Читать книгу "Маргарита Бургундская - Мишель Зевако"

– И вы говорите, что если я явлюсь в то место, куда вы собираетесь меня отвести…

– Ваша дорогая госпожа не будет повешена. И напротив, если через час нас там не увидят…

– Пойдемте! Пойдемте! – сказала Миртиль.

Они вышли. Маленгр по улице шел не спеша, даже не глядя на свою спутницу. Спустя полчаса они вошли в особняк Валуа через небольшую дверцу, никем не замеченные. Маленгр запер девушку в одной из комнат и бегом бросился разыскивать своего хозяина.

– Монсеньор, – промолвил он, представ перед графом де Валуа, – птичка уже в клетке.

Валуа вздрогнул. В черных глазах его вспыхнул огонь, а обветренные щеки задрожали от непередаваемой радости.

– Как тебе это удалось? – спросил он, постаравшись скрыть эмоции, которые, однако же, не ускользнули от Маленгра. – Она не кричала? Средь бела дня это могло бы быть опасно; но ты, конечно же, связал ее и заткнул ей рот кляпом… Надеюсь, ты не причинил ей боли, пройдоха?

– Монсеньор плохо меня знает, – сказал Маленгр, согнувшись вдвое, – если полагает, что я мог осмелиться поднять руку на девушку, которую вы удостоили своими вниманием; нет, я ее не связывал, не затыкал ей рот кляпом, даже пальцем до нее не дотронулся. Нет, она не сопротивлялась, не кричала; она следовала за мной покорно, словно ягненок.

И Маленгр рассказал Валуа, как ему удалось убедить Миртиль последовать за ним. Валуа по достоинству оценил хитрость слуги, наградив его заслуженными комплиментами.

– А теперь, – добавил он, – ступай разыщи Жийону.

Маленгр выскочил за дверь, сбегал за по-прежнему запертой в комнате Жийоной и повел ее к графу, не забыв шепнуть на ушко:

– Если скажешь хоть слово о том, что произошло между нами, я расскажу графу обо всех твоих способах вытягивания из него денег. И напротив, если будешь молчать, обещаю тебе, что вскоре мы станем богатыми.

Лишь теперь Жийона поняла, что Маленгр ее разыграл, чтобы выудить из нее тайну убежища Миртиль, а также золото, которого теперь ей так не хватало.

«Терпение, – сказала она себе, – я с ним еще поквитаюсь!..»

– Договорились, – произнесла она уже вслух, – я буду молчать. Ты угрожал мне, ограбил, довел до нищеты… но чего не стерпишь ради столь галантного и хорошо сложенного будущего супруга, как ты, Маленгр?

Симон бросил косой взгляд на свою достойную спутницу и подумал:

«Она готовит мне какую-то пакость, нужно быть начеку».

Для отвода глаз он выставил грудь колесом, и наблюдавшая за ним украдкой Жийона пробурчала сквозь зубы:

– Глупец! Ты сторицею мне заплатишь за тот страх, которого я натерпелась, да за экю, которые ты из меня вытянул.

Они вошли в покои графа.

– Жийона, – сказал Валуа, – наш милейший Маленгр обнаружил то место, где пряталась дочь Мариньи.

– Уж кому-кому, а Маленгру-то точно ума не занимать, монсеньор!

– Это правда… И он привел колдунью, которая сейчас находится здесь. Присмотри за ней, Жийона. Ты ее хорошо знаешь, ей же ничего не известно о том, какую роль ты сыграла во всем этом деле, и о том, сколь огромную услугу ты оказала государству и Его Величеству.

– И вам, монсеньор!

– Да… Так что она должна все еще доверять тебе.

– Разумеется. Но если вдруг так окажется, что прежним доверием я у нее уже не пользуюсь, придется внушить ей новое. Монсеньор с этой заменой ничего не потеряет.

– Ты исключительно полезная женщина, Жийона. И я окончательно принимаю тебя в мой дом. Назначаю тебя ответственной за нашу прачечную. Это почетное место и весьма прибыльное; желающих занять его было хоть отбавляй!

– Монсеньор слишком добр ко мне.

– Подожди: то ли еще будет!.. Но не спускай с пленницы глаз! – добавил граф, и в голосе его появились зловещие интонации. – Никто в доме, ни тем более вне дома, не должен знать, что эта девушка находится здесь. Об этом секрете не должна узнать ни одна живая душа, в противном случае я вырву у тебя язык. – (Жийона присела в реверансе.) – Никто не должен к ней приближаться, говорить с ней или же ее видеть, даже Маленгр. Если я узнаю, что она была кем-либо замечена, я выколю глаза сначала тому, кто ее видел, а затем и тебе. – (Новый реверанс Жийоны.) – Наконец, если, по твоей вине или же по вине кого-либо другого этой девушке удастся сбежать из моего дома, ты и твои сообщники будете поджарены на медленном огне в гостиной первого этажа. – (Третий реверанс Жийоны.)

Граф тяжело вздохнул при мысли, что Миртиль может сбежать. Но он был уверен, что в лице Жийоны заполучил надсмотрщицу испытанную и непоколебимую. Он продолжал:

– Я не хочу ее видеть… по крайней мере, не сегодня. Выбери в доме комнату, которая покажется тебе подходящей для наших планов и, если будешь верна и благоразумна, за будущее тебе волноваться не придется.

– Более верной и быть невозможно, монсеньор это знает.

– Да-да, до сих пор ты меня никогда не подводила.

– Что же до благоразумия, то его у меня тоже в достатке, так как приказы монсеньора ясны и понятны, а аргументы, коими он сопровождает свои приказы, всегда убедительны.

– Ступай же! Маленгр приведет к тебе девушку, после чего присоединится ко мне в Тампле. Мой управляющий получит приказ немедленно предоставлять в твое распоряжение все, в чем ты будешь нуждаться.

Граф махнул рукой, и Жийона с Маленгром исчезли.

– Как видишь, наше будущее уже обеспечено, – сказал Маленгр. – Как видишь, я был прав, когда запугал тебя, чтобы вырвать этот секрет. Как видишь, благодаря мне и благосклонности графа ты стала хозяйкой его прачечной. Когда мы наконец поженимся, Жийона?

Маленгр говорил абсолютно искренне. Фавор и богатство Жийоны ослепляли его до умопомрачения: теперь он видел в ней завидную невесту.

Но пока Симон Маленгр бросал на Жийону взгляды, которые казались ему нежными, тогда как на самом деле были весьма зловещими, Жийона, продолжая идти по длинным коридорам особняка, судя по всему, думала о вещах гораздо более глубоких.

В тот самый момент, когда вдохновленный Маленгр уже собирался сделать ей настоящее признание в любви, Жийона вдруг остановилась, заглянула ему в глаза и сказала:

– Ты мне их вернешь?

– Что именно? – вопрос Маленгра явно озадачил.

– Мои экю, мои бедные экю, которые ты у меня отнял. Верни их мне, Симон, раз уж ты говоришь, что любишь меня.

– Да, я тебя люблю, – сказал Маленгр, – но именно поэтому их тебе и не отдам. Я сохраню их лишь для того, чтобы в день нашей свадьбы ты стала еще более богатой.

Ничего не ответив, Жийона зашагала дальше. Она думала:

«Валуа сказал, что тот, по чьей вине малышка Миртиль убежит, будет поджарен на медленном огне, и он сдержит свое слово, я его знаю».