Читать книгу "Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды - Роман Почекаев"

Не секрет, что большинство царевичей-Чингизидов, принявших участие в походе на Запад, лишь номинально возглавляли свои войска, фактически же ими командовали опытные полководцы-темники. Есть основания полагать, что Берке командовал войсками сам и успешно проявил себя на военном поприще. Впоследствии он, один из немногих правителей Золотой Орды, не раз будет еще возглавлять войска, которые под его командованием одержат ряд побед. Но это будет гораздо позже, десятилетия спустя – во время войны с персидскими ильханами. А в 1240 г. Бату, двинувшийся на Юго-Западную Русь и Венгрию, оставил Берке в арьергарде своих войск, действовавших против кипчаков, чтобы сохранить завоевания, пока основные силы монголов сражались в Центральной Европе.

К 1243 г. великий поход был окончательно завершен. Однако способности, проявленные Берке, заставили Бату отнестись к нему с большим вниманием и позволили привлечь младшего брата и к политической деятельности.

III

В 1246 г. Берке вместе с другими своими братьями отправился в Монголию, на курултай, на котором предстояло избрать преемника хану Угедэю, умершему еще в конце 1241 г. Были весьма велики шансы на избрание Гуюка – старшего сына Угедэя и главного недоброжелателя Бату. Поэтому вполне объяснимо было желание самого Бату не присутствовать на триумфе своего недруга. Впрочем, своим братьям Бату дал наказ поддержать того кандидата, которого выберет большинство участников курултая. Как и ожидалось, новым ханом был избран Гуюк. На этот раз Берке пришлось ограничиться ролью рядового участника курултая и не удалось проявить своих качеств как политика.

Зато это в полной мере удалось Берке в 1251 г., на следующем курултае, который он сам, собственно говоря, организовал и провел. После смерти Гуюка, скончавшегося при невыясненных обстоятельствах в 1248 г., Бату решил выдвинуть в ханы своего сторонника – Мунке, старшего сына Тулуя. В 1250 г. Берке прибыл в Монголию во главе представительной делегации, в которую вошли Сартак (старший сын Бату) и… тридцать тысяч воинов Золотой Орды!

Поскольку у Чингизидов и представителей знати практически не было сомнений, что будет избран Мунке, многие его противники просто-напросто отказывались участвовать в фарсе, в который обещали превратиться ханские выборы. Берке, отличавшийся решительностью, на этот раз запаниковал: все-таки, он был в далекой Монголии, среди почти незнакомых ему родичей и аристократов, и поддержки ему было ждать практически не от кого. В отчаянии он не придумал ничего лучше, чем написать письмо Бату: «Прошло два года, как мы хотим посадить на престол Менгу-каана, а потомки Угедей-каана и Гуюк-хана, а также Йису-Менгу, сын Чагатая, не прибыли». Бату ответил коротко и ясно: «Ты его посади на трон, всякий, кто отвратится от ясы, лишится головы», фактически объявив всех, кто не явится на курултай, нарушителями ясы.

И Берке с блеском провел курултай, который был в большей степени инсценировкой, да еще и без почти половины его обязательных участников! Несмотря на то, что явились преимущественно те царевичи и нойоны, которые считались сторонниками избрания Мунке, Берке решил принять беспрецедентные меры безопасности, чтобы быть уверенным в результате выборов. Он окружил место проведения курултая тысячами своих воинов. Он нарушил установленный порядок рассадки участников, посадив на почетные места своих надежных нукеров, а тех царевичей и аристократов, в позиции которых сомневался, заставил сесть подальше, чтобы они не могли бы выразить свое несогласие достаточно громко. Естественно, избрание Мунке прошло как по маслу.

И, тем не менее, одно незапланированное действо во время избрания состоялось, и его инициатором оказался сам Берке, по сведениям некоторых источников, не согласовав свое намерение ни с Бату, ни с Мунке, он заставил новоизбранного хана поклясться на Коране, что тот будет оказывать покровительство мусульманам Монгольской империи. Мунке (отчасти благодарный Берке за содействие, отчасти опасавшийся джучидских туменов, все еще находившихся в Монголии) был вынужден подчиниться, но затаил неприязнь к исламу и к Берке лично, что впоследствии нашло отражение в политике нового хана.

С триумфом вернувшись в Золотую Орду, Берке начал стремительно выдвигаться среди царевичей и знати, фактически став вторым лицом в улусе после самого Бату. Возможно, впрочем, что это было связано не только с его политическими успехами в Монголии, но и с тем, что к 1251-1252 гг. скончались старшие братья, Орду и Шибан, и статус Берке значительно возрос не только в золотоордынской политике, но и в семейной иерархии Джучидов. Вместе с ханом Мунке и Бату он, в частности, принял участие в репрессиях против потомков Чагатая и Угедэя, устроивших в 1252 г. заговор с целью свержения и убийства новоизбранного хана. Бату, по некоторым сведениям, рассматривал Берке даже как своего соправителя. Высокое положение царевича, похоже, вскоре вскружило ему голову, и он время от времени стал позволять себе выходки, которые не всегда находили понимание и одобрение у Бату. Так, владея собственным уделом на Северном Кавказе, Берке зашел настолько далеко, что стал самостоятельно обмениваться посольствами с мусульманскими государями, принимая их послов и оставляя себе те почести и дары, которые формально предназначались его старшему брату. Естественно, властитель Золотой Орды поспешил осадить зарвавшегося братца: он отобрал у Берке удел на Кавказе и велел ему перекочевать за Волгу.

Однако эти меры не означали, что Берке был отстранен от государственных дел и утратил влияние в Золотой Орде вообще и на Бату в частности – совсем напротив. В 1253 г. братья вдруг узнали, что их ставленник Мунке без согласования с ними отправляет своего младшего брата Хулагу в поход на Иран, планируя закрепить за ним все иранские владения – включая и те, что прежде числились в сфере влияния Бату! К тому же, предписав Хулагу покончить с властью багдадского халифа – доброго друга Берке по переписке! Да еще и приказав правителю Золотой Орды выделить для участия в этом походе одну пятую часть всех своих войск! Возмущенный Берке явился к старшему брату и заявил: «Мы возвели Менгукана, и чем он воздает нам за это? Тем, что отплачивает нам злом против наших друзей, нарушает наши договоры, презирает нашего клиента и домогается владений халифа, моего союзника, между которым и мною происходит переписка и существуют узы дружбы. В этом есть нечто гнусное» Своими словами он настолько распалил гнев старшего брата, что Бату повел себя решительнее, чем ожидал от него Мунке: формально подчинившись приказу хана и начав собирать войска для иранского похода, он дал понять Хулагу, что вторжение в Иран очень огорчит его. Бату. В результате брат монгольского хана с войсками застрял на восточном берегу Амударьи, не решаясь провоцировать гнев ордынского правителя, и провел там более двух лет – до самой смерти Бату на рубеже 1255-1256 гг.

IV

Смерть наследника Джучи существенно изменила расстановку сил в Монгольской империи. И формально, и фактически всю полноту власти, наконец-то, получил Мунке-хан, соправителем которого Бату являлся в последние годы. Политические интриги начались и в самой Золотой Орде, где в борьбу за трон вступили два самых влиятельных после Бату царевича-Джучида – его брат, мусульманин Берке, и сын, христианин Сартак: оба активно участвовали в политической деятельности в последние годы правления Бату и поэтому не без оснований считали себя его наследниками.