Читать книгу "Притяжение страха - Анастасия Бароссо"

…Свечи уже догорели и ярко вспыхивают напоследок, перед тем, как потухнуть, когда Юлия закрывает глаза.

И видит перед собой красивое лицо дона Карлоса. Серебряные волосы. Его плечи под черным шелком рубашки и смуглые ступни идеальной формы. Поразительный контраст составляет это воспоминание с тем, что она видит перед собой, когда поднимает отяжелевшие веки. Этот контраст ее совсем не радует. И она снова закрывает глаза, пытаясь вызвать в памяти ощущение полноты жизни, посетившее ее сегодня на вечернем пляже…

— Хуан, ты должен проводить сеньориту Юлию до отеля.

Юлия вздрогнула. Боже, как стыдно. Она, кажется, начала засыпать.

— Нет-нет, что вы! Я сама дойду, здесь ведь близко… На улице уже глубокая ночь. Интересно. Она-то думала, посидит часок для приличия, и — все. А оказывается, ей было вовсе не так уж и скучно? Если она, так долго там пробыла?

Хуан идет рядом, боясь приблизиться к ней и опасаясь отдалиться. Наверное, думает, что она может рухнуть после, почти полной, бутылки портвейна. Наивный. Чикко трусит впереди, поминутно оглядываясь и болтая облезлым хвостом. Ночной воздух, пропитанный, словно саше, сладкими ароматами цветов, вместо того чтобы пьянить, производит неожиданно отрезвляющий эффект.

— Хуан, послушай…

— Да?

— А кто такой дон Карлос?

Ну, вот — опять! Неужели не надоело бледнеть по поводу и без? А ведь он из них еще самый адекватный, вроде бы… что же стало бы с остальными, задай она им этот вопрос?! Не хочется даже думать об этом. Хотя в принципе сейчас уже понятно, что если они не сдвинулись всем скопом — а ведь такого, кажется, не бывает? — тогда… Тогда все то, чего она не знала, но чувствовала все время, с тех пор как приехала в этот городок, имеет под собой необъяснимую пока, но реальную подоплеку.

— Вы… Вы знаете… дона Карлоса?

— Да нет… В том-то и дело, что не знаю! Потому и спрашиваю… Так кто он?

Хуан стоял, опять то бледнея, то краснея. Даже Чикко при этом имени, услышанном из уст хозяина, опустил хвост и тихонько, жалобно заскулил.

— Ну, прекрати, Хуан, в самом деле. Хоть ты-то не будь… чудиком! Скажи мне просто, кто он такой, и все… Местный миллионер?

Хуан молчит, глядя на нее, словно она искупительная жертва, предназначенная Минотавру.

— Бандит?

Чикко тонко скулит, сидя между ними с задранной вверх лохматой головой.

— Сектант, что ли?!

— Юлия…

Хуан подходит к ней почти вплотную. Совершает старательную попытку серьезно посмотреть ей в глаза — что сейчас не так-то просто сделать.

— Сеньорита Юлия, вам следует, то есть… Вам необходимо… Уехать.

— Это еще почему?!

— Я не могу вам сказать, простите, совсем не могу… просто поверьте. Мы подберем вам хороший отель в Андалузии, там тоже интересно, очень, а климат, даже лучше…

Да они что, издеваются, что ли, над ней? И, не похоже, вообще-то — разве можно так притворяться? Хуан молчит, виновато опустив покатые плечи.

— Ладно, — Юлия решает сменить тактику, — только если я уеду… я не должна хотя бы знать — почему, я это делаю?

— Это… бессмысленно объяснять. Вы все равно не поймете.

— Да я и так ничего не понимаю!

— Простите…

Хуан медленно пошел вперед, еще сильнее ссутулившись и обреченно опустив большую голову. Чикко плелся за ним, в точности повторяя движения хозяина.

— Ладно… скажи… а почему Хуанита ни сказала за весь вечер ни слова?

Хуан грустно улыбнулся, на этот раз хотя бы не собираясь ничего скрывать.

— Она не разговаривает.

— Что — совсем?! То есть…

— Она не немая. Просто перестала говорить лет в пять.

— А… почему? — со своими непрестанными «почему», она уже чувствовала себя полной идиоткой.

— Не знаю… Она перестала говорить, когда начала видеть, — непонятно сказал он.

— Что видеть?

— То, что она рисует… Хуанита видит свои картины, как будущее. Или, как прошлое. Или — как только возможное… У нее, на самом деле, есть дар. Папа сказал вам правду.

— Понятно…

Стало вдруг дико стыдно за свою иронию по отношению к отцовской гордости Мигеля. Сама-то она, если подумать, кто? Кукла с вытравленными волосами, вечно мучающаяся от каких-то выдуманных проблем, а тут — такое…

Она не заметила, как они подошли к хромированно-стеклянному крыльцу «Дон Жуана».

— Спасибо… большое, — она легко чмокнула его в пухлую щеку, — пока…

Он посмотрел на нее умоляющим взглядом, к которому она уже стала привыкать. За ее спиной бесшумно раздвинулись двери отеля.

— Пожалуйста… будьте очень осторожны!

— Буду, — пообещала она, — не вопрос.

Была половина первого ночи. Портье за конторкой проводил ее понимающим завистливым взглядом. Прижавшись в лифте лбом к темному тонированному зеркалу, Юлия горько усмехнулась. Было бы чего понимать. И чему завидовать.

Войдя в номер, она не стала зажигать свет. Ощупью нашла на столике сигареты. Таким же манером нащупала на полу и накинула на плечи скользкое покрывало и вышла на балкон — покрывало тянулось за ней блестящим, серебристым шлейфом.

Было душно. В висках стучало. Она облокотилась на перила, в задумчивости достав из пачки сигарету, хотя одна к этому моменту уже была во рту. Ни звезд, ни луны, ни даже цвета неба не было видно — только сплошная матовая пленка облаков. Из-за этой облачности город стиснула такая тяжелая, давящая духота, что сегодня даже пьяные немцы не стучали кружками по пластику столов в нижнем баре.

Юлия, медленно, пускала вверх колечки дыма, пользуясь полным отсутствием ветра. Все предыдущие события, включая обнаружение на пляже красавца с темными кудрями, шок от Собора, чудаковатость «трамонтанцев», историю в Готическом квартале и особенно — знакомство с Карлосом, в конце концов, разбудили в Юлии, доселе не очень свойственное ей, любопытство. Возможно, просто потому, что теперь эти вещи вдруг показались непонятно, но логично связанными друг с другом…

Да, абсолютно точно, события и люди переплелись в ее сознании гораздо более тесно и изощренно, чем она могла себе представить. Это забавно. Припоминая поцелуи Антонио, она чувствует блаженную боль внизу живота и задается здравым вопросом, почему же она не трахнула его прямо там, на гостиничной кушетке… и от этого, еще сильнее жаждет увидеть дона Карлоса. Или хотя бы вспомнить его дыхание, от которого на ее шее шевелились тонкие завитки.

Понимая, что совершенно запуталась, Юлия курит третью сигарету подряд, по привычке начиная ругать себя. И с удивлением понимает, что она, кажется, счастлива.

Она, наверное, слишком много выкурила. И от этого, когда засыпала, опасность, о которой предупреждали чудные добряки, связалась у нее в голове не только с Антонио, но еще с Саградой, ожившим манекеном-вампиром и всезнающим взглядом серебряных глаз. Вспомнив о том, что сама же сегодня отправила его обладателя восвояси, Юлия поспешила уснуть. Чтобы не заплакать снова.