Читать книгу "Евразийская империя скифов - Юрий Петухов"

Как утвердились «северные варвары» в Греции? Приход «дорийцев» не укладывается в схему «варварского нашествия». Известно, что города микенской Греции были уничтожены не сразу, не вдруг, а в ходе войн, длившихся более столетия, с конца XIII по конец XII в. до н. э. Затем был почти вековой перерыв, и только после этого начался подъем новой, несомненно «дорийской», культуры.

Некоторые исследователи пришли к выводу, что падение микенской цивилизации и приход дорийцев на Балканы — это разные события. Дорийцы ничего не разрушали. Враг приходил с другой стороны (скорее всего, из Малой Азии).

Историческая традиция проливает свет на решение «дорийской проблемы». В Спарте, единственном государстве Греции, сохранившем до конца эпохи античности преемственность древней аристократии и связанной с ней политической культуры, о «приходе дорийцев» рассказывали так: местная династия царей (Гераклидов), изгнанная могущественными врагами, попросила на севере Балкан помощи у дружественного дорийского народа, получила эту помощь и вернула себе престол. Спартанская легенда о «возвращении Гераклидов» показывает, что дорийцы не были врагами греков. Напротив, ослабевшая микенская цивилизация привлекала северных соседей на помощь, как это делала позже Римская империя.

По Гомеру, «греческое» войско, осаждавшее Трою, состояло как из ахейцев, главой которых был микенский царь Агамемнон, так и из «белокурых северян» во главе с Ахиллом (средневековые источники прямо называли его скифом из Приазовья). Конфликт между Ахиллом и Агамемноном, с которого начинается поэма, представляется в этом свете не частной стычкой, но противоречием между двумя слоями «греческой» аристократии — старым и новым.

Гомер не упоминает термина «дорийцы»; войска, осаждавшие Трою, называются в «Илиаде» то ахейцами, то данайцами. Если ахейцы — это подлинное имя создателей «греческой» цивилизации бронзового века, известное по надписям, то в гомеровских «данайцах» можно узнать «новых греков» — тех, что пришли вместе с Ахиллом с берегов Меотиды. Их название образовано от топонима дон/дана/тана, распространенного в Причерноморье и Приазовье, означавшего у древних ариев — «река». Это слово издревле служило собственным именем Дона-Танаиса, так что «данайцы», штурмовавшие Трою, оказывается, то же, что «донцы-молодцы».

Воины, пришедшие из южнорусских степей, помогая грекам против многочисленных врагов, постепенно брали власть в свои руки. Когда ослабевшие Микены окончательно пали, «варвары»-дорийцы восстановили — хотя и не сразу — разрушенное государство. Учитывая, что дорийцы принесли в Грецию технологию обработки железа (первые железные мечи обнаружены именно в дорийских слоях, с XI в. до н. э.), то вряд ли следует называть их варварами. Тем более что греческий алфавит, не имевший прямой преемственности с древнемикенским слоговым письмом, был наверняка принесен ими же (см. раздел «Скифская письменность»).

Итак, в XI в. до н. э. в Греции появилось ЖЕЛЕЗО, АЛФАВИТНОЕ ПИСЬМО, НОВАЯ РЕЛИГИЯ И СЮЖЕТЫ ГОМЕРОВСКОГО ЭПОСА. ВСЕ ЭТО ПРИНЕСЛА С СОБОЙ ДОРИЙСКАЯ (ЧТО ТО ЖЕ САМОЕ — КИММЕРИЙСКАЯ, СКИФСКАЯ) АРИСТОКРАТИЯ, и говорить поэтому о «культурном упадке», о «варваризации» XI–IX вв. до н. э. вряд ли стоит. Упадок был раньше, когда гибли в огне ахейские города, дворцы и крепости.

Дальнейшая история отношений Греции и Скифии известна. Морская колонизация, «плавание аргонавтов», торговые полисы на берегах Понта Эвксинского… Все это было потом, после того как сама «греческая» цивилизация в момент своего рождения получила из Скифии импульс, дарующий новую жизнь. Поэтому культурные формы, которые Скифия получала из Греции в античную эпоху, можно признать бумерангом, вернувшимся к своему хозяину…

Греко-скифские отношения оставались далеки от идиллии. Аборигены Балкан были не в восторге, когда им на голову в XI в. до н. э. свалилась пришлая аристократия; барщина и оброк все-таки довольно утомительные повинности. Точно также не все скифы были довольны торговой деятельностью жуликоватых греческих купцов, разлагавших «товарами широкого потребления» общину и развращавших «свободными нравами» скифскую аристократию.

Всем известна история царя Скила, которому в бытность его в вольном городе Ольвии (дело происходило в середине V в. до н. э.) подложили в постель бойкую греческую даму, обучившую его не только «искусству любви», но и элементам греко-малоазийских мистических культов. В результате царь забросил свой народ и переселился в Ольвию, где предался «распущенности нравов», предоставив своих подданных на разграбление предприимчивым греческим купцам. Родственникам Скила просто пришлось лишить его власти; более того, они потребовали его депортации с территории соседнего государства и казнили как изменника. Но отношения с греками преемники Скила все же не свернули…

Слишком взаимовыгодными были эти отношения. Чаша весов колебалась то в ту, то в другую сторону… Если в раннем железном веке Скифия была, безусловно, сильнее и оказала существенное влияние на становление греческой цивилизации, то в эпоху поздней античности многое изменилось. Классическая культура Эллады воздействовала на Скифию (позднее Сарматию). Об этом свидетельствуют раскопки городов северопонтийского бассейна. Удивительные образцы искусства — скульптуры, росписи, ювелирные украшения, обнаруженные в этих городах, были изготовлены, несомненно, местными мастерами, теми же скифами-сарматами, но под греческим влиянием. Именно это влияние позволило приписать создание городов Причерноморья-Приазовья «грекам».

Великая Скифия дала «греческой» цивилизации «толчок», получив в обмен ее готовые «плоды», рождающиеся обычно в инерционной фазе, накануне завершения жизненного цикла. Несомненно, что во время интенсивного заимствования «плодов культуры» из бассейна Эгеиды Скифия испытывала и прямое политическое давление со стороны «моря». Одно тесно связано с другим.

Начиная с 110-х гг. до н. э. на Южном берегу Крыма один за другим высаживались «морские десанты». Войны со Скифией начал знаменитый Митридат Евпатор, создатель Понтийской державы, объединивший под своей властью значительную часть эллинистического Восточного Средиземноморья. Митридат был противником Римской империи, также стремившейся на восток. В этой ситуации причерноморские скифы-сарматы были вынуждены маневрировать между двумя сильными противниками. Первоначально они оказали Понту серьезное сопротивление. Морской десант под командованием полководца Диофанта устранил древнюю династию Боспорского царства, но тут же нарвался на народное восстание крымских скифов, синдов и меотов, возглавленное скифом Савмаком. Это восстание закончилось неудачей, и Митридат на несколько десятилетий получил контроль над Херсонесом и Боспором Киммерийским. Он вошел в союз со степными скифами и сарматами, и даже пополнил сарматской конницей свое войско. Почему так получилось, понять нетрудно: с запада «поджимал» Рим. Сарматы поддержали Митридата и уступили ему часть причерноморских городов, чтобы сдержать более опасного противника. События войн Митридата с Римом, продолжавшихся несколько десятилетий, хорошо известны. Митридат был самым сильным противником Рима, оказавшим империи достойное сопротивление. Понтийская держава собрала вокруг себя не только эллинистические государства Малой Азии, но привлекла и саму Грецию; ударную же силу понтийской армии составляли скифы и сарматы.