Читать книгу "Медвежья волхва - Елена Счастная"

Кирилл кивнул молча. Кто не знал, что медведи чаще стороной обходят веси, где Велеса почитают. Племя Рысей вело свой род от него и гордилось этим сильно. А уж особенно счастливым себя люди почувствовали, как вечем был выбран староста Медведь, сын прежнего старосты, погибшего вместе с женой. Князь его сам одобрил — и в том всем виделся хороший знак. Теперь, думали все, и вовсе никакая напасть не страшна, коли едва не сам внук Скотьего бога все дела Беглицы будет ведать. К тому же с правителем дружен, из дружины его вскормленным соколом вылетел и связь ту, что была раньше, сохранил. Потому-то, верно, и попал так запросто к Кириллу нынче, хоть и опасался, что не удастся. А иначе, если бы не старая память, неведомо когда получилось бы.

— Может, и правда медведь? — всё ж усомнился князь. — Что только ни случается.

— Так-то оно так. Да вот через пару седмиц травница наша в лесу сгинула. Ещё снег не лёг. Тоже сыскали, едва узнали в том, что осталось от неё, — Медведь помолчал, потому как говорить-то было тяжко. И охотника Бальда он знал с детства, ещё парнем молодым. И травницу Збару, которая, бывало, помогала отварами лечебными при хворях, которые случаются у каждого. Хоть и сама жена отца Переслава много в том смыслила. Да не всё. — А вот недавно две девушки в соседнюю весь отправились на посиделки и ни туда не дошли, ни назад не вернулись. Второго дня их тела отыскали под свежим снегом. А то и следов крови было не видать — присыпало.

— Так что ты думаешь, Медведь? — голос князя вдруг затвердел. Лицо его подёрнулось пепельной бледностью.

— Думаю, из Забвения к нам твари какие снова прорвались, — и сам верить не хотел в то, что говорит, но люди, кто побоище в Беглице сумел пережить и многое навидался, сказали, что раны на телах очень уж похожи на те, что чудища оставляли.

— Быть того не может. Млада справилась с Забвением, — и вовсе нахмурился Кирилл.

Один звук этого имени заставил легонько вздрогнуть. Князь заметил это, конечно, но говорить ничего не стал. Да Медведь все эти луны старательно гнал воительницу из мыслей. Убеждал себя, что ей теперь точно уж не нужен, когда уплыла она далеко с тем, кто её сердцу больше мил оказался. А всё равно ни дня одного не проходило, чтобы её не вспомнил хоть раз, хоть на миг один.

Многое они вместе пережили: один только поход на вельдов, что княжество долго набегами мучили, чего стоит. И закончилось теперь всё, кажется, от врага и следа не осталось, а из памяти всё это так просто не вытряхнешь, как муку из короба.

— А коли осталось что-то? — настоял Медведь. — Зверь нас точно трогать не будет. Мы требы всегда справно приносим. Надо бы кому сведущему посмотреть наши окрестности.

Вошли одна за другой три челядинки. Принесли горшочки с горячей снедью, только, видно, недавно приготовленные. Расставили на столе ендову с мёдом, миски и кружки. Разложили ароматную говядину, видно, недавно забитую, с чесноком и репой, с кашей ячменной — и ушли так же бесшумно и быстро, как появились. Да только запахи дурманные, что от горячей снеди исходили, мало пока тревожили Медведя. Хоть после дороги есть и хотелось сильно.

— Мне сейчас некого отправить к тебе, Медведь. Нет в округе таких волхвов, чтобы почувствовать могли и увидеть, если вдруг откуда-то из Забвения твари к вам просачиваются. Рогл только уехал перед зимой. Ведана не вернулась ещё.

Молодой княжеский волхв Рогл, верно, мог бы лучше всего в том помочь, потому как связь с Забвением сохранил. Да и что там говорить: верно, до сих пор мог проходы в него открывать. Но не хотел, конечно. Кому хочется зло настолько древнее, первородное, в Явь пускать. Уж точно не сыну вельдского жреца, который сам от племени своего давно отказался и натерпелся от своих умений порядочно. Что же до сестры-близнеца Млады — Веданы, та девушка и вовсе до сих пор была для Медведя загадкой. Видел он её не так и много, а говорил с ней и того меньше. Но говаривали, что силы она немалые в себе открыла. Такие, что потребовалась ей помощь мудрецов-миртов, что жили на востоке от Кириятского княжества, тихо и уединённо. Уехала она к ним ещё летом и до сих пор не возвращалась.

— Так что же делать нам? — Медведь и хотел злиться, да не выходило. Потому что все доводы князя он понимал. — Если такое и дальше твориться станет? Люди беспокоятся. Они и так много натерпелись. Не все оправились.

— Я отправлю к миртам нарочного, — не стал упрямиться и отмахиваться князь. — Пусть Рогл обратно едет, раз уж так вышло. Но, сам понимаешь, вернётся он не так и скоро. Только уж после Коляды, надо думать.

— А до Коляды ещё многое случиться может… — закончил за него Медведь.

— Скажи людям, чтобы без надобности далеко от веси не уходили. А к тому ж по одному, — спокойно посоветовал Кирилл. — Выждите немного, перетерпите. А там Рогл должен то понять и найти, что сам породил.

И то верно. Пусть и не со зла, а вельд тогда и призвал тварей Забвения в Беглицу. Под волей своего отца, что, говорили теперь, сгинул без следа. И корил мальчишка себя долго за то, да хорошо, что сумел на верную дорогу свернуть, не поддаться силе, что была столь могучей, а теперь вот, кажется, утихла, да не совсем.

На том разговор с князем и завершили. Предложил он погостить несколько дней: да больше, скорее из вежливости и знакомству старому, чем всерьёз. Медведь только на день задержался, потому как дома его Руслав ждёт. Хоть и под приглядом вызвавшейся помочь Крижаны. Как тому Медведь ни сопротивлялся, а всё равно девушка настояла на том, что за братом меньшим присмотрит. И как-то неловко стало отказываться.

Как минул день в стенах Кириятского детинца, он засобирался домой. И нынче хорошо так было ехать по большаку. Снова легонько мело ночью, а вот нынче всё успокоилось. Ярко сияло Око на прозрачно-синем небоскате, только малые обрывки безобидных облаков изредка проплывали по нему, проползали едва заметными тенями по искрящемуся — только и щуриться — простору. Ощутимый мороз проходился грубой щёткой по щекам и носу. Звенко, подгоняемый им, бежал быстро и легко, оставляя в мягком снегу глубокие следы копыт. Его чуть схваченная инеем грива, развеваясь на ветру, ударяла по кистям рук. Медведь то и дело смахивал грубой рукавицей выступающие в уголках глаз слёзы и дышал полной грудью, не боясь застудиться. Голова от того становилась ясная-ясная. Одна только мысль тревожила: что толком пока помочь князь ему не смог. Хоть и отправил нарочного к миртам, чтобы Рогла предупредить, передать недобрую весть, а дело это в ближайшее время не решит. А потому придётся люду в Беглице на время поближе к околице держаться.

Удалось только уговорить Кирилла хотя бы десяток кметей в Беглицу отправить, чтобы помогли с дозорами: ведь воины они умелые, и справятся с каким неведомым неприятелем, будь то зверь или человек, гораздо лучше, чем обычные весечане. Хоть и там, конечно, мужики крепкие и охоте наученные: порой только ей и приходилось спасаться в тяжёлые времена. Такие случаются в каждом княжестве, каким бы ни был князь умелым правителем.

Вот и эта зима обещала стать непростой. Всё, что случилось в княжестве за год, всё зло, что разлилось по этим землям, как будто отравили её. Хлеб хоть и уродился, да не слишком обильно. Людей много занимало других забот, кроме того, чтобы поля холить. Так уж сложилось — и теперь всем вместе это преодолевать.