Читать книгу "Аркадий и Борис Стругацкие. Собрание сочинений. Том 1. 1955-1959 - Аркадий Стругацкий"

– Так-так… Сложнее… Три года в песках. Это немало. Это хорошо. Скажите, товарищ Быков, вы чем-либо, помимо службы, увлекаетесь?

Быков озадаченно посмотрел на него:

– В каком смысле?

– Чем вы занимаетесь во внеслужебное время?

– Гм… Читаю, конечно. Играю в шахматы.

– Ведь у вас, кажется, кое-какие работы есть?

– Есть.

– Много?

– Нет, не много. Две статьи в журнале «Гусеничный транспорт».

– О чем писали?

– Ремонт моторных реакторов в полевых условиях. Личный опыт.

– Ремонт моторных реакторов… Очень интересно. Кстати, кроме хоккея, чем в спорте интересуетесь?

– Самбист… Инструктор.

– Это хорошо. Так. А астрономией вы никогда не интересовались?

Быкову показалось, что Краюхин издевается над ним. Он ответил:

– Нет, астрономией не интересовался.

– Жаль!

– Возможно…

– Дело в том, Алексей Петрович, что ваша работа у нас будет до известной степени, так сказать, связана с этой наукой.

Инженер нахмурился:

– Простите, не совсем понимаю…

– Что вам сказали, когда откомандировали к нам?

– Сказали, что направляют для переговоров об участии в научной экспедиции. Временно…

– В какой экспедиции, не говорили?

– Куда-то в пустыни на поиски редких руд.

Краюхин хрустнул бледными пальцами и положил ладони на стол.

– Да, разумеется, – пробормотал он. – Вполне естественно. Этого они не знают. Так вот, Алексей Петрович, – сказал он со вздохом. – Разумеется, астрономия здесь ни при чем. Точнее, почти ни при чем. Еще точнее: для вас ни при чем. Это не важно, что вы не интересовались астрономией. Вам она вряд ли понадобится. Ну в крайнем случае кое-что почитаете, кое-что вам расскажут. Но все дело в том, что работать вам придется не здесь. Так сказать, не на Земле.

Быков беспокойно моргнул. Ему снова вдруг стало не по себе, как полчаса назад, когда он переступил порог этого кабинета.

– Боюсь, что… не понимаю вас, – с запинкой проговорил он. – Не на Земле? На Луне, быть может?

– Нет, не на Луне. Гораздо дальше.

Это походило на очень странный сон. Краюхин, положив подбородок на сплетенные пальцы, говорил:

– Чему вы так удивляетесь, Алексей Петрович? Люди летают на другие планеты уже тридцать лет. Вы полагаете, это какие-то другие, особые люди? Ничего подобного. Обыкновенные люди, такие же, как вы. Люди разных специальностей. Я, например, убежден, что из вас вышел бы незаурядный межпланетник. Кстати, многие межпланетники пришли к нам, так сказать, извне – например, из авиации. Я понимаю, вам, инженеру с сугубо «земной» специальностью, возможность участия в таком деле просто не приходила в голову. Но вот обстоятельства сложились так, что мы посылаем экспедицию на Венеру, и нам нужен человек, отлично знающий условия работы в песках. Вряд ли тамошние пески сильно отличаются от вашей любимой Гоби. Только будет несколько труднее…

Быков вдруг вспомнил:

– Урановая Голконда!

Краюхин быстро, внимательно взглянул на него:

– Да, Урановая Голконда. Вот видите, вы уже почти все знаете.

– Венера… – медленно сказал Быков. – Урановая Голконда… – Он покачал головой и усмехнулся. – Я – и вдруг на небо! Невероятно!

– Ну, не такой уж вы грешник. И кроме того, мы вас не в райские кущи посылаем. Но, может быть… – Краюхин наклонился и понизил голос, – вы боитесь?

Быков подумал.

– Конечно, страшновато, – признался он. – И даже просто страшно. Ведь я… я могу и не справиться. Правда, если от меня требуется только то, что я знаю и умею, то почему же нет? – Он посмотрел на Краюхина и улыбнулся. – Нет, настолько, чтобы отказаться, я не боюсь. Понимаете, все это очень неожиданно. И потом, почему вы… Вы уверены, что я справлюсь?

– Я совершенно убежден, что вы справитесь. Разумеется, там будет трудно, очень и очень трудно, будут, вероятно, опасности, о которых мы пока даже и не подозреваем… Но вы справитесь.

– Вам виднее, товарищ Краюхин.

– Да, я полагаю, мне виднее. Так что же, Алексей Петрович, будем считать, что вы не кинетесь сейчас в свое министерство и не будете умолять освободить вас по состоянию здоровья или по семейным обстоятельствам?

– Товарищ Краюхин!

– А вы как думали? – Лицо Краюхина потемнело. – И не такие, как вы, сидя вот в этом самом кресле, трусили прискорбнейшим образом. – Он провел ладонью по лицу. – Откровенно говоря, я давно уже держу вас на примете и рад, что не ошибся.

Быков смущенно хмыкнул и стал смотреть в сторону. Затем, спохватившись, спросил:

– Откуда вы меня знаете, товарищ Краюхин?

– По походу за экспедицией Дауге. Это была экспедиция нашего ведомства, и с тех пор я взял вас на заметку. Затребовал ваши характеристики и все прочее. Вот пришла пора, и мы пригласили вас.

– Понятно.

– Обычно принято давать время на размышление. Неделю, иногда месяц. Но сейчас мы ждать не можем. Решайте, Алексей Петрович. Предупреждаю: если вы хоть чуть-чуть колеблетесь, отказывайтесь сразу. В обиде не будем.

Быков засмеялся:

– Нет, товарищ Краюхин, не откажусь. Если вы считаете, что я справлюсь, то не откажусь. Согласен. Неожиданно это, конечно, но ничего, привыкну. Согласен.

– Вот и прекрасно.

Краюхин спокойно кивнул и взглянул на часы.

– Теперь вот что. Экспедиция продлится сравнительно недолго, не дольше полутора месяцев. Устраивает?

– Устраивает…

– Объяснять подробно предстоящую работу сейчас не буду. Узнаете позже. Времени у нас в обрез. Прошу учесть только, что завтра мы вылетаем.

– Завтра? На Венеру?

– Нет, на Венеру не так скоро. Пока поработаем на Земле. Только не в Москве, а в другом месте. Кстати, где ваш багаж?

– Внизу, в гардеробной. Вещей у меня немного – чемодан и полевая сумка. Я не думал…

– Это неважно. Где хотите остановиться? Я бы рекомендовал «Прагу». Это здесь, рядом.

Быков кивнул:

– Знаю. Хорошая гостиница.

– Очень хорошая. Сейчас я вас отпускаю, а через… – он снова посмотрел на часы, – часа через два с небольшим, ровно в семнадцать ноль-ноль, товарищ космонавт, снова приходите сюда. Здесь вы кое-что узнаете. Вы не обедали? Разумеется, не обедали. Столовая на тринадцатом этаже. Пообедайте, отдохните в библиотеке или в клубе – это тоже здесь, не выходя из здания, – и в семнадцать ноль-ноль возвращайтесь. Ну, ступайте. Я сейчас буду, так сказать, намыливать кое-кому шею.