Читать книгу "Луна над Эдемом - Барбара Картленд"

Для Чилтона Хока явилось полной неожиданностью, когда в 1886 году он узнал, что его дядя умер и новым лордом Хокстоном стал он.

Ему ничего другого не оставалось, как вернуться домой. Но разлука с друзьями, особенно с Джеймсом Тейлором, и плантацией, которая занимала теперь уже 1200 акров, казалась ему невыносимой.

К тому времени он стал совершенно независимым, свыкся с одиночеством. Иногда по две, а то и по три недели он не видел никого, кроме своих кули.

Он сидел один в своем большом доме, который построил на вершине холма, чтобы в самое жаркое время года тот был открыт всем ветрам. Зимы иногда бывали довольно холодными, но в доме имелись большие традиционные английские камины.

Чилтон привык быть один. Он любил читать, но чаще всего после прекрасно приготовленного ужина он сразу же отправлялся спать, чтобы встать с рассветом и снова приняться за работу, которая полностью поглощала его.

По возвращении в Англию он понял, что совершенно забыл, какую размеренную и праздную жизнь привыкли вести люди его круга. В ней не было места спешке и суете; всех занимало лишь одно — как приятнее провести время.

Тем не менее в родовом поместье его ожидало много забот. В последние годы жизни его дядя часто болел и сильно запустил дела. Необходимо было купить новое оборудование, отремонтировать постройки и, главное, встретиться с родственниками.

На Цейлоне Чилтон Хок был и организатором, и работником, но в Англии как лорд Хокстон он стал еще и главой многочисленного семейства, члены которого большей частью были бедны и к тому же, как он убедился, отличались скупостью и жадностью.

Его первой задачей в Англии было найти кого-нибудь, кто бы смог занять его место на плантации. Он решил, что она станет частью фамильных владений и будет передаваться по наследству вместе с титулом.

Ему показалось, что он нашел подходящую кандидатуру в лице своего племянника Джеральда Уоррена, единственного сына его старшей сестры, довольно неглупого молодого человека двадцати четырех лет.

Оставив плантацию на попечение одного лишь главного надсмотрщика, Чилтон так переживал, что отправил Джеральда Уоррена на Цейлон с неприличной поспешностью, которую сам счел бы недопустимой, если бы дела не обстояли так серьезно.

Но он считал, что в двадцать четыре года Джеральд в состоянии справиться с управлением поместьем, тем более что работа в нем прекрасно налажена и оно приносит неплохой доход. К тому же теперь отпала необходимость самому заниматься тяжелым физическим трудом, как это приходилось делать лорду Хокстону шестнадцать лет назад.

Джеральд с большой готовностью встретил все предложения своего дяди. Позже лорд Хокстон узнал, что он крайне тяготился жизнью в отчем доме и успел перессориться со всеми остальными родственниками.

Однако прямо перед отплытием он объявил о своей помолвке с дочерью живущего по-соседству родовитого дворянина, высокочтимой Эмили Ладгроув. Но их свадьба была отложена по настоянию семьи невесты.

Некоторое время родные Эмили очень холодно реагировали на всякие разговоры о помолвке по той простой причине, что у Джеральда не было никаких видов на будущее, к тому же, казалось, его вполне устраивало то содержание, которое ему готова была выплачивать его овдовевшая мать, и он не собирался ничего предпринимать для увеличения своих доходов.

Однако интерес, проявленный к нему его дядей, представил все в новом свете, и хотя официального объявления о помолвке не было, тем не менее все пришли к соглашению, что Эмили и Джеральд поженятся через год.

— Я сам буду сопровождать ее на Цейлон, — пообещал лорд Хокстон.

— Неужели нужно ждать целый год? — спросил Джеральд.

— Боюсь, что да, — ответил его дядя. — Здесь у меня столько дел, что, полагаю, мне понадобится не меньше двенадцати месяцев, чтобы привести все в порядок.

Но прошло целых восемнадцать месяцев, прежде чем он смог оставить Англию. Эмили, казалось, вовсе не торопилась и согласна была ждать столько, сколько нужно.

Ее семья была решительно настроена против всякой спешки, и даже когда лорд Хокстон уже был готов ехать, разные мелкие проблемы, касающиеся приданого Эмили, задержали их еще на два месяца.

Наконец они отплыли из Саутгемптона, и лорд Хокстон послал племяннику телеграмму, чтобы тот встретил их в Коломбо.

Последние девять месяцев письма от Джеральда приходили все реже и реже.

Сначала он писал очень регулярно: каждые десять дней приходило письмо с подробным изложением состояния дел на плантации.

Позднее лорд Хокстон начал подозревать, что Джеральд описывал то, что, по его мнению, приятно было бы услышать дяде, а вовсе не то, что происходило на самом деле.

Потом письма стали приходить раз в месяц, потом еще реже — раз в два, а то и в три месяца, при этом они становились все короче, а почерк все небрежнее.

«Мальчик очень занят, — говорил себе лорд Хокстон. — Эмили он, наверное, пишет регулярно».

Он редко встречался с будущей женой Джеральда. Ее отец был очень скучным и занудливым, и у лорда Хокстона с ним не было ничего общего; кроме того, было слишком много дел в поместье, чтобы находить время для светских удовольствий, которые он просто не выносил.

Он так привык к одиночеству, что пустая болтовня и сплетни быстро утомляли его.

Ему было хорошо известно, что родственники не только считают, что у него тяжелый характер, но и побаиваются его. Подобное отношение его нисколько не задевало, в целом его это даже устраивало.

Однажды, входя в гостиную, он услышал, как одна его кузина говорила:

— Он очень тяжелый человек. Никогда невозможно понять, что он думает, да, откровенно говоря, меня это и не волнует.

Эти слова вызвали смех у присутствующих, но лорд Хокстон, стоя в дверях, лишь снисходительно улыбнулся.

На корабле он прилагал все усилия, чтобы избежать общества. Он отлично знал, что пылкая дружба, зачастую возникающая между попутчиками, мгновенно остывает, как только пассажиры оказываются на суше.

Он видел, что Эмили, за которой присматривала жена полковника, возвращавшегося в Коломбо из отпуска, пользовалась большим успехом среди молодых офицеров.

Было видно, что она тоже получает огромное удовольствие от танцев, шарад, костюмированных балов и концертов, которые обычно устраивались по вечерам.

Однако лорд Хокстон не замечал, чтобы капитан О'Нейл уделял ей больше внимания, чем остальные.

Теперь же, стоя в саду Квинз-Хауса, он проклинал себя за близорукость, за то, что вовремя не заметил, что девушка увлеклась и совсем потеряла голову.

Лорд Хокстон вышел из своего укрытия и медленно зашагал по лужайке.

Он не предвидел такого поворота событий и теперь не мог решить, что ему делать.

Одно он знал совершенно твердо. Он не допустит, чтобы Эмили стала женой его племянника.