Читать книгу "Радуга на земле - Виктория Иванова"

Причём не только в моральном плане. Физически от асфальтоукладчика она тоже не очень отличается.

Так что молча положу вязанку у костра и отправлюсь за второй, если ещё куда не пошлют. Витиевато.

Умгум, послали… Далеко и надолго. Сашок, конечно, вступился. Сказал, что дров в округе не так уж и много (не одни мы тут шашлыки решили пожарить), так что если Ане что-то не нравится… И ему всё сошло с рук! Меня даже соизволили похвалить с высоты божественного благоволения. Никогда не пойму, отчего в присутствии Сашка все девушки прямо-таки тают, как пластилин на солнце?

Хоть и была только середина дня — всё равно пришлось идти в лес и собирать раскиданные по всей балке прутики-веточки. Неожиданно в переплетении ветвей кустарника я заметил не то маленькую пещеру, не то большую нору. Из неё заманчиво торчала сухая ветка. Наверное, если бы не она, то я так и прошел бы мимо. А так — подумал, что вот ещё её возьму, и можно будет возвращаться. Ведь там, на поляне, наверное, уже всё готово. Сейчас явлюсь и получу свою порцию горячего, жареного на костре мяса. Р-романтика…

Я ухватился за торчавшую ветку и дёрнул. Никакого шевеления. Пошире расставив ноги, я упёрся в землю и дёрнул снова, изо всех сил! Но вместо ветки под ногами поехала земля. От неожиданности я забыл разжать пальцы, со свистом и треском ухнув вниз…

Приземление оказалось не особенно жёстким. Куча ветвей и листьев, скопившаяся внизу, частично смягчила мое падение, сильно оцарапав в отместку. Рядом, но не на меня, с громким шумом и шелестом рухнула давешняя ветка, посыпались комья земли.

Вытряхнув чернозём из-за воротника и кроссовок, я задрал голову, чтобы полюбоваться на смутно виднеющийся где-то вверху лаз. В скудном свете с трудом, но различалось, что выступающие из мягкой и рыхлой земли тоненькие корешки не выдержат веса моего тела. И наверх по ним влезть не получится. А толстой, способной выдержать мой хиленький вес ветки рядом не было. Я сел на ворох мусора, прислушиваясь к доносящимся сверху звукам. Будут же меня искать…

Свет, вливавшийся в отверстие, становился всё слабее и слабее. Видимо там, наверху, наступал вечер. А в балке, наверное, темнеет и того быстрее. Тут же, под землёй, было к тому же холодно и влажно. А тёплую рубашку и куртку я скинул на краю оврага. Распарился, таская дрова, вот и кину на ветку. Мол, на обратном пути заберу. Угу, тут бы сначала вылезти… оставшаяся же на мне футболка если и грела, то незаметно.

Когда от холода у меня стали ощутимо дрожать руки, я попытался согреться. Бодро поскакал по яме, изобразил что-то вроде зарядки. Даже поорал немного, пока не охрип. Но ответом мне была только тишина. Даже громогласный Анькин голос не слышен. Никогда бы не подумал, что буду ждать его с нетерпением.

— Эй! Э-ге-ге-й!!! — я сложил руки рупором и закричал. Может, кто-то пошёл за мной? Может, они обеспокоились моим длительным отсутствием и уже ищут? Не могут же они просто так забыть о моём существовании! Хотя бы Сашок…

В ответ на мой призыв от противоположной стенки ямы что-то раздражённо зашипело. Из темноты, блестя серебристой чешуей даже при таком мизерном освещении, медленно выползала большая змея. Она была ОЧЕНЬ странная. Подобных, я не встречал ни в одной книге! Сперва показавшаяся просто серой, на самом деле чешуя была белой с еле заметной серебристой искрой. А поверх белого цвета какой-то шутник нарисовал черные тигриные полосы. Таких змей не бывает!

