Читать книгу "Командир красной армии - Владимир Поселягин"

— Тэк-с, посмотрим, что там есть.

При первом заглядывании я только и рассмотрел бутылку в одной из корзин да несколько яиц, сейчас же, выкладывая снедь, прикидывал, что съесть сразу, что оставить на потом.

В корзинах была традиционная крестьянская еда: по бутылке с молоком, по краюхе хлеба, завернутых в грубую холстину, сало. В одной простое соленое, в другой копченое. Еще яйца, пара пирожков с картошкой, перья зеленого лука, соль в маленьких пакетиках, по головке лука, немного чеснока. В общем, обычная и простая еда. Помидоров и огурцов не было.

Вставала проблема с ножом, его в корзинах не оказалось. Видимо, те, кому несли снедь девчушки, имели свои тесаки. А как мне быть? Вздохнув, я завернул сало обратно и стал, отламывая куски хлеба, запивать их молоком из бутылки.

Я уже почти закончил трапезу, когда услышал перестук копыт и скрип телеги.

Быстро пригнувшись, хотя с дороги меня заметить было невозможно, я отставил бутылку в сторону, снова заткнул ее кукурузной кочерыжкой, положил остатки хлеба обратно в корзину и, стараясь не шуметь, скользнул к дороге.

Осторожно выглянув из-под куста, присмотрелся.

— Все-таки наш мир, — вздохнул я, видя впереди крах своих надежд. По дороге действительно ехала телега, причем управлял лошадью каурой масти самый настоящий старинный милиционер. В смысле, в старинной форме. Он был в синих галифе, в начищенных сапогах, в белой гимнастерке с четырьмя треугольниками в петлицах. Так называемая старшинская «пила», я знал, что это было за звание. На кожаном поясе виднелась застегнутая кобура коричневого цвета. Про фуражку с красной звездой уже и не говорю.

А вот его спутницы оказались теми самими дарительницами продовольствия. Поглаживая одной рукой роскошные, тронутые сединой усы, а другой держа вожжи, старшина слушал щебечущих о чем-то девчонок.

«Наверняка про меня рассказывают», — хмыкнул я и, как только они скрылись за ближайшим поворотом, вернулся на место. Быстро собравшись, сложил все в одну корзину. Места хватало.

Подхватив корзину за ручки, я, морщась от боли в ногах, вышел на дорогу — идти по лесу уже не мог, подошвы горели — и зашагал в сторону, противоположную той, куда уехала телега. Если что, успею нырнуть в кусты.

Шагая по дороге, я размышлял: «„Пила“ старшинская была до сорок третьего, соответственно время от начала тридцатых до сорок третьего. М-да, попал… Ладно. Узнаю, где я точно, там определимся», — после некоторого колебания решил я и зашагал уже бодрее. Через пару минут, приняв новую информацию, даже стал весело насвистывать — не так уж и плохо, что я попал в прошлое. Главное, жив ведь!

* * *

За час, что я шлепал по пыльной дороге под жаркими лучами солнца, мимо меня дважды проскакали верховые, трижды проехали телеги. Один раз, подвывая мотором и коробкой, проскочил легковой автомобиль. Он был похож на тот, из мультика с Фунтиком, только черный. Короче, «каблук» недоделанный. Кстати, след протектора, что я видел ранее, явно принадлежал ему.

Каждый раз, когда появлялись люди, я успевал спрятаться в кустах, так что меня никто не заметил. Наконец я вышел к тому месту, где лес заканчивался. Поднявшись на холм и укрывшись за орешником, стал рассматривать поселение, что находилось в низине. С холма было видно на много километров вокруг. Внизу километрах в трех была деревня, хотя, может быть, и село — я рассмотрел церковь из красного кирпича. Крупная она для деревни. Еще было видно множество озер, изумрудную траву, точками выделялись пасущиеся коровы и лошади. Километрах в десяти, а то, может, и больше, у высоких холмов с пятнами известняка внизу была видна тонкая нитка реки.

— Солома на крышах почти везде. Блин, какой год? — пробормотал я.

Я просидел в кустах часа четыре, ожидая, пока стемнеет — днем голышом не выйдешь в открытое поле, люди не поймут. Передник я, конечно, из одной тряпки сделал, но он вряд ли поможет. За час до темноты со стороны дороги, что осталась метрах в сорока в стороне, снова послышались перестук копыт и скрип телеги, причем знакомый. В этот раз вместе с милиционером ехали не только девчонки, но и четыре мужика — один с окладистой бородой, другой, помоложе, с чистым лицом и два пацана лет семнадцати. Судя по косам, они занимались заготовкой сена. Время было уже вечернее, вот и возвращались домой после работы.

Проводив их взглядом, пока телега с пассажирами не превратилась в маленькую едва ползущую точку, я вернулся к ужину, пытаясь отгрызть кусок копченого сала. Кстати, изучение картины впереди я совместил с ужином.

Тщательно пережевывая пищу, я размышлял: «Что мы имеем? Год, скорее всего, ближе к сорок первому, чем к тридцатым. Почему я так думаю? Да потому что по закону жанра все попаданцы оказываются именно в сорок первом, в начале войны, где-то у границы. Соответственно я где-то на Украине или в Беларуси. К людям лучше не выходить, местные уже знают о голом парне, так что надо свалить к тем холмам, где речка пробегает, переплыть на другую сторону, там уже видно будет. Но идти лучше ночью или так, чтобы меня не увидели. Определюсь, где я и в каком точно времени, тогда видно будет, можно уже и решение о легализации принять. Кричать, как другие попаданцы, что я из будущего, ведите к Сталину, не для меня. Запрут еще в четырех стенах. С них станется. Нет, в чем я уверен на сто процентов, так это что к правительству не пойду. Если что, чтобы совесть не мучила, можно записки им отправлять, чтобы катастроф не было. Если, конечно, попал в сорок первый, но никак не лично… И еще шифроваться. Кстати, загар у меня не местный. Хотя об этом времени я еще почти ничего не знаю, могу опалиться на мелочах, значит, нужно постоянно контролировать себя и наблюдать за людьми, перенимая их привычки. Если что скажу не так, то можно соврать, что я с недавно освобожденных западных территорий. Например, с города Владимир-Волынска…»

Убрав остатки продовольствия обратно — там еще на пару раз хватит — я посмотрел в сторону заходящего солнца и группы женщин, что шли к поселку. Они вырулили откуда-то сбоку, из-за небольшого леска. Я могу ошибиться, все-таки далеко, но кажется, там виднелась крыша какого-то строения, скорее всего, коровника или свинарника. В это же время по той дороге, что я шел, гремя звонком, с холма скатились два велосипедиста, молодые парень и девушка. Не доехав до стайки женщин, они свернули на боковую дорогу, за которой была видна гладь небольшого озера.

— Искупаться решили, — пробормотал я и тут же вскинулся: — А что если поживиться там? Вдруг повезет?

Укрывшись за кустами, я прошел по склону и стал быстро спускаться. Издалека понять, что я без одежды, вряд ли получится, да к тому же я закрывался корзиной. Пробежав по открытому полю до невысоких деревьев, что скрывали водоем, затаился. Другой возможности быстро достигнуть озера не было, только так, несмотря на опасность обнаружения. В случае появления кого-нибудь на дороге я готов был нырнуть в высокую траву, но повезло.

Обойдя озеро, я вышел на другую сторону, когда наконец заметил купающихся. Судя по поведению, они были семейными. Кто еще станет целоваться в воде?