

А тут и Халк нарисовался. Вспомнишь… Короче, монстрила решил всё-таки за мной поухаживать. Не одних же волков ему лечить! Случилась переквалификация. Ранку мазал какой-то шипучей настойкой, наподобие нашей перекиси, бесцветной, без запаха, но без пузырьков. После перевязал лоскутком и снова отошёл.

И ведь за всё время на меня ни разу не посмотрел. Вроде, он и не злой, и не обиженный, а всё равно какой-то странный. Вёл себя так, будто бы мы под прицелом сотни камер. Даже ели мы как-то по-особенному скучно, я ведь лишний раз ложкой боялась по миске черкануть, таким он раздражительным выглядел. Всё, о чём-то думал, а на меня поглядывал при этом. Планировал, может, чего. Чем ближе была ночь, тем больше мне не нравилось его состояние.

Ложась спать, я с опаской косилась на лежанку, молча удивляясь, что Халк вместо того, чтобы спать, пялится в потолок. Кино ему вряд ли кто-то показывал, а значит, думал, и эти мысли меня очень беспокоили. Что же у них случилось с волчарой, и как мне теперь нужно себя вести, чтобы не оказаться жертвенной овечкой на алтаре их братской дружбы — серьёзный вопрос. Так что в эту ночь плохо спалось нам обоим.

Глава 25

Утро началось для меня как-то неожиданно и, конечно же, снова с ора смурфов. И чего им не спится, будильникам пернатым? Неужели, каждое утро теперь будет начинаться именно так? Лучше зарубить и в суп. И яйца не нужны. Чем так мучиться, лучше без них. Всё равно омлет не сделать, молока-то нет.

Ууу… И зачем я про омлет вспомнила? Сегодня, по идее, у нас воскресенье, а папка останется без моего омлета. Я ведь всегда-всегда ему его делала, даже когда болела. Только когда в Америку ездила, был вынужденный перерыв. А теперь как же он без этого? И галстук ему некому будет подобрать к костюму, когда какие-нибудь шишкари из-за кордона приедут. Это ведь всегда на мне было. А теперь как он без меня?

Стоило вспомнить о папаньке, сразу глаза на мокром месте. А что делать? Он всегда был частью моей жизни, и выкинуть вот так его из памяти я не могла. Да, мы часто ругались, особенно в последнее время, потому что ему совсем не нравились ни мои друзья, хотя они были схожи со мной по положению, ни образ жизни, который я вела. Да, большинство конфликтов возникало из-за того, что он взялся вдруг ограничивать меня в средствах, не понимая, как для меня важно заполучить новый телефон раньше Янки или получить приглашение на самую лучшую тусу. Но всё это ерунда, потому что я знала, что он меня любит, роднее его у меня никого нет, потому то, что я могла сделать для него, было важнее всего прочего.

А смурфы тем временем всё надрывались, так что и мёртвого, наверняка, подняли бы. Мы с Халком мертвыми не были, так что вскоре я отчётливо расслышала, как монстрила спрыгнул с печи и, наскоро одевшись, потопал на улицу отпирать вредных птиц. Я же всё это время лежала, не дыша, не желая выдавать ему свои слёзы. А то опять начнёт возиться возле меня, в лицо заглядывать. Не хочу. Если бы мне надо было что выклянчить, то можно чуть-чуть поплакать, на папу и Кирпича действовало, а тут взаправду, так что нечего с ним делиться своими переживаниями.

Оставшись в одиночестве, я быстренько оделась и кинулась умываться, чтобы к тому времени, как Халк вернётся, на лице не осталось и следа от недавних слёз. Лёля сильная, Лёля справится.

Я просидела, как мне кажется, не меньше получаса, а монстрила так в дом и не вернулся. Устав просто сидеть, я тихонечко подобралась ко входной двери и выглянула: во дворе шатались только смурфы и больше никого. Непонятно. Решив, что Халкуша засел в туалете или чем-то занялся в сарае, я решила ещё немного подождать. Примерно каждые пять-десять минут, я бегала к двери проверять, появился он или нет, но там по-прежнему было относительно тихо, насколько это возможно при крикливых курах, гуляющих во дворе. Других признаков жизни, кроме наглых птиц, я не заметила.