Читать книгу "Бог с нами - Александр Щипин"

От нового задания у Мити резко испортилось настроение. Дело было даже не в том, что придется общаться с незнакомым человеком, хотя Митя действительно терпеть этого не мог. То, что незнакомец был следователем прокуратуры, причем наверняка с кислым дыханием и неправильными ударениями профессионала, делало, конечно, визит к нему еще менее привлекательным, но больше всего Митя не любил неожиданно появлявшихся дел, как и вообще всяких сюрпризов. Ему казалось, что если бы встреча была, по крайней мере, послезавтра, у него было бы время морально подготовиться и прийти в прокуратуру во всеоружии. Правда, Митя нервничал перед такими встречами, даже если его предупреждали заранее. Только вдобавок у него были испорчены и все предыдущие дни.

Прежде чем подняться к себе на третий этаж, Митя заглянул на кухню. Все уже позавтракали и разошлись, но там по-прежнему пахло хлебом и подгоревшим молоком. В углу мыла посуду тетя Катя. Высокая и черноволосая, она если и была старше почти тридцатилетнего Мити, то лет на пять, не больше. Тем не менее для всех она была именно тетей Катей: бессменной дежурной по кухне, громкой и по-цыгански яркой. Говорили, будто она успела отсидеть несколько лет чуть ли не за убийство мужа, но спросить саму Катю Митя стеснялся, а знавший все Миряков в свое время вместо ответа прочитал ему небольшую лекцию о том, что «нет ни киллера, ни блудодея».

— Митька, я тебе оставила, — обернулась к нему тетя Катя, легко перекрикивая льющуюся воду. — Будешь есть?

— Буду.

Глава 2

Здание прокуратуры — красивый двухэтажный особняк, недавно отреставрированный и выкрашенный слишком синей краской, — стояло высоко над рекой. Перед крыльцом плавился на солнце пыльный черный внедорожник, в тени которого дремала трехцветная кошка. Митя пришел слишком рано и, дожидаясь назначенного часа, спустился к воде. Сгорбившись, он сидел на скамейке с отломанной спинкой и смотрел на медленно текущую Сударушку, по фарватеру которой плыл плот из связанных вместе надувных мячей. На нем, запрокинув лицо к небу, лежал человек в длинном белом одеянии — скорее всего женской ночной рубашке. Это был один из новых духоборов: члены секты должны были обойти двенадцать праведников, называвшихся божедухами, и, выполнив у каждого ряд послушаний, попросить их надуть один из мячей. Только на плоту из духа праведников можно было спастись, уплыв из умирающего греховного мира. Брать с собой еду и воду было запрещено, поэтому многие из новых духоборов, плавающих сейчас по рекам, были мертвы.

По уже появившейся примете — Митю всегда удивляла скорость распространения этих примет: у него самого их было множество, особенно в детстве, но он никогда и ни с кем ими не делился, считая их вещью интимной и легко изнашивающейся, — по новой примете нужно было посчитать количество мячей в плоту духобора и, если все были на месте, мысленно отправить вместе с ним какой-нибудь свой грех. Митя начал было считать, но с места, где он сидел, была видна лишь часть мячей, а вставать не хотелось. К тому же он все равно не мог придумать, от какого греха нужно избавляться.

Когда плот скрылся за излучиной, Митя посмотрел на часы и, хватаясь за гладкие, почти без листьев, ветки кустов, полез наверх. Там он вытряхнул песок из ботинка и без двух минут двенадцать потянул на себя тяжелую входную дверь, чтобы, показав дежурному повестку, подняться на второй этаж.

Капитан оказался, конечно, женщиной. Когда Митя, успевший заметить на двери табличку «Клименко Ольга Константиновна», вошел в кабинет, она, не торопясь, свернула на мониторе какое-то окно и вопросительно посмотрела на посетителя. Это была Митина ровесница, блондинка и с очень светлыми глазами, с забранными в хвост волосами, которые открывали высокий гладкий лоб. Ее стол располагался прямо по центру просторного кабинета с голыми стенами, крашенными серой масляной краской. И кроме этого стола, кресла на колесиках и двух стульев для посетителей, здесь не было ни шкафов, ни другой мебели. За спиной у хозяйки кабинета, где обычно вешают портреты любимых руководителей из мира живых или мертвых, а часто принадлежащих сразу к обоим мирам, лебединой шеей цеплялась за гвоздь пустая вешалка. Рядом со столом напольный вентилятор вращал под круглым забралом своими лопастями, поворачиваясь из стороны в сторону, словно цветок, который пытается поймать лучи чужого солнца, стремительно проносящегося по небу. В кабинете немного пахло чем-то искусственно-свежим, несуществующими цветами и фруктами.

Со словами «Здравствуйте, я вместо Мирякова» Митя протянул хозяйке кабинета повестку. Клименко внимательно изучила документ и, вздохнув, пригласила Митю садиться. Голос у нее оказался низкий и глубокий.

— Вообще-то я хотела поговорить именно с Михаилом Ильичом, — по-домашнему укоризненно сказала она.

Митя поставил один из стульев так, чтобы сидеть лицом к столу, и осторожно опустился на тонкое фанерное сиденье.

— Он просил извиниться и передать, что сегодня не может прийти.

— Боится, что разрешу распять? — серьезно спросила Клименко.

Вентилятор не спасал от жары, и над верхней губой у нее блестели капельки пота. Митя, по обыкновению не смотревший собеседнице в глаза, обнаружил, что внимательно, словно глухонемой, следит за движениями ее рта, немного слишком широкого, с ненакрашенными и, наверное, поэтому даже на вид мягкими губами. Слегка покраснев, как если бы увидел что-то неприличное, как если бы вид этой влаги в этой ложбинке не предназначался для посторонних, он отвел взгляд и заверил, что готов ответить на все вопросы следствия.

— Замечательно. Для начала сообщите, пожалуйста, следствию, кто вы такой.

— Вишневский Дмитрий Юрьевич, сотрудник Михаила Ильича.

Отвечая, Митя смотрел на вентилятор и думал, что, наверное, глупо выглядит.

— Чем именно вы у него занимаетесь?

— Пишу проповеди.

— Давно?

— Проповеди — около полугода. До этого писал просто речи. А вообще я работал в его компании в отделе рекламы.

Он, наконец, поднял глаза на следователя, но, как оказалось, Клименко не смотрела на него, а что-то изучала на экране компьютера. Митя снова отвернулся.

— Надо будет как-нибудь послушать. Знаете, в прошлом месяце сюда приезжал Алеша — слышали про такого конкурента вашего Мирякова? Очень необычный мальчик. Так вот у него спичрайтеров, похоже, не было. Судя, например, по тому, что он периодически сбивался на пересказ каких-то фильмов и мультиков: «А если вы продолжите грешить, за вами погонятся десептиконы и будут вас лазерами так: бдыщь-бдыщь!»

— Вы просто не знаете, на что способен хороший спичрайтер.

— Вы действительно верите, что Миряков мессия?

— Нет.

Ольга вопросительно взглянула на Митю, но тот не стал ничего объяснять. Оба молчали. Митя теперь опустил глаза и смотрел на ее левую руку с коротко остриженными ногтями. На голом, без часов, запястье топорщились бесцветные волоски, между большим и указательным пальцами виднелся маленький шрам. Митя попробовал было угадать, откуда он мог появиться, но сразу представил, как Ольга, чтобы сдержать крик, впивается зубами себе в руку, и сам больно, чуть не до крови, закусил нижнюю губу.