Читать книгу "Сыщики и шаманы - Николай Леонов"

– Машина уже вышла, через пару минут будет здесь. Давайте, мужики, займитесь. Хоть он и бывший преступник, но на данный момент – законопослушный гражданин, нуждающийся в нашей помощи.

– Петро, это мы уже поняли и сами, чай, не тупее паровоза! – поднимаясь с кресла, не мог не съязвить Станислав.

Гуров с порога просторного, небедно обставленного кабинета, увидев зашагавшего им навстречу Пуаро, не мог не отметить, что тот и в самом деле пребывает в нешуточной тревоге. Пожимая руки операм, хозяин кабинета пригласил их присесть и с места в карьер заговорил о своей беде:

– Господа! Мужики! В жизни не думал, что со мной может случиться такое. И вот – на тебе, случилось. Самое скверное в этой ситуации заключается в том, что никто никаких требований до сих пор не выдвинул. Ни-ка-ких! Ни выкупа, ни каких-то уступок не потребовали. Я теряюсь в догадках, кто и для чего это вообще сделал!

– Дмитрий Павлович, прежде всего возьмите себя в руки и успокойтесь, – ровно и деловито произнес Гуров. – Я уверен, что ваш сын жив и скоро вы его увидите. Но чтобы мы смогли задействовать для этого все свои возможности, попрошу вас ответить на все наши вопросы максимально откровенно. Ваши коммерческие тайны меня не интересуют, но вот вашу личную жизнь – и прошлую, и нынешнюю – изучить нам придется основательно. Вы готовы?

– Да! – истово мотнул головой бизнесмен.

Лев мысленно отметил, что Пуаро и в самом деле здорово переменился – десять лет назад он был беспечным пофигистом, которого интересовали только карты, чужие карманы, роскошные курорты, где он просаживал неправедно нажитые деньги, и не обремененные моральными запретами обитательницы южных пляжей. Став семьянином, он вдруг научился ценить своих близких, начал в самой полной мере ощущать свою ответственность за их благополучие. Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно?

– Тогда не будем терять время, – тем же деловитым тоном продолжил Лев. – Мой первый вопрос: что вы сами думаете о случившемся?

Кирканин несколько пришел в равновесие и, немного подумав, заговорил, глядя в пространство:

– Ну, есть у меня версия о том, что похищение Олега – это месть кого-то из моей прошлой жизни. Но кто конкретно мог это сделать – сказать затруднюсь. Таких человек с десяток наберется…

– Солидно! – сдержанно оценил Крячко такое количество недоброжелателей. – Хотелось бы услышать обо всех этих людях поименно.

Кивнув в ответ, Пуаро пояснил, что с одними из своих бывших «коллег» по криминальному «промыслу», с которыми у него сложились непростые отношения, он был знаком еще до отсидок на зоне. С некоторыми другими он познакомился в местах лишения свободы. Наморщив лоб, он начал перечислять, загибая пальцы:

– «Вор в законе» Блиц, он же Блицман Василий Васильевич. Знакомы по Омской зоне. До моего появления там он был картежным королем. Ну а я его с трона подвинул. Он мне еще тогда сказал, что этого никогда не забудет и «отблагодарит» обязательно…

Следующим по списку был назван главарь банды лефортовских гопников Чумарь, он же – Чумаков Артем. С ним они были знакомы еще по «малолетке». Когда Пуаро отбывал свой последний срок, туда же был этапирован и Чумарь, который отбывал срок в соседнем отряде. В заключение он попал за драку с «гастерами» – дошло до поножовщины с нанесением серьезных ранений, в результате чего один из приезжих едва не преставился в реанимации. Чумаков, вовремя смывшись, лишь к месту драки прибыла полиция, был уверен в том, что его едва ли кто опознает, и поэтому чувствовал себя в полной безопасности. Но когда его через пару дней заковали в наручники, он отчего-то счел, что «сдал» его именно Кирканин.

Впрочем, какие-то основания для подозрений действительно имелись. Случилось так, что Пуаро задержали днем ранее за карманную кражу, которую он совершил в тот самый день, когда и произошла драка. Волею случая он оказался рядом с местом потасовки и, понаблюдав за дракой, попутно сумел очистить карманы двоих ротозеев. Но не подумал о том, что в век гаджетов, когда даже сопливый шпингалет имеет телефон с функцией фото- и даже видеосъемки, снимавшие поножовщину зрители захватят в кадр и его. А его захватили, и электроника бесстрастно запечатлела те незабываемые мгновения, когда его проворные пальцы извлекали чужие портмоне.

Спохватившиеся ротозеи, обнаружив пропажу, немедленно кинулись за помощью к полиции. Та у самодеятельных очевидцев-видеооператоров взяла материалы съемки и тут же выявила карманника. А заодно был вычислен и Чумарь. Но предводитель гопников этого не знал, поэтому ему подумалось, что «сдал» его именно Пуаро, чтобы этим самым обеспечить себе поблажку у «следака». Когда через пару лет судьба свела их на одной зоне, Чумарь сделал громкую «предъяву» по части того, что Пуаро его «закозлил». Пояснения Кирканина о том, что они оба погорели по одной и той же причине, его не удовлетворили. И хотя синклит «паханов» принял сторону Пуаро, Чумаков так и остался при своем мнении, пообещав расквитаться при первом же удобном случае.

Еще одним недоброжелателем Кирканина был квартирный вор Гасан, он же – Гасилин Семен. С ним Пуаро впервые столкнулся на зоне во время все той же последней отсидки. Тот ко времени прибытия Кирканина в ИТК уже успел «отмотать» больше года и поэтому чувствовал себя там почти старожилом. «Поменяв масть» и набив руку на картежных играх, Гасан начал хитрым подходом заманивать в игру работяг из простых «мужиков». А обыграв их на немалые деньги, шулер-самоучка потом безжалостно тянул жилы из своих должников. Как-то Пуаро во время работы в столярном цеху забежал в нужник и застал там деда-аварийщика с «погонялом» Пролетарий за затягиванием петли на своей морщинистой, кадыковатой шее. Щеки Пролетария были мокрыми от слез, но он скорее всего, если бы не появился посторонний, гарантированно повесился бы.

– Э-э, ты чего задумал, старый?! – подскочив к самоубийце, заорал Кирканин, срывая с него петлю.

С трудом взяв себя в руки, Пролетарий рассказал, что Гасан обманом уговорил его сыграть, и старик даже не заметил, как оказался должен ему восемьдесят тысяч! Поняв, что ему не расплатиться до скончания века («счетчик» у Гасана был непомерно скорый), он решил покончить с собой. Пуаро в альтруистах не состоял, но ненасытное падлючество Гасана его покоробило. Пообещав деду решить вопрос с его долгом, тем же вечером Кирканин в пух и прах расчихвостил зарвавшегося шулеришку. Отыграв долг Пролетария, он еще и загнал в точно такой же восьмидесятитысячный долг самого Гасилова. Но и это было не все. В довершение начатого в «порядке прикола» Кирканин за полцены продал этот долг известному барыге Жаху.

Известие о том, что он должник не Пуаро, а Жаха, ввергло Гасана в ступор. Да и было отчего всполошиться! Жах пользовался репутацией безжалостного вышибалы долгов. Мосластый и хрипатый барыга физически был очень силен, своими ручищами-клещами мог выжать из любого должника и долг, и проценты, поэтому Гасану пришлось проявить невиданную изворотливость, чтобы вовремя отдать Жаху долг. А расплатившись, Гасилин поклялся отомстить коварному «катале»…

Большинство имен и кличек, названных Кирканиным, операм были знакомы. Но некоторые они слышали впервые. В частности, ранее им не доводилось сталкиваться с вором «на доверии» Тромбом из Владивостока, с которым Пуаро довольно жестко повздорил в поезде из-за хорошенькой проводницы. Перебрав коньяка, Тромб надумал хвататься за нож, но, получив очень жесткий отпор, был вынужден ретироваться. Случилось это года за два до того, как Кирканин отправился в свою последнюю «командировку» на зону.