Хотя тут был ещё один интересный момент, но его я понял только потом. Змея двигалась неестественно. Вернее, немного не так. Она двигалась бы нормально, если бы под землёй было бы так же тепло, как в середине лета. Но для только что проснувшейся или просто выползшей на холод твари это был не правильно! Но тогда я этого не знал, да и просо не обратил внимание. Не до того было, как-то.

Тем временем «небывающая» змея выползла полностью. Она поднялась на хвосте и ещё раз угрожающе зашипела, вздыбив гребень… У змей не бывает гребней! Особенно — таких… Яркий, переливающийся, раскрашенный во все цвета радуги, с костяными шипами на концах. И, при всём при этом — складывающийся. Откуда я это узнал? Просто при мне он сложился, и тут же снова раскрылся во всём своём великолепии.

Тянулся гребень от затылка и по всей длине гибкого тела, как бы с перерывами. Ну, или это было несколько гребней. Самый большой непосредственно за головой и более мелкие дальше к хвосту. У самого кончика вообще — кроха. На… висках, если это можно сказать в применении к змее, так же раскрывались радужные веера. И всё это, в сочетании с ярко-алыми глазами безо всякого намека на зрачок, завораживало с первого взгляда.

Глядя на это чудо природы, я застыл, как заколдованный, не замечая, что наступила полная темнота. Но змея… змея была видна до мельчайших деталей! До последней чешуйки на хвосте! Она собралась в кольца и разглядывала меня, словно была разумной. Поддаваясь завораживающей магии змеиного взгляда, я шагнул вперёд и протянул руку. Не знаю, то ли мне хотелось удостовериться в её реальности, то ли погладить… Но в ответ на это движение, успокоившаяся было змея с невероятной скоростью прыгнула вперёд, оплела протянутую руку и укусила меня в основание шеи!

Я вскрикнул, отшатнулся и попытался оторвать гадину. За что получил ещё один болезненный укус в плечо. И только после этого гневно шипящее пресмыкающееся отлетело в сторону. Мои ноги подкосились… Эта змея… Она же, наверное, радиоактивная! Такая странная…

— Я тебя! — гневно выдохнул я, нашаривая палку поувесистей и разворачиваясь в сторону этой подлой чешуйчатой заразы…

Окружающая темнота взорвалась яростным шипением. Казалось, оно исходит отовсюду. А по глазам остро резанула вспышка света. Я зажмурился и испуганно отшатнулся куда-то назад и вправо. Неожиданно тёплая и рыхлая земля приняла моё тело, прогнулась и… осыпалась вниз. Увлекаемый собственным весом и незаконченным движением, я провалился в какой-то наклонный желоб, по которому с хорошей скоростью заскользил вниз.

Честно признаюсь — от страха я зажмурился и заорал. Когда об этом вспоминаю, то мне становиться стыдно… Нармет мне всегда говорил, что страх — это малая смерть. А тогда я боялся до судорог, до дрожи в коленях! Конечно, уже и не вспомню, что конкретно тогда кричал. Вряд ли что-то внятное и осмысленное…

Не помню, сколько времени падал. Минуту, час, день, год… Даже самого падения не помню! После того, как во второй раз провалился, сознание работало урывками. И после ощущения падения в голове осталась только бездна. Черная, бездонная и неуютная. Очнулся от того, что в глаза мне бил яркий и пронзительный свет от висящего в зените солнца. В ушах громом отдавался шум чьих-то неуверенных шагов. Потом было знакомое шипение где-то рядом, шуршание чешуи по камню и удивлённый человеческий вскрик.

Я дернулся, желая предупредить о затаившейся поблизости змее, но тут мне на лицо легла чья-то тень, заслоняя от режущего глаза сияния. При виде склонившегося надо мной человека, все благие начинания куда-то испарились, напуганные обликом спасителя. Несомненно, это был человек, но до чего же странный! Старец, с бородой до пояса! Где сейчас такое увидишь? Разве что в какой-нибудь глухомани, в затерянных деревеньках Сибири. Только вот вряд ли в этих самых сибирских деревнях носят такую одежду.