Читать книгу "Священный Альянс. Палачи и шпионы Ватикана - Эрик Фраттини"

Вероятно, именно Гизлиери в начале 1552 года установил семь категорий преступников, которые подлежали суду трибунала Святой инквизиции: еретики; лица, заподозренные в ереси; лица, покровительствующие еретикам; маги, колдуны и волшебники; богохульники; лица, отказывающиеся повиноваться агентам инквизиции; те, кто разобьет, оскорбит или взломает печати или знаки Святой инквизиции.

Начиная с этого же года Гизлиери опутал город своей шпионской сетью. Его агенты действовали повсюду — от городских трущоб до кухонь дворцов римской знати. Собранные агентами инквизиции сведения передавались лично Гизлиери двумя способами: устно и с помощью так называемых Informi Rosso (красное послание). Красные послания представляли собой куски пергамента, свернутые в трубку, перевязанные красной ленточкой и запечатанные печатью с гербом Святой инквизиции. Согласно законам того времени, взломавшего печать ждала немедленная смерть. А на свернутом пергаменте агенты Гизлиери записывали все то, что служило поводом для часто совершенно необоснованного обвинения какого-либо жителя Рима в нарушении законов церкви и подлежало расследованию трибуналом инквизиции. Красные послания опускались в маленький бронзовый ящик, специально для этой цели установленный у штаб-квартиры Святой инквизиции в Риме.

За несколько лет глава инквизиции сумел создать одну из самых обширных и работоспособных агентурных сетей, а также собрать одну из лучших картотек сведений о гражданах Рима. Никакое движение, никакое слово, произнесенное в узких улочках или на площадях города, не могли укрыться от Гизлиери. Ни одно движение, ни одно слово, произнесенное в коридорах Ватикана, не оставались неизвестными генералу инквизиции.

23 мая 1555 года, после очень короткого (меньше месяца) правления папы Маркела II, кардинал Джанпьетро Караффа, не встретив сопротивления ни со стороны императорской, ни со стороны французской оппозиции, голосованием конклава был избран папой римским. Посол Венеции Джакомо Наваджеро так охарактеризовал нового папу, которому было в ту пору семьдесят девять лет: «Караффа — папа, обладающий темпераментом неистовым и пламенным. В делах управления церковью проявляет он неумеренную запальчивость. К тому же этот престарелый понтифик не переносит, кажется, когда кто-либо ему противоречит».

Караффа, уже ставший папой Павлом IV, начинает опасаться могущества и власти Гизлиери. (Дело дошло до того, что римское простонародье окрестило генерала инквизиции «теневым папой».) Однако, несмотря ни на что, папа производит Микеле Гизлиери в кардиналы. С этого момента инквизитор становится все более могущественным и опасным. Многие члены коллегии кардиналов не желали допускать, чтобы он, будучи инквизитором, вершил судьбы католической церкви.

А шпионы Гизлиери работали в полную силу, сея ужас на улицах Рима. Агенты кардинала, известные как «черные монахи», выбирали жертву и ждали, когда этот человек окажется на какой-нибудь безлюдной улице. Тогда его хватали, запихивали в закрытый фургон и везли в одно из тайных помещений инквизиции. Некий монах, видевший собственными глазами прибытие схваченных во дворец Святой инквизиции в Риме, оставил такое описание этого события (оно приводится в книге Леонарда Галуа «Общая история инквизиции», 1869 г.):

«Жертву оставляли на нижнем этаже внутреннего двора, рядом с главным входом. Оттуда начиналось ее путешествие в некое круглое помещение, где десять прикрепленных к стене скелетов возвещали ей, что иногда постояльцев этой гостиницы живьем прибивали гвоздями, чтобы дать им встретить смерть. После столь недвусмысленного предуведомления несчастный попадал на соседнюю галерею, где находил еще два человеческих скелета, но не стоящих на ногах, а распростертых на полу так, что они скорее походили на мозаичный узор или украшение. И в той же самой галерее справа ясно был виден очаг со следами жира, призванный служить тайной заменой кострам на площадях, которые вышли из употребления благодаря лицемерию этого испорченного века. […] Собственно темниц на первом этаже здания было не так много, зато на втором этаже находился зал Святого трибунала, а по сторонам его располагались две двери. На одной двери имелась надпись, которая гласила, что это помещение первого святого отца, а на другой — что это помещение второго святого отца. Так называли инквизиторов, которым была поручена двойная миссия помогать Верховному трибуналу в стремлении раскрывать преступников и карать виновных»[3].

Но для кардинала Гизлиери все изменилось, когда в ночь на 18 августа 1559 года папа Павел IV неожиданно скончался. Как только эта новость стала известна, мятежная волна прокатилась по улицам Рима. Охота на шпионов превратилась в одно из самых любимых занятий простолюдинов. Многие из тех, кто верно служил Святой инквизиции, были растерзаны толпой, а их тела выброшены в сточные канавы. Но этим дело не ограничилось. Жители Рима атаковали дворец, в котором размещался трибунал инквизиции, и опрокинули статую почившего папы.

Кардинал Гизлиери и несколько его людей смогли уберечь большую часть тайного архива. Спешно покидая Рим, Гизлиери увез свой архив с собой в восьми крытых фургонах.

Жизнь вошла в обычную колею, когда 25 декабря 1559 года кардинал Джованни Анджело Медичи, враг предыдущего понтифика, стал новым римским папой и принял имя Пий IV.

Этот папа обладал твердым характером, был ловким дипломатом и желал очистить католическую церковь от всяких следов деятельности предыдущего понтифика — Павла IV. С этой целью он приблизил к себе двух верных кардиналов, которые были его племянниками: Марка Зиттиха де Альтсмпс и Карло Борромео. Первый был виртуозом шпаги и военного искусства, второй — мастером дипломатии.

Борромео был назначен архиепископом Милана, папским легатом в Болонье и Романье, ответственным за управление папскими владениями и, наконец, личным секретарем самого папы. В первую очередь был отдан приказ задержать и заключить в замок св. Ангела кардиналов Карло и Альфонсо Караффу, а также Джанни Караффу, герцога Палианского и других дворян из герцогской свиты, обвиненных в убийстве его супруги. Во-вторых, по совету Карло Борромео папа Пий IV решил реабилитировать кардинала Мороне и епископа Фоскерари, обвиненных инквизицией в ереси по приказу папы Павла IV. В-третьих, папа приказал изгнать генерала инквизиции кардинала Микеле Гизлиери и распустить «черных монахов»[4].

Его преосвященство нашел убежище в уединенном монастыре и вернулся к пасторской деятельности в своей прежней епархии, в результате чего к нему отнеслись благосклонно, когда конклав собрался вновь после смерти папы Пия IV 9 декабря 1565 года. Интересно, что после того, как конклав прозаседал три недели, кардинал Карло Борромео, доверенное лицо почившего папы, решил поддержать кандидатуру кардинала Гизлиери, которому покровительствовал король Филипп II. Уже в течение долгого времени Гизлиери получал от испанской короны субсидию в 800 дукатов.