Читать книгу "Тайные войны СССР. Советские военспецы в локальных конфликтах XX века - Александр Окороков"

Многие советские деятели считали, что развернувшиеся в Азии национальные движения, принявшие в некоторых странах вооруженные формы, можно было легко переориентировать на социалистическое.[7] Первыми действиями в этом направлении стали: Эизелийская операция в Персии (Иране) весной 1920 года, формирование летом 1920 года специальной экспедиции во главе с индийским коммунистом М. Н. Роем в приграничные афгано-индийские районы, военная помощь Временному народному правительству Монголии в 1921 году, рейд отряда комкора В. М. Примакова в Афганистан в 1929 году, боевые действия в Синцзяне (северо-западная провинция Китая) в 1934 году.

Второй этап советского военного сотрудничества с азиатскими странами связан с Великой Отечественной войной. Героизм красноармейцев в борьбе с фашизмом и самоотверженный труд гражданского населения в тылу восхищали даже врагов Страны Советов и способствовали популяризации Советского Союза и его политического строя.

Первыми азиатскими «объектами» Советского Союза в послевоенный период стали бывшие французские и британские колонии. Советское руководство интересовало уже в первую очередь геостратегическое положите этих стран, а не состояние и перспективы развития там революционного процесса. Ценность той или иной территории определялась, исходя из традиционных российских геополитических целей на южном направлении. По сути, Советский Союз был «обречен» двинуться за свои границы: политика сверхдержавы должна была быть глобальной по определению.

Начало крушения колониальной системы, активизировавшийся после Второй мировой войны процесс становления освободившихся государств, присматривавшихся к достижениям СССР, давали реальные шансы поколебать позиции «прочного тыла империализма».

Здесь, на наш взгляд, уместно отметить, что к середине 1950-х годов в Западной Европе, по мнению бывшего госсекретаря США Г. Киссинджера, процветала американская сфера влияния и готовность Америки защищать эту сферу при помощи военной силы сдерживала «советский авантюризм».

В этой ситуации Н. С. Хрущев оставил Запад и сделал ставку на распространение советского влияния на Ближнем Востоке и Центральной Азии, которые прежде считались «безопасным тылом западного влияния». Точнее, западноевропейского, так как США, особенно на первых порах, фактически отвергали «старую европейскую политику» и не позволяли связывать себя с колониальной традицией. Тем самым поставки советского оружия в азиатские страны стали своеобразным «нажимом» на нервные узлы Западной Европы, особенно Великобритании, для которой, например, Индия и Египет представляли наиболее существененнон наследие имперского прошлого.

К этому времени в регионе сложилась довольно уникальная ситуация. Колониальные державы (главным образом Великобритания и Франция) понимали, что их время прошло. И потому надеялись лишь на США, у которых не было в странах Востока имперского прошлого. А у Вашингтона же стремительно возрастали собственные политические и экономические интересы в регионе. Именно столкновение интересов СССР и США на Востоке и стало в конечном итоге реальным фактором советско-американского противоборства в обширном азиатском регионе.

В то же время в США прекрасно понимали, что Советский Союз во многом «обогнал» Америку на Ближнем Востоке и Южной Азии. Военные аналитики докладывали президенту Д. Эйзенхауэру, что если не предпринимать решительные меры, то вскоре «Советы со своей доктриной устрашения» и огромной популярностью превратят регион в свой «непотопляемый авианосец».

5 января 1957 года Эйзенхауэр обратился к конгрессу со специальным посланием, в котором охарактеризовал положение на Ближнем и Среднем Востоке как «критическое». Он потребовал позволить ему как Верховному главнокомандующему использовать там вооруженные силы США в любой момент, пе испрашивая разрешения законодательной инстанции[8]. Так родилась «доктрина Эйзенхауэра», которая, по мнению многих западных исследователей, была явно «не к месту и сроку». Москва получила полную свободу действий на Востоке. При этом в видимом аспекте она всегда мота манипулировать «угрожающей для арабов американской доктриной».

Одной из первых азиатских стран, с которой Советский Союз наладил (вернее, продолжил) военное сотрудничество, стал Китай. Начало этого сотрудничества было положено еще в 1924 году, во время вооруженной борьбы между сторонниками Народной партии (Гоминьдан, ГМД) и местными правителями.

Другой азиатской страной, получившей военную помощь со стороны Советского Союза, уже в первые послевоенные годы стала Корея, а затем Вьетнам.

Третий этап связан с появлением нового вектора во внешней политике СССР, который наметился после XX съезда КПСС (1956 г.). Генеральный секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев в Отчетном докладе съезду отметил, что «развивающийся мир и социалистический мир — союзники в борьбе против колониализма, неоколониализма и империализма и смогут сотрудничать по широкому спектру проблем». С этого момента СССР начал распространять свое влияние не только с помощью политико-дипломатических мероприятий, экономической помощи, но и посильной военной помощью некоторым государствам в их борьбе за независимость. Причем в это время в советском руководстве преобладало мнение, что сначала следует укрепить власть в борющейся или получившей независимость стране, а затем браться за радикальные общественные преобразования. В противном случае власть может быть потеряна. Поэтому Москва придавала большое значение поставкам в азиатские государства оружия, а также отправке в «дружеские» страны военных специалистов и советников. Поток военной помощи различной мощности шел в Индию, Ирак, Иран, Северную Корею, Вьетнам, Индонезию, Лаос, Камбоджу (Кампучию), Афганистан, Пакистан и др. Для некоторых государств СССР стал единственным или основным поставщиком военных материалов.[9] Однако было бы неверным расценивать сотрудничество СССР с азиатскими странами во второй половине XX столетия только с идеологической точки зрения. Во многих случаях Советский Союз рассматривал эти государства как потенциальных партнеров в экономических вопросах.

В свою очередь, экономическое, техническое и военное сотрудничество с азиатскими государствами позволяло Советскому Союзу получить дополнительные рычаги влияния на общую геополитическую ситуацию в регионе. А это, соответственно, давало возможность наиболее эффективно защищать свои национальные интересы.

Что же касается западных стран (в первую очередь США), то главной составляющей их политики в Азии были геостратегические и экономические интересы. Декларирование же положений о «защите демократии» или «ценностей свободного мира», широко пропагандируемых в средствах массовой информации, являлось лишь элементом политической риторики. То же касалось и запугивания мировой общественности «коммунистической угрозой». Сформированный образ врага в лице Советского Союза — «империи зла» позволял получать баснословные суммы для финансирования гонки вооружения и завоевания мирового господства. Эта идея получила реальные перспективы еще в годы Второй мировой войны, когда советские и американские солдаты вместе погибали на полях сражений.