Читать книгу "Морские нищие - Арт. Феличе"

Филипп II решил силой и жестокостью усмирить взбунтовавшиеся Нидерланды. Он послал в Нидерланды новое войско, во главе с герцогом Альбой. Для такой задачи трудно было найти более подходящую фигуру, чем герцог. Это был опытный полководец, прославившийся своей жестокостью. Он добился наград и почета еще при отце Филиппа II — Карле V. Карл V безгранично доверял Альбе, сделал его воспитателем своего наследника и, отрекаясь от престола в 1555 году, рекомендовал его сыну как самого преданного и надежного советчика.

Когда из Нидерландов приходили плохие для испанцев вести, Альба советовал Филиппу дожидаться более подходящего момента, «когда можно будет отрубить головы всем, кто этого заслуживает». И теперь король и герцог сочли момент подходящим.

В августе 1567 года Альба с войском вступил в тогдашнюю столицу Нидерландов — Брюссель.

Ко времени прибытия герцога иконоборческое восстание было уже подавлено местными силами. Чтобы подавить восстание, наместница испанского короля в Нидерландах Маргарита Пармская пошла на хитрость: она обещала запретить инквизицию в Нидерландах, ослабить борьбу с еретиками, простить дворян, которые осмеливались выступать против испанского правительства. Этими обещаниями ей удалось склонить многих дворян на свою сторону, заставить их помочь правительству в подавлении восстания. А когда иконоборцы были разгромлены, Маргарита отказалась от всех своих обещаний. Многие из оппозиционно настроенных дворян, узнав о приближении Альбы, бежали из Нидерландов в соседние страны.

Казалось, подавлять Альбе было уже некого. И все-таки он приступил к исполнению плана короля. Инструкции Филиппа II предписывали герцогу не считаться ни с какими правами жителей Нидерландов, жесточайшим образом карать всех мятежников и подозрительных. «Железный герцог» расставил гарнизоны в крупных городах и приказал строить там крепости; учредил специальный «Совет по делу о мятежах», прозванный народом «Кровавым советом». Достаточно было малейшего подозрения, ложного доноса — и человека приговаривали к смерти, а все его имущество шло в пользу короля. «Кровавый совет» сотнями выносил смертные приговоры. Черная туча нависла над деятельными и жизнерадостными Нидерландами. Дым костров стелился над городами и селами — сжигали еретиков. На зубцах старинных, видавших виды городских стен и на деревьях раскачивались трупы повешенных: Альбе не хватало виселиц. А он все не унимался. Ведь Альба пообещал королю, что с его приходом в Нидерланды из непокорной страны в испанскую казну потечет сплошной поток золота и серебра. Каждый смертный приговор — доход. Особенно если к казни приговаривается дворянин-землевладелец, купец или богатый ремесленник. Многие ремесленники, купцы, предприниматели, исповедовавшие кальвинизм, справедливо опасаясь преследований, тайком уезжали за границу; закрывались их лавки и мастерские. Террор Альбы нанес тяжелый удар всему хозяйству страны.

Но неужели страх так сковал Нидерланды, что они отказались от всякого протеста? Неужели свободолюбивый и трудолюбивый народ безропотно покорился кровавому герцогу? Нет, народ не смирился. Напрасно Альба радуется и шлет самоуверенные донесения в Мадрид. Сопротивление не сломлено. В ответ на террор Альбы в стране началась упорная партизанская борьба. В приморских провинциях она приняла своеобразную форму.

…Людно на пристани маленького голландского портового города. Собравшихся людей не смущает хмурое небо и резкий, пронизывающий ветер с моря. Все возбуждены и громко переговариваются, энергично жестикулируя. Куда девались обычная голландская сдержанность и уравновешенность! Когда морю удается заглушить голоса, выразительный жест в сторону скрытого за высокой дамбой города или взмах кулака завершают начатую фразу. Может быть, здесь ждут прибытия каравана судов с товарами из Португалии или Англии? Или готовится к выходу в море флотилия сельделовных судов? Коренастый загорелый человек, матрос, вскочивший на бочку, привлекает к себе внимание. Он говорит, что выйти в море надо сегодня же. Завтра, может быть, будет поздно: с часу на час ожидается испанский гарнизон. Пусть городские власти колеблются и выжидают: ведь в магистрате заседают богачи, которые дрожат только за свое имущество. Бедным людям нечего терять: в море их ждет свобода. Там они станут гёзами. «Морскими нищими»! Но милостыню они попросят у проклятых испанцев только на языке пушек.

Около матроса формируется экипаж судна. Здесь и не искушенные в битвах, но хорошо знающие море рыбаки, и матросы с торговых судов, и военные моряки. К ним проталкиваются два подмастерья — шерстобиты, которых нетрудно узнать по рабочим фартукам и серым, запыленным лицам. Да, они не умеют управлять парусами, но они могут делать любую тяжелую работу. Пусть их только возьмут, и они покажут, на что способны. Боятся ли они моря и войны? А разве может быть что-нибудь страшнее их жизни здесь, на суше?

На корабли грузят продовольствие, которое удалось тайком собрать у зажиточных горожан. Даже богатые судовладельцы не прочь внести свою лепту в это дело, только бы не узнал об этом королевский чиновник. А сколько желающих участвовать в этой погрузке! Тяжелые бочки с соленой сельдью и ящики с головками сыра кажутся грузчикам легче — ведь это для «морских нищих», для тех, кто уходит бороться за свободу. Они доверят свою судьбу старому другу и врагу нидерландских тружеников — морю. Они будут скитаться по его пустынным просторам, искать и настигать врагов, защищая берега своей родины. Они отплывают сегодня — но они вернутся. Они должны вернуться победителями. Да здравствуют гёзы!..

Такие корабли уходили в море из многих портов северных, приморских провинций Нидерландов. «Морские нищие» начали ожесточенную партизанскую войну против испанского флота. Быстрые и решительные, они повсюду настигали вражеские корабли, атаковывали их и захватывали богатую добычу. Гёзы ответили на террор Альбы: они не брали пленных. Иногда гёзы делали смелые вылазки на сушу. Приморское население поддерживало их, снабжало продовольствием. Одно имя «морские нищие» наводило ужас на испанцев и на тех, кто поддерживал их в Нидерландах. С каждым месяцем силы гёзов росли, действия их становились все более организованными.

Не смирился народ и в удаленных от моря, внутренних районах страны. Здесь убежищем для отважных служили густые леса. Едва заметными тропинками, известными только местным жителям, пробирались через болота в чащу леса сотни обездоленных крестьян и городского рабочего люда. Сюда бежали от костров инквизиции и виселиц Альбы горожане-кальвинисты и разорившиеся дворяне. В дремучих лесах организовывались отряды. Они нападали на небольшие части королевских войск, отбивали арестованных патриотов, убивали католических священников, поддерживавших испанцев, нападали на обозы с продовольствием и оружием. К лесным гёзам возвращались многие эмигрировавшие раньше горожане. Лесные гёзы поддерживали связь с продолжавшими тайно действовать во многих городах кальвинистскими консисториями.

Кроме народного движения морских и лесных гёзов, против испанцев предпринимались еще военные действия наемных войск, организованные нидерландским дворянством. Оппозиционно настроенных нидерландских дворян, бежавших за границу перед прибытием Альбы, возглавил принц Вильгельм Оранский, один из самых богатых и влиятельных представителей знати. Что заставило этого вельможу вступить на путь борьбы с испанским королем? Вильгельм хотел, чтобы в Нидерландах управлял он сам и другие знатные нидерландцы. Но достигнуть освобождения он стремился не силами своего народа, а с помощью нанятого в чужих странах войска. Принц боялся народного движения и не верил в него. Он не прочь был связаться с нидерландской буржуазией, которая могла доставить ему средства, необходимые для содержания наемных войск. К Оранскому в Германию, где он скрывался, потекли деньги, собранные консисториями многих нидерландских городов: Антверпена, Амстердама, Лейдена, и других. Значительные суммы пожертвовали и некоторые представители знати.