Читать книгу "Жестокие святые - Эмили А. Дункан"

– Что ты задумала, Надежда?

– Устроить божественный суд, – покачиваясь на носках, ответила она.

Если она замрет хоть на мгновение и задумается о том, что сейчас произойдет, то начнет трястись от страха.

Его усталый вздох донесся из-за спины, когда она направилась к лестнице. Враг мог добраться до монастыря только по ней, и обычно ее ступени укрывал слой льда, делая восхождение невозможным. Но только не сегодня.

Откуда транавийцы узнали, что Надя здесь? О ее существовании знали только те, кто жил в монастыре.

Ну… и царь. Но он находился очень далеко, в стольном граде. Вряд ли известия о ней добрались до Транавии.

Она еле слышно зашептала молитвы на священном языке. На ее губах вспыхивали символы, которые тут же расплывались в облаке тумана. Надя опустилась на колени и провела пальцами по ступенькам. Скользкий камень покрылся льдом, превращая лестницу в сверкающий на солнце скат.

Бездумно вертя в руках ворьен, она шагнула назад. Заклинание лишь откладывало неизбежное. Если у транавийцев есть маг крови, который сможет противостоять ее чарам, они скоро окажутся здесь.

«Но и отступать некуда».

Надя могла сразиться с не очень сильным магом крови. Но при мысли, что здесь мог оказаться транавийский лейтенант или генерал – маг, заслуживший звание только благодаря своему уровню силы, – ей захотелось сбежать обратно в храм, где ей и следовало сейчас находиться.

Марженю развеселили ее опасения.

«Я должна быть здесь», – сказала себе Надя.

К ней подошел Костя. Он избавился от кухонного ножа и сейчас удерживал новенье – посох с длинным лезвием на одном конце. Опершись на него, он посмотрел вниз, на исчезающую вдали лестницу.

– Уходи, – сказал он. – Еще не поздно.

Надя усмехнулась:

– Уже слишком поздно.

Словно подтверждая ее слова, колокола оборвались на пронзительной ноте. Монастырь погрузился в тишину, если не считать пушечного грохота, доносившегося от подножия горы.

Если падет Рудня, враги тут же доберутся до монастыря. Город у самых гор был хорошо укреплен, но они находились в центре Калязина, и никто не ожидал, что война заберется так далеко на запад. Предполагалось, что войско остановит вторжение на востоке, недалеко от границы с Аколой.

Вверх по твердой глыбе во все стороны поползла трещина, напоминающая паутину. Она вырисовывала замысловатый узор, пока лед не разлетелся на маленькие осколки. Костя тут же потащил Надю во двор.

– У нас есть преимущество в высоте, – пробормотала она.

Надя сжала ворьен. У нее был только один кинжал.

«У нас всех есть преимущество в высоте».

Воздух задрожал, и ей показалось, будто в затылок воткнули что-то острое.

«Магия крови», – прошипела Марженя.

Сердце Нади застучало в горле, а по спине заскользили ледяные усики сомнений. Она почувствовала, как по телу побежали мурашки, и, не раздумывая, оттолкнула Костю в сторону за мгновение до взрыва в том самом месте, где он только что стоял. Твердый кусок льда врезался ей в спину, отчего боль растеклась до самых пальцев ног. Надю отшвырнуло на Костю, и они вместе рухнули на землю.

Юноша тут же вскочил на ноги, пока Надя все еще пыталась понять, что же произошло. Воины начали взбираться по лестнице, и двор наполнился магией и сталью. Вскочив на ноги, она постаралась держаться рядом с Костей. Его кинжал двигался с головокружительной скоростью, защищая ее от транавийских солдат.

Дети из раздираемой войной страны прекрасно знали, как защищаться, если враг доберется до их порога. Но Костя и Надя совершенствовали свои умения. Она быстрая, он сильный, и они были готовы на все, чтобы защитить друг друга. Если только она сможет совладать со своими нервами. Руки и ноги девушки тряслись, словно в теле оказалось намного больше чар, чем она привыкла.

«Что же мне делать?»

Панические молитвы богам принесли бы новые потоки божественного благословения, поэтому Наде предстояло самой решить, как их использовать.

Она провела рукой по ворьену, и от ее прикосновения тот засветился чистейшим белым светом. Надя не осознавала, зачем это сделала, пока не порезала транавийского воина. Клинок вскользь задел его руку, но от света кожа вокруг раны тут же почернела. Эта чернота поползла вверх, через мгновение достигла глаз, и транавиец упал замертво. Отшатнувшись, Надя налетела на Костю. Ей тут же захотелось отбросить ворьен в сторону.

«Я убила его. Я никогда никого не убивала».

Костя коснулся ее руки.

«Не останавливайся», – настаивала Марженя.

Воздух тонул в огромном количестве магии, а Надя была всего лишь обычным клириком. Еще с мгновение ею владел страх, но тут Марженя опалила ее затылок резкой, острой болью.

«Не останавливайся».

Холод окутал пальцы Нади, и она, нырнув под кинжал транавийца, ударила его ледяной рукой в грудь. Как и в прошлый раз, чернота расползлась от раны вверх по шее на лицо, и воин тут же упал.

У Нади сжалось сердце. Ее чуть не стошнило, но быстро привело в себя отвращение, которое выказала Марженя при виде слабости девушки. Здесь не было места для столь неуместных чувств. Это была война. И смерть просто неминуема. Неизбежна.

«Надежда!» – окликнула Марженя, но предупреждение запоздало.

Пламя охватило девушку, облизало кожу и вскипятило кровь. От боли почернело в глазах. Надя пошатнулась, и Костя, отделавшись от противника, тут же подхватил ее, пока она не упала на колени в тени дверного проема храма. Она стиснула зубы и прикусила губу, пока рот наполнялся кровью с ярким металлическим привкусом. Ей с трудом удавалось вздохнуть. Казалось, словно ее сжигали заживо изнутри.

Но, когда Надя решила, что больше не выдержит, в ее мысли ворвался Вецеслав и укутал плотным одеялом. Он утихомирил и оттолкнул магию, пока девушка не пришла в себя. Она не взывала к нему, бог просто знал, что ей необходима помощь.

Только у нее не было времени восхищаться вездесущностью богов. Надя с трудом поднялась на ноги. Мир угрожающе вращался перед глазами, но она не обращала на это внимания. Что бы с ней ни произошло, это исходило от могущественного мага. Она осмотрела двор, и некогда кипевшая кровь застыла в венах, стоило ее взгляду наткнуться на него.

Ох, она совершила ужасную ошибку.

«Надо было спрятаться».

В тридцати шагах от них, у входа во двор, стоял транавиец с зажатым в кулаке окровавленным листком бумаги. Его левый глаз пересекал ужасный шрам. Он начинался у виска и заканчивался у переносицы. Воин наблюдал за происходящим с легкой усмешкой на лице. Наде не понадобилось смотреть на красные эполеты и золотую тесьму на мундире, чтобы его узнать.

В монастыре часто обсуждали Верховного принца Транавии. Парень стал генералом всего через полгода после того, как в шестнадцать лет отправился на фронт. Один из тех, кто воспользовался войной, чтобы напитать свою и без того ужасающую магию крови. Чудовище